Уильям Джейкобс - Искатели клада. Рассказы

— Но вы сказали, вы сказали мужу: красавица Эмилия — ваша!

— Сказал и не отрицаю, — путался Брискет, — я хотел этим сказать, что она прибудет сюда.

— Вот как? Она сюда прибудет?

— Т. е. в том случае, если мать ее отпустит. Старая леди прихворнула и не может без нее обойтись.

М-р Чок уже не делал никаких попыток к спасению с этой стороны. Он желал одного: скрыть истину от капитана Бауэрса.

Но сам капитан Бауэрс неожиданно прервал молчание.

— Какая у нее вместимость? — отрывисто проговорил он, обернувшись к Брискету.

— Двести сорок тонн! — последовал быстрый ответ.

— "Красавица Эмилия" — судно! — сказал капитан Бауэрс, обращаясь к м-сс Чок и тщетно пытаясь уловить взгляд м-ра Чока.

— Судно? — повторила она пораженная. — Судно с больною матерью, — судно — нуждающееся в новом месте, о котором хлопочет мой муж! Или и вы тоже пытаетесь выгородить его?

— Это судно, — сурово повторил капитан, — вместимостью в двести сорок тонн, но, по какой-то особенной причине, м-р Чок считает необходимым это скрывать…

— Это правда, Томас? — спросила м-сс Чок.

— Правда, моя дорогая.

— Почему же ты плел все эти несообразности?

— Я… хотел сделать тебе сюрприз, — проговорил м-р Чок, бросив робкий взгляд на капитана Бауэрса, — видишь ли, я купил долю в этом судне, намереваясь предпринять для удовольствия маленькое путешествие…

— Фирма: Тредгольд, Стобелль и Чок! — отчетливо проговорил капитан Бауэрс.

— Я ждал, покуда его выкрасят и приведут в порядок, но неожиданное появление капитана Брискета испортило сюрприз, — продолжал м-р Чок.

— Да, это я виноват, сударыня, — смиренно покаялся виновник переполоха.

Но м-сс Чок уже не слушала. Для нее каждое судно было яхтой, и она, увлекшись мыслью о путешествии, принялась обсуждать подробности увеселительной поездки, причем в течение четверти часа "Красавица Эмилия" превратилась в одну из роскошнейших "собственных" яхт. Сердце у м-ра Чока упало при мысли о том, что скажут его товарищи.

Капитан Бауэрс, узнав более, чем ожидал, простился. По дороге он бросил долгий взгляд на окна конторы нотариуса. Местопребывание пропавшей карты выяснилось для него, и он подумал не без ужаса о готовящейся экспедиции.

Пруденс, сидевшая с книгой у окна, встретила его улыбкой и сообщила, что в нему заходил Эдуард Тредгольд.

— Почему же он не мог подождать? — спросил капитан.

— Не знаю. Я не выходила в нему. Я послала сказать, что у меня болит голова.

Несмотря на свои шестьдесят лет, капитан слегка покраснел от досады.

— Но, кажется, теперь тебе лучше?

— Да. Странно, что она сразу разболелась после вашего ухода. Это у нас семейное.

К облегчению капитана, она взялась за книгу и читала до тех пор, покуда Джозеф не подал чай. Капитан задумчиво пил чашку за чашкой и, уже покончив с чаем и закурив трубку, сообщил о событиях нынешнего вечера.

— Ну, вот! Что я вам говорила? — воскликнула Пруденс, глава которой засверкали от негодования. — Не говорила ли я, что они все трое в скором времени отправятся в плавание? И после этого м-р Тредгольд еще осмеливается являться сюда!

— Об ничего не знает об их планах, — протестовал капитан.

— Посмотрим! — мисс Дрюит упрямо покачала головой. — Не бесчестно ли это: отправиться на поиски клада, который запрещено было трогать?

— Может быть, они и не найдут его, — ответил капитан, окружив себя облаком дыма.

— Найдут. Капитан Брискет отыщет остров. Остальное — пустяки.

