Александр Каневский - Мои эстрадости

И глотнув любимый свой коктейль,

Я на собственном мустанге

Объезжал сельхозартель.

Ну, как дела?

Ну, как дела?

Ну, как дела у нас идут?..

Все (дружно, с оптимизмом):

Ах, всё в порядке, председатель,

Все олл-райт и вери-гут!

Мэри:Прэд! Кажется, на третьем участке опаздывают с уборкой овощей. Хамкинс:Без паники, Мэри! Сейчас наведём порядок.

Спокойно вынимает кольт и по списку расстреливает всех присутствующих.

Мэри:Прэд! Зачем ты убил всех студентов? Они так старались! Хамкинс:Завтра на уборку овощей присылают докторов наук из Мичиганского университета: мне негде их поселить. Вот я и освободил коттеджи для профессорско-преподавательского состава!

Под музыку.

Хамкинс:Всё в порядке, май фер леди! Мэри:

Всё в порядке, о май дарлинг!

Оба: Всё олл-райт и вери-гут!

Гонг

Ведущий:Арабский вариант этого фильма носил душераздирающее название: «Пропавшие родители» или «Любовь верблюда». По знойной пустыне идёт стадо коров. Впереди погонщик Хамэд и доярка Махра. Вступает музыка.

Хамед (поёт):

Повелевает нам Коран,

Вести к Востоку караван…

Махра:Хамэд! Как мы докажем на приёмном пункте, что это не коровы, а верблюды? Хамэд:Научим коров плеваться и сделаем им горбы. (Поёт).

…И это вовсе не обман:

Коровы – тоже корован…

Махра:А как мы заставим коров плеваться?

Хамэд:Прочитаем им сценарий нашего фильма.

…Когда сдадим мы караван,

То сразу выполним весь план…

Выбегают приёмщик и приёмщица.

Приёмщица:Нет, шайтан! Тебе не удастся обмануть бдительных приёмщиков! Гони обратно своих коров!

Хамэд:Чем