Роман Матроскин - Мисс Кис. Ночь длинных хвостов

Ричард тоже взглянул на них и поразился, когда узнал, в каких известнейших фильмах играла Миледи.

– «Мышонок Литл» – мой дебют. Я тогда была еще котенком, но, как говорил режиссер, сыграла ярко и глубоко. «Отец мафии» – моя сильнейшая роль. Возможно, вы видели, как меня гладил двуногий герой, глава мафиозного клана. Фильмов было много. Но я отдала бы все, лишь бы получить роль в «Кошке-кошке». После этого можно и умереть. Жизнь прожита не зря. Меня не будет, а кинокартина останется навсегда. – По ее глазам потекли слезы.

Как раз в этот момент, перекатываясь с боку на бок, как утка, в комнату вернулся Жерар.

– Прошу вас, не волнуйтесь. Я уверен, все будет хорошо, – сказал котектив, стараясь сдержаться и не ударить изо всех сил по наглой жирной морде. – Нам пора.

– Всего доброго, мои неудачливые коллеги. В следующий раз вам обязательно повезет больше!

Ричи чуть ли не за шкирку вытянул Тараса из номера. Стоило котам оказаться на улице, как они дали волю чувствам, шипели, урчали и драли когтями каменный тротуар.

– Я этому гаду башку откушу! – пообещал Тарас. – Ишь ты, Параня ему не соперница! Шерсть и мясо!

– Да, совершенно омерзительный тип, – согласился Ричи.

Немного выпустив пар, они пошли в уже знакомый ресторанчик напротив отеля. Фланелевая мышка перекочевала к счастливому Кнедлику.

Похоже, французы оказались не при делах. Что ж. Значит, надо потянуть за другую ниточку.

После визита к Миледи наши котики расположились в украинском номере в мягком кресле. Двуногие ушли гулять, Разлука спала в ящике комода после долгих переживаний, поэтому в комнате было тихо и спокойно. За окном на острые пражские шпили и черепичные крыши спускались сумерки.

Тарас и Ричи обсуждали последние события. Поиски злодея пока не имели результата. Версий и вопросов становилось все больше, а вот с ответами категорически не складывалось. Мотивы преступника были непонятны котективу, не говоря уже о его помощнике.

– Все это начинает походить на какой-то странный ритуал, – задумчиво произнес Ричи.

Тарас встрепенулся.

– Слушай, а может, и правда тут сектанты какие-то завелись? Не один маньяк, а много?

Сыщик помолчал, потом кивнул и сказал:

– Не исключено. Но только кто бы это мог быть? Где сейчас вообще сохранились какие-то культы? Разве что какой-то Восток. Мне эти кисы в паранджах никогда не нравились.

– Чуешь, зря смеешься. Я пару лет назад слышал про каких-то египетских чудаков, которые возносили жертвы каким-то там богам с крокодильими головами. – Тарас поежился. – Да и наши египтяне какие-то мрачные. Их двуногие так за ними бегают!..

Ричи углубился в раздумья.

– Слушай, а ведь и вправду надо бы их проверить, – сказал он через минуту. – У египетских двуногих мы всегда были священными храмовыми животными. А где храмы – там и всякие странные ритуалы.

– Так пошли! Давай проверим. – Тарас вскочил.

– Да подожди. Надо все разнюхать, узнать, что за культы там сейчас уцелели и как они вообще выглядят. Я даже знаю, у кого об этом можно спросить. Жди меня тут, я к утру вернусь, и придумаем план.

Ричи вскочил на подоконник и отправился в серый пражский вечер. Он знал одно местечко в Праге, куда обязательно нужно было заглянуть: марокканский ресторан у Старого замка. Там служил маус-хантером его знакомец, поджарый забияка Саддиф, или Сидди, если коротко. Ричи общался с ним, когда его двуногий сочинял тексты для некоего интернет-портала и некоторое время переписывался с моряками, живущими по всему миру. Ричи тоже знакомился с моряцкими котами, чтобы поддержать писателя. Совместная статья у них и в самом деле вышла замечательной.

