Сергей Михалков - БАСНИ

И в прошлом вел "отдел чужих секретов"

По министерству разных странных дел.

Упаковав дорожный чемодан,

Он прибыл, так сказать, в одну из дальних стран…

Посольский штат подобран был отменно:

Советник - Крокодил, в секретарях - Гиена,

А сам посол… Опустим данный ранг -

Допустим, что посол там был… Орангутанг!

Аккредитованный по всем статьям, Шакал

Стал носом землю рыть.

Но что же он искал?

То на чужом дворе окажется "случайно",

То вдруг заглянет за чужой забор, -

Ему нужна хоть маленькая тайна,

И раздобыть ее мечтает он, как вор,

Ему любой секрет не терпится добыть…

И как-то, проявив особенную прыть,

Он сунулся туда, где хвост ему прижали!

"Шакал не виноват! - в посольстве завизжали.

Он - дипломат! Он занимает пост!…"

Короче говоря, заморское посольство

Активно проявило недовольство.

Но у Шакала был в капкане - хвост,

А в объективе был - секретный мост!

Что ж, дипломатам некоторых стран

Полезно иногда напомнить про капкан.

1963

Зазнались голуби!

Их белокрылый брат

Стал символом борьбы за дело Мира.

О нем везде поют, повсюду говорят,

Его прославили

резец,

и кисть,

и лира.

Зазнались голуби!

У них надменный вид,

На даровых хлебах разъелись, словно куры.

Их представительство наглядно говорит

О разновидностях

и формах

конъюнктуры.

1963

Лев юбилей справлял. Седой, почтенный Лев,

Как говорят, видавший в жизни виды.

Со своего поста ушел он, одряхлев,

За время долгих лет остыли страсть и гнев.

А чем тупей клыки, тем тяжелей обиды…

Когда-то грозный рык уж не страшит теперь

Того, кто перед ним всегда дрожал от страха.

Спокойный, мудрый нрав обрел с годами зверь,

И для него уже что - Слон, что - Черепаха!

И вот сейчас к нему посланцев шлют леса:

Овечки нараспев читают адреса,

И лапу жмут ему тушканчики степные.

"Да здравствует наш Лев! - Он слышит голоса.

Живи еще сто лет!" - и возгласы иные…

А он? Что может он? Должно быть, ни-че-го!

Что было, то прошло! Все позади него!

Я был не раз на юбилеях Львов

И слышал множество пустоелейных слов.

1963

Спасаясь от врага, что на него напал,

И мало что уже соображая,

Зайчишка, в страхе по лесу петляя,

В нору к Лисе с разбегу вдруг попал.

Нет, не убежище для Зайца лисья хата.

Косой хотел рвануть было назад,

Но тут, придя в себя, увидел "детский сад":

Лисицы дома нет - в норе одни лисята!…

"Опять не повезло! - вздохнул наглец Косой.

А я-то шел сюда расправиться с Лисой!…"

1963

Родился он из блюдца с мыльной пеной,

С конца соломинки спорхнул - и по;

Своей окраской необыкновенной

Он всех и всюду поразить хотел.

Потоком воздуха гонимый и влекомый,

Коснувшись на пути какого-то сучка,

Он лопнул на глазах у всех своих знакомых,

Оставив мокрый след не больше пятачка.

1963

Веселый Чиж в пансионате "Клен"

Не ведал, что творит, когда однажды он,

По простоте душевной,

на скамейке

Спел песню на ушко знакомой Канарейке.

Наутро загудел лесной пансионат:

"Она ведь замужем! А он, поди, женат!"

"Вы видели, как он ей лапку жал,

Когда ее на ванны провожал!",

"Он так влюблен, - вовсю злословят Куры, -

Что пропускает даже процедуры!",

"Она меняет каждый день наряды, -

За туалетами ее не уследишь!…"

Чиж ловит на себе с утра косые взгляды,

И слышит за спиной, и слышит где-то рядом:

"Чиж с Канарейкой!",

"С Канарейкой Чиж!"

"Они прошли!" - стрекочет вслед Сорока.

"Они идут!" - шипит жена Орла…

Затравленный вконец,

Чиж улетел до срока,

А Канарейка в клинику слегла…

Мещанское гнилое любопытство,

Как будто бы за нравственность борясь,

За дух морали выдает бесстыдство

И все хорошее затаптывает в грязь!

1963

"Запомни наш охотничий закон:

Обложен волк, пошел загон,

А ты стоишь "на номере" под елкой,

Ни в зайца, ни в лису - пусть даже выйдет слон! -

Не смеешь ты стрелять!…

Стой, дожидайся волка!…"

Так старый егерь наставлял стрелка,

Что на облавах не бывал пока,

И вот теперь, зажав в руке двустволку,

Грозился загодя: "Уж я-то всыплю волку!…"

Команда на местах. Стрелки в засаде. Ждут.

Уже загонщики галдят в черте обклада.

Но тут -

Дуплет в лесу… да не такой, как надо!

Зайчишку увидав, не утерпел юнец

И выпустил в него из двух стволов свинец.

А волк ушел…

На зайце в клочья шкурка…

Сошлись охотники, в сердцах клянут придурка,

В глаза его на все лады костят,

А он в ответ: "Простите! Виноват!"

Наутро вновь налажена охота:

Флажками красными зафлажено болото

И волк, вчерашний волк, опять лежит в кругу -

Следы знакомых лап на выпавшем снегу.

И снова замерли охотники в засаде -

Стоят "на номерах", сквозь мелкий ельник глядя,

Двустволки на весу…

Пошел загон.

И с лежки волк поднялся.

Как вдруг (вот сосунок!) опять дуплет раздался:

Не утерпел юнец и выпалил… в лису!

А волк опять ушел…

Так нам вредит любой,

Кто в общем деле занят лишь собой!

1964

Что там за шум?

Столпотворенье!

Из Мухи сделали Слона!

Все рвутся посмотреть:

как выросла она?!

Козявка в панике.

Кит при особом мненье.

Слоны строчат куда-то заявленье…

А Муха больше всех сама удивлена,

Поскольку никогда в Слона

не превращалась

Какой она была,

такою и осталась!

Ей, прямо скажем, тяжело, -

Она, бедняжка, бьется о стекло,

Пока вокруг нее кипят дебаты…

В подобных случаях не мы ли виноваты?

1964

"Где наш отец?" - выспрашивал упрямо

Сын-Червячок у Мамы-Червяка.

"Он на рыбалке!" - отвечала Мама…

Как Полуправда к Истине близка!