Аркадий Аверченко - Экспедиція въ Западную Европу Сатириконцевъ: Южакина, Сандерса, Мифасова и Крысакова
- Название:Экспедиція въ Западную Европу Сатириконцевъ: Южакина, Сандерса, Мифасова и Крысакова
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Изданіе М. Г. Кирнфельда
- Год:1912
- Город:Санктъ-Петербургъ
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Аркадий Аверченко - Экспедиція въ Западную Европу Сатириконцевъ: Южакина, Сандерса, Мифасова и Крысакова краткое содержание
Дореформенное издание книги «Экспедиція въ Западную Европу Сатириконцевъ: Южакина, Сандерса, Мифасова и Крысакова».
Обложка работы художника А. Юнгера.
Типографія журнала «Сатириконъ» М. Г. Корнфельда, СПБ., Бассейная, 3.
Экспедиція въ Западную Европу Сатириконцевъ: Южакина, Сандерса, Мифасова и Крысакова - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Это былъ краснощекій, туполицый, голоногій тиролецъ, съ ногъ до головы убранный разноцветными лентами и утыканный перьями, точно пѣтухъ, котораго кухарка начала ощипывать и, не окончивъ, побѣжала въ мелочную лавочку за бутылкой прованскаго масла.
Голова этого дюжаго парня была украшена какой-то бумажной короной, а за ушами торчали два пучка цвѣтовъ.
Онъ что-то мурлыкалъ и приплясывалъ.
— Если-бы не перья, — сказалъ Крысаковъ, — я могъ бы предположить, — что это человѣкъ.
— Больше того, — поддержалъ Мифасовъ. — Это похоже на дѣвушку. Смотрите, сколько на ней лентъ.
Въ это время откуда-то вынырнулъ еще десятокъ людей, разукрашенныхъ подобнымъ же страннымъ образомъ.
— Боже ты мой! Вѣроятно, гдѣ-нибудь поблизости лопнулъ сумасшедшій домъ, и содержимое его вытекло на потѣху мальчишекъ и на страхъ взрослымъ.
Но сейчасъ же мы заметили, что странная компанія ни только не пугала аборигеновъ, но даже не останавливала на себѣ ничьего мимолетнаго вниманія. Взрослые тирольцы, тирольки и маленькіе тирольчата проходили мимо, не оглядываясь и только нѣкоторые раскланивались съ предводителемъ труппы.
— Сандерсъ, — сказалъ Крысаковъ, — узнай, что съ ними случилось? Не надо ли имъ чего?
Если судить о нѣмецкомъ языке по сандерсову разговору — можно вывести заключеніе, что нѣтъ на свете языка длиннее, сложнее и утомительнее.
Сандерсу нужно было сказать только две фразы: «Кто вы такіе? Почему такъ странно одеты?»
Онъ подошелъ къ предводителю тирольцевъ изъ семейства ленточныхъ, понурился и пробормоталъ что-то.

Онъ подошелъ къ предводителю тирольцевъ изъ семейства ленточныхъ, понурился и пробормоталъ что-то…
Тиролецъ ему ответилъ. Сандерсъ покачалъ головой съ безнадежнымъ видомъ и сказалъ такую длинную фразу, что два поезда успели уйти и одинъ подкатилъ къ вокзалу. Тиролецъ хлопнулъ себя по бедрамъ, прищелкнулъ пальцами и сталъ что-то объяснять, перепрыгивая съ ноги на ногу. Объясненія тирольца не могли вырвать Сандерса изъ бездны унынія, угнетенности и сомненія. Онъ собрался съ духомъ и размоталъ съ невидимой катушки такую длинную фразу, что тиролецъ началъ линять. Онъ потерялъ два пера съ, — короны и одно — съ плеча, и, не заметивъ убытка, высказалъ Сандерсу такое количество словъ, что въ нихъ должно было заключаться географическое описаніе Тироля, характеристика нравовъ народонаселенія и перечисленіе главнѣйшихъ видовъ флоры и фауны. Утѣшило-ли это Сандерса? Разъяснило-ли ему что-нибудь? Нѣтъ! Онъ потрогалъ зеленую пуговицу на толстомъ животѣ тирольца и вытянулъ изъ себя длинную, какъ осенняя ночь, фразу.
И только получивъ обоснованный отвѣтъ на это, отошелъ онъ отъ тирольца, переваливаясь, какъ объѣвшаяся утка.
— Ну?! — спросилъ нетерпѣливый Крысаковъ.
— Обыкновенные тирольцы. Ферейнъ. Возвращаются послѣ воскресной экскурсіи.
— Скрытный народецъ, — подмигнулъ Крысаковъ. — Трудненько было вамъ вытянуть у этого оболтуса столь краткія свѣдѣнія.