Родился Сидди в большой семье рыбацких котов в бухте Касабланки. Благодаря неумеренному нраву уже в юном возрасте он имел влиятельных врагов больше, чем блох в хвосте. Служба в кошачьем легионе была для кота естественным выбором. Потом он вместе со своим двуногим моряком осел в Праге.

Добравшись до места, Ричи огляделся. Яркая вывеска у входа в полуподвал бросалась в глаза еще с начала улочки. На ступеньках дремал огромный серый кошак в лазурном ошейнике с золотыми заклепками. Несмотря на закрытые глаза, локаторы его острых ушей отслеживали каждый звук, а нос – любой запах.

– Ас-саляму алейкум! – сказал Ричи, приблизившись.

– Ва-алейкум ас-салям, – ответил Сидди, не открывая глаз. – Там, откуда вы прибыли, принято будить незнакомых котов после обеда?

– Там, откуда я прибыл, принято приветствовать старших по званию, вытягиваясь по стойке «смирно», – парировал Ричи.

Это заявление привлекло внимание серого здоровяка. Саддиф встрепенулся.

– Ричи? Коты небесные! Не ожидал, что ты все-таки приедешь. Проходи, я накормлю тебя обедом.

«Как же он растолстел, – подумал Ричард. – На фотографиях этот кот выглядел куда стройнее».

Ресторанный бизнес превратил поджарого и рослого мавританского забияку в солидного дельца с густой лоснящейся шерстью. Только нахальная ухмылка серой морды никуда не делась.

Интерьер пестрел яркими восточными коврами, в углу журчал фонтанчик, на стенах и столиках цвели комнатные растения. Двуногих почти не было. Играла тихая ориентальная музыка, в воздухе стоял легкий ароматный дымок, с кухни доносились аппетитные запахи. В клетке над дверью щебетали неврастеничные канарейки. Ричи машинально облизнулся.

Онлайн-друзья расположились на тахте в затененном углу, откуда было хорошо видно все происходящее в заведении. Милая марокканская старушка поднесла котикам жареной рыбки.

– Неплохо устроился, – заметил товарищу Ричи. – Как доходы?

– Не жалуюсь. – Саддиф похлопал себя по животу, дожевывая кусок рыбы. – Хорошие двуногие попались. Подбросить тебе парочку?

– Нет, спасибо, у меня есть свой. Конечно, не такой заботливый, как твои, зато я чувствую себя с ним вполне свободно. К тому же мне в Москве жить нравится.

– Ну, как знаешь.

Повисла неловкая пауза. Ричи не хотел сразу переходить к разговорам о делах, а Сидди продолжал чавкать.

– Почему ты не спрашиваешь меня о том, зачем я в Праге? – не выдержал котектив.

– Как это зачем? – наигранно удивился Сидди. – Приехал повидать своего старого друга, конечно. Разве нет? Ты разбиваешь мне сердце. Дай угадаю. Всему виною кошечка? Ты молод душой и телом, Ричи. – Саддиф понял, что попал в точку, и его наглая морда расплылась в самодовольной ухмылке. – И когда же ты нас познакомишь? – продолжал расспросы марокканец. – Неужели ты стесняешься своего дружбана? Или она еще не твоя? – Сидди явно входил во вкус.

Сыщику стало ясно, что без долгого рассказа не обойдешься, и он изложил ему все: про Масю, выставку, нападения, перипетии расследования и подозреваемых. Марокканец слушал его даже чересчур заинтересованно. Ему явно хотелось влезть в одну из драк, описанных Ричи. Но когда котектив рассказал про египетскую делегацию и свои смутные подозрения насчет ее причастности, то увидел в глазах заочного приятеля нечто похожее на страх.