— А может и не отыскать, — изрек капитан из своего облака, совершенно скрывшего его лицо. — Некоторые маленькие острова обладают свойством неожиданно исчезать… Явление чисто вулканического характера… Чему ты смеешься?

— Я сейчас подумала, — проговорила мисс Дрюит, с улыбкой обхватив руками колени, — я подумала: вот было бы странно, если бы остров исчез как раз в то время, как они высадятся на берег!

За завтраком м-ру Чоку было очень тяжело выслушивать восторженные речи жены по поводу предстоящего путешествия, так как накануне он получил от компаньонов строгий приказ: объявить м-сс Чок, что ее пребывание на шхуне совершенно нежелательно.

После завтрака она разослала с полдюжины записок и объявила, что в пять часов они отправятся к Стобеллям, так как ей нужно поговорить с ним самим. Бедная м-сс Стобелль пишет, что он не желает брать ее.

— Хотела бы я, чтобы он был моим мужем! — заключила она угрожающим тоном.

Они застали Стобеллей за чаем. Дамы поцеловались.

— Какой милый сюрприз! — проговорила м-с Стобелль, усаживая гостей, причем м-сс Чок поместилась напротив м-ра Стобелля.

— Ну, что, вы слышали, конечно, о поездке? — громко начала м-сс Чок, принимая из рук хозяйки чашку чая.

— О какой поездке? — проговорила м-сс Стобелль, трепетавшая перед своим супругом.

— О поездке на яхте, разумеется. Она принесет вам громадную пользу и подрумянит немного ваши щеки, моя милая, — ласково проговорила м-сс Чок.

М-сс Стобелль вспыхнула. Это была маленькая, поблекшая женщина. Глаза, волосы, щеки — все в ней словно поблекло. Носились слухи, что и ее любовь к м-ру Стобеллю начинает блекнуть.

— Я думаю, — начал дипломатически м-р Чок, терзаясь мыслью, что он еще не исполнил возложенного на него поручения: объявить м-сс Чок ультиматум, — я полагаю, что м-сс Стобелль освоится со временем с морскою болезнью, а также с бурями, циклонами, туманами и столкновениями…

— Если вы перенесете их, то перенесет и она! — сердито прервала его м-сс Чок.

— Я не понимаю, о чем идет речь, — вопросил м-р Стобелль, сдвинув свои тяжелые брови и принимаясь за второй ломоть хлеба с маслом.

М-сс Чок объяснила, и м-сс Стобелль заметила, что, может быть, действительно, поездка по морю принесет ей пользу, — она уже перепробовала много средств.

— М-ру Стобеллю давно следовало об этом подумать, душечка, но лучше поздно, чем никогда, — заметила м-сс Чок.

— Дело в том, — начал снова м-р Чок, — что если бы море оказалось не полезным для м-сс Стобелль, ей уже нельзя было бы вернуться. А без сомнения, такая поездка сильно потрясет ее нервы.

— Нет, не потрясет, — изрек м-р Стобелль, отирая усы.

— Разве она хорошо переносит море? — осведомился м-р Чок, дивясь такому замечанию.

— Не знаю, но эта поездка не потрясет ее нервы: она не поедет, — заключил м-р Стобелль, передавая свою чашку.

М-сс Чок вскрикнула и обменялась с м-сс Стобелль взглядом, полным огорчения, а хозяин, объяснив положение дела, принялся за еду.

— Разве вы не думаете, что поездка может принести ей пользу? — выговорила наконец м-сс Чок.

— Может принести, а может и не принести.

— Но ведь можно попробовать, — настаивала м-сс Чок, — наконец, это избавляет вас от массы расходов… Я, например, рассчитываю запереть дом и распустить слуг, их содержание так дорого стоит… А главное — подумайте о ее здоровье! Она так изменилась после этого бронхита. Подумайте, что бы вы стали делать, как упрекать себя, если бы с нею что-нибудь случилось! Вы не вернете ее, если она уйдет…