Сергей Михалков - БАСНИ

В народный суд явились два Поэта.

"О чем вы спорите?" - спросил у них судья.

"Мы спорим о правах на авторство сюжета! -

Сказал один Поэт. - А означает это,

Что рифмы здесь - его, а в рифмах мысль - моя!"

"Да! - заявил другой. - Он подсказал мне тему.

Но пусть народный суд сейчас подскажет нам,

Как славу нам делить и деньги за поэму?

Я предлагаю треть. Он хочет - пополам!"

Дал Пушкин Гоголю сюжет

Бессмертного произведенья,

Но он не ждал вознагражденья,

Не намекал на свой бюджет…

Как широко щедры таланты

И как ничтожны коммерсанты!

1952

Ученый рецензент (оговоримся ранее,

Что он как педагог довольно много знал)

Связал свою судьбу с "Дошкольным воспитанием" -

Есть, говорят, у нас такой журнал.

В объемистой развернутой рецензии

Он предъявил суровые претензии

К труду поэта в двадцать восемь строк

С простым названьем "Петя-Петушок".

Научно, всесторонне, обоснованно,

Солидно и весьма организованно

Он разобрал беднягу Петушка,

А заодно и автора стишка -

От коготков до гребешка!

"Придерживаюсь я такого мнения, -

Писал авторитетно рецензент,

Что в названном дошкольном сочинении

Есть, так сказать, сомнительный момент:

Нет курицы! А в птицеразведении

Она - наиважнейший компонент!…

Нам кажется, что дети малолетние -

Трехлетние, а также пятилетние -

Поверхностный, псевдонаучный труд

Не примут. Не полюбят. Не поймут".

Мне жаль, что рецензент, в статье хвативший лишку,

Решив ее послать в известный нам журнал,

Не посмотрел сперва на своего сынишку

(Тот был смышлен, хоть мал):

Прижав к своей груди зачитанную книжку,

Он с нею спал… Он книжку принимал!

То был его любимейший стишок,

Все тот же самый "Петя-Петушок"!

1952

Я слышал от зверей, что где-то некий Лев

Тушканчика назвал вторым по силе зверем,

Что будто страшен он, когда приходит в гнев!

И все задумались, ушам своим не веря.

Когда бы это слышать от Осла -

Ослу прийти на ум такая блажь могла!

Но это ж Лев сказал! Кто смеет сомневаться?

И стали все Тушканчика бояться…

Медведь его зовет на праздничный обед,

С ним дружбы ищет Волк, а старая Волчица

Пугает им Волчат, которым днем не спится:

"Скажу Тушканчику! На вас управы нет!"

Но, видно, уж судьба Тушканчику была

Нарваться на Лису, что ночью лесом шла.

Он пикнуть не успел - разбойница насела,

Его за шиворот взяла

И съела!

А после чуть сама не померла,

Когда узнала, с кем имела дело!

Она его за Зайца приняла,

А указанье Льва случайно проглядела!

1952

Поэт Аркадий Деловой

В своей домашней кладовой

Хранил запасы нужных слов

Для сочинения стихов:

Мешок "лугов", мешок "полей",

Вязанку "лип" и "тополей",

Две бочки "зорь", одну - "ночей",

Кадушку "ласковых очей",

Ушат "разлук", корзину "грез",

Набор "девичьих кос" и "слез"

И ящик возгласов: "Ура!",

"Вперед!", "Дружней!" и "На-гора!"

Из этих бочек и мешков

Он черпал мысли для стишков,

Употребляя так и сяк

Одних и тех же слов косяк.

Его терпели много лет,

Но как-то раз сказали: "Нет!

Не подойдет. Стихи - мура,

Сегодня те же, что вчера!

Ни новых слов, ни новых тем,

Вы исхалтурились совсем!"

Поэт Аркадий Деловой

Весь вечер рылся в кладовой,

Там все мешки перевернул,

Во все кадушки заглянул,

Но кроме "зорь", "лугов", "полей",

"Девичьих слез" и "тополей",

"Разлук" и "ласковых очей"

И кроме прочих мелочей -

Для созиданья новых строк

Он ничего найти не смог!…

Мы здесь назвали кладовой

То, что должно быть головой.

1955

Два молодых поэта

Пришли в один журнал,

Сверхосторожный критик

В журнале им сказал:

"Все ваши сочиненья

Вы пишите вдвоем.

Прошу вас, расскажите

О методе своем.

Писателю, поэту,

По мненью моему,

Естественнее как-то

Трудиться одному".

Один поэт замялся,

Вздохнул и промолчал.

Другой поэт, подумав,

С улыбкой отвечал:

"Зачем вам это надо,

Чтоб я творил один?

А Сухово-Кобылин?

А Салтыков-Щедрин?

А Щепкина-Куперник?

А Мамин-Сибиряк?

А Шеллер и Михайлов?

Они писали как?"

Смутился горе-критик

(Он был хоть сед, но сер):

"…Меня вы убедили -

Классический пример".

1955

"Не лучше ли тебе лечь в лужу на дворе,

Чем изнывать на эдакой жаре?" -

Так в знойный летний день Коза Свинье сказала.

"Давно бы я легла, да в луже места мало:

В ней пьяница лежит. Он каждый выходной

В нее ложится, выйдя из пивной!"

Вот так со свиньями роднит себя иной!

1954

За Бюрократом Смерть пришла,

Полдня в приемной прождала,

Полдня в приемной просидела,

Полдня на очередь глядела,

Что все росла,

А не редела…

И, не дождавшись… померла!

"Что-о? Бюрократ сильнее Смерти?"

Нет!

Но живучи все же, черти!

1954

Морозный был денек.

Два председателя - колхозных два соседа

Погреться в чайную зашли "на огонек",

Здесь по душам пошла у них беседа:

"Кирилл Прокофьевич! Желаю долгих лет!

Я пью за твой авторитет,

Хотя ты позабыл о старом друге!

Что ж… Слава о тебе гремит по всей округе!…

"Зря, зря, Демьян Кузьмич!

Я, знаешь, не из тех,

Которым кружит голову успех.

Твои-то как дела?"

"Мои-то? Хуже всех!

Небось читал районную газету?

Опять нас, грешных, взяли в оборот!

Ну и народ!

Ну, никакой сознательности нету!

Ославили по свету!… Еще по маленькой?"

"Не хватит ли, сосед?

Один ты выпил полграфина!"

"Да эта порция мне что слону дробина!

Ты лучше дай совет

И опыт передай, как смог всего добиться!"

"Могу, Демьян Кузьмич, с тобою поделиться!

Секрет простой: я каждый день чуть свет

Встаю, чтобы начать трудиться,

А ты с того день начинаешь свой,

Что, еле встав, с тяжелой головой

Все ищешь, где б опохмелиться!"

1954

Министр… а впрочем, нет! - директор Зоосада

Раз получил приказ. В нем говорилось: "Надо

Предельно сократить расход зерна на птиц".

Директор списки взял - Дроздов, Щеглов, Синиц