Виктор Белько - Легенды о славном мичмане Егоркине

– Может быть, может быть – легко согласился флагарт, – а вот я знаю один очень интересный случай, когда женщины стали причиной неприятностей у очень значительного количества матросов и офицеров. Даже у целого легкого крейсера, попавшего из – за них, нежно любимых, в насмешливый флотский фольклор.

Давным-давно, (Боже, действительно, просто ужас, настолько давно! Неужели я уже такой замшелый?) попали мы на крейсерскую практику на Черноморский флот. Там вся дивизия крейсеров стояла на рейде прямо посреди бухты, а вокруг нее лежал вальяжно-разморенный на солнышке южный город. Условия проживания на крейсере, да еще прикомандированных курсантов-первокурсников, были самые спартанские. Точнее говоря – кошмарно-романтические, кубрики мы честно делили со стадами крыс, чешуйчатые хвосты которых нагло свисали с кабельных трасс. Это – отдельная история! Так что, эти последние классические легкие крейсера вполне заслуженно назывались в курсантской среде, скорой на всякие иронически-юмористические прозвища, «тюрьмой народов». Был тогда такой пропагандистский штамп, означающий агресивно-загнивающий империализм. Из всех развлечений у нас было разглядывание в визир или в бинокль гуляющих туристов, и купающихся у набережной представителей местного населения. Меня повергала в дрожь одна только мысль об их беспечности и небрезгливости, так как экипажи на множестве кораблей, успешно перерабатывали флотскую калорийную пищу., А продукты этой переработки так же успешно, без замечаний, стекали в эту бухту со всех боевых и вспомогательных единиц. А они, эти туристы и жители, туда восторженно ныряли и во всем этом плавали и резвились! Вот тебе и «самое синее в мире»! Б-р-р!

А попали мы тогда по расписанию в дивизион универсального калибра, это такие двухорудийные башни со 100-мм пушками. По три с каждого борта! Отдельное внимание – постам наводки! Именно туда был расписан по тревоге. Все счетно-решающие приборы состояли из каких-то шестеренок, кулачков и еще чего, и очень напоминало разросшийся арифмометр. Однако, должен сказать, на его работу никакие компьютерные вирусы и всякие штучки РЭБ никак подействовать не могли на его 152 и 100 миллиметровые снаряды. Сплошная голая механика. Это факт! Командир дивизиона, капитан-лейтенант, выпускник нашего родного училища, занимался с нами по специальности лично. Он был далек от мысли, что нас угораздит попасть на таких вот «бронтозавров», но справедливо считал, что лишних знаний не бывает. Теперь-то я тоже так думаю, но тогда … Представьте себе: жара, духота, запах перегретого металла и машинного масла, а в паре-другой кабельтовых полуобнаженные красотки дефилируют по набережной, загорая. А тут тебя всякие садисты насильно пытаются заставить запомнить калибры и дистанции, гироплощадки, всякие дурацкие переменные и постоянные математические величины, типы снарядов да способы стрельбы! А нам так хотелось отдохнуть от «тяжелых боев» недавней сессии и морально подготовиться к первому военному отпуску! Поэтому, против такой информации размякшие от жары наши мозги отчаянно сопротивлялись и активно ставили помехи попыткам этих знаний закрепиться в памяти. Наконец, комдив сжалился над нами и второй час занятий решил провести в тени одной из башен главного калибра. Отлично понимая наше нерабочее настроение, в конце занятия он рассказал нам историю, в которой убедительно показывалось, что излишние усердие на службе может привести к непредсказуемым последствиям.

– А дело было так: на одном из наших черноморских крейсеров экипаж встречал своих шефов. Как обычно шефы привезли с собой в качестве подарков много нужных вещей, даже новые инструменты корабельному оркестру. А самое главное – еще они привезли с собой какой-то профессиональный ансамбль песни и пляски своей областной филармонии, да еще, преимущественно, женский. Что и взбудоражило весь военный коллектив, особенно матросов. Каждый хотел посмотреть на их выступление! Да вот беда: даже на палубе крейсера невозможно разместить и сцену, и зрителей. Поэтому, дали команду связистам подготовить трансляцию концерта по внутренним помещениям по корабельной громкоговорящей связи, чтобы все могли, если не увидеть, то хотя бы услышать концерт приезжих артистов. Тогда на ют, за четвертую башню притащили и банки из кубриков, и стулья из кают-компании, даже кресла из салона командира для особо почетных гостей. И начался концерт! Честно говоря, артисты не халтурили и от души демонстрировали свое уменье морякам. По кубрикам, каютам и боевым постам вовсю звучали народные и эстрадные песни, музыка к танцам, шутки конферансье. Все было здорово! Час концерта пролетел незаметно.

Настало время командиру поблагодарить артистов. Им вручили традиционные подарки: матросские тельняшки, бескозырки, значки и сувениры, а руководителю ансамбля расчувствовавшийся командир подарил свою знаменитую на всей дивизии белую фуражку севастопольского пошива, с полями, по фасону, чуть-чуть меньше вертолетной площадки. И, наконец, по традициям флотского хлебосольного гостеприимства, командир пригласил артистов и гостей в кают-компанию на «легкий флотский обедо-ужин», часто угрожающий перерасти и в завтрак. Младшие офицеры, заранее расписанные по маршруту, провожали девушек из ансамбля в кают-компанию, помогая преодолевать высокие комингсы броневых дверей и крутые трапы. При этом, они отчаянно старались не заглядывать под широкие концертные юбки своих сопровождаемых. Офицерская галантность плюс крейсерская организация! Красота! В это время дежурный по кораблю вывел расходное подразделение на ют. Матросы этого подразделения должны были побыстрее разнести по местам банки и стулья, как это у нас называется: «привели ют в исходное». Организовав их на трудовой подвиг, офицер занялся своими неотложными делами, которых у дежурного по крейсеру всегда непочатый край.

А в кают-компании в это самое время уже вовсю пошли взаимные поздравления и тосты. Слово взял командир корабля, и начал свое красивое эмоциональное выступление, дополняя его стихами. Он к нему готовился сам лично, причем, долго и с чувством. И в это самое-самое время на опустевшем юте командир расходного подразделения подошел к леерам, с сожалением и завистью разглядывая население Севастополя, мирно гуляющее на набережной. Но оставшиеся без командирского присмотра молодые матросы, (а именно они попадают в расходные подразделения, особенно на праздник, хоть ты дерись с командирами боевых частей), не дремали и тут же начали дурачиться, резвиться и носиться друг за другом. И тут один из них, маленький, рыжий и конопатый, подбежал к неубранному еще микрофону. Кривляясь и пародируя конферансье, рыжий загнусавил, вцепившись в микрофон обеими руками: «Здрасьте, ребятишки, черные штанишки! Сейчас тут будет выступать медведь, он будет гири чем-то там вертеть» И так далее, а потом звонко запел деревенские матерные частушки.