— Нѣтъ, ничего, — пожалъ плечами Сандерсъ. — Я только спросилъ, кто они такіе, а онъ отвѣтилъ.
— Тошнитъ меня отъ этихъ тирольцевъ, — признался Крысаковъ. — Чистенькіе, куцые, кругозоръ ограниченъ горами и собственнымъ недомысліемъ, благонравно ухаживаютъ за тирольками и благонравно женятся. Здѣсь не бываетъ сценъ ревности, убійствъ, измѣнъ и сильныхъ душевныхъ движеній, какъ въ сторону благородства, такъ и въ сторону подлости. Шесть дней благонравно трудятся, седьмой день благонравно пляшутъ въ какой-нибудь тавернѣ. Кстати, какъ неимовѣрно сладокъ и противень ихъ Дефрегеръ! Брръ! Самодовольно пляшутъ и самодовольно острятъ. Вы знаете, что такое ихнія остроты? Вообще, нѣмецкое остроуміе! Въ Берлинѣ одинъ господинъ съ гордостью говорилъ, что нѣмецкія дѣти не чета нашимъ. Они смѣлы, находчивы, сообразительны и въ отвѣтахъ не смущаются, а отвѣчаютъ мѣтко и остроумно. Мы сдѣлали даже опытъ… Встрѣтили какого-то извѣстнаго своей находчивостью знакомаго господину школьника и вступили съ нимъ въ бесѣду. «Что ты любишь больше всего на свѣтѣ?» — «Свою прекрасную родину». — «Неужели? А я думалъ, что больше всего тебѣ должно нравиться заѣхать въ ухо мальчишкѣ, который обидѣлъ бы тебя!» — «О, нѣтъ. Вступать въ драку стыдно. Лучше сообщить о нехорошемъ поступке мальчика его родителямъ, которые скажутъ ему, что онъ ихъ огорчилъ и ему станетъ стыдно.» — «Та-акъ… И, навѣрное, по воскресеньямъ вы собираетесь въ школѣ и поете духовные псалмы?» — «О, да. Это лучшій нашъ отдыхъ въ свободное время.» — «Видите, — сказалъ мнѣ господинъ, — когда мы отошли. — Преострый мальчуганъ. За словомъ въ карманъ не лѣзетъ». — «Можетъ быть, можетъ быть». И тутъ только я замѣтилъ, что мой господинъ тоже нѣмецкій дуралей. Кстати, о нѣмцахъ. Меня томитъ жажда. Не выпить ли намъ пива?
Въ этихъ случаяхъ иниціатива всегда принадлежала Крысакову. И удивительно, что мы — поднимавшіе безконечные споры по поводу выбора номера въ гостинницѣ или мѣста въ вагонѣ — въ этомъ случай никогда не возражали и не спорили.
— Вы хотите выпить? Пойдемъ.
— А вы развѣ не хотите?
Всѣ мы сразу дѣлались чрезвычайно предупредительны къ Крысакову, оставляя въ забвеніи собственныя желаніе и настроеніе.
— Причемъ тутъ мы? Разъ вы хотите — пойдемъ.
— Да мнѣ неудобно, что вы изъ-за меня идете.
— Ну, вотъ глупости. Отчего вамъ и не доставить удовольствія.
Иногда отъ меня исходило предложеніе «кой-чего перекусить». И въ этомъ случаѣ — наша дружба разыгрывалась въ полномъ блескѣ.
— Отчего же вы не обѣдали вмѣстѣ съ нами?
— Я тогда не хотѣлъ, а теперь хочу.
— Эхъ, ну что съ вами дѣлать. Придется пойти съ вами.
— Вы можете посидѣть. Я скоро закушу.
— Да чего тамъ… Вы не спѣшите. Я тоже чего-нибудь глотну. Покорные желанію Крысакова, мы усѣлись, и намъ подали четыре кружки прекраснаго пѣнистаго пива. Крысаковъ отхлебнулъ и благодушно сказалъ:
— Не люблю я, чивой-то, Тироля. Отчего у нихъ, братцы, колѣни голыя? Что это за обычай?
Послѣ недолгаго раздумья, я нерѣшительно сказалъ:
— Я думаю — это въ цѣляхъ сохраненія тирольской нравственности…
— Причемъ тутъ нравственность?
— А какже! Мѣстность у нихъ гористая, мужчины же при объясненіи дѣвицамъ въ любви обязательно становятся на колѣни.
— Ну?!
— Ну, а въ гористой мѣстности на голыя колѣни не очень-то встанешь.
— Это вздоръ! Нѣтъ ничего нелѣпѣе вашихъ теорій.

— Ну, а въ гористой мѣстности на голыя колѣни не очень-то встанешь.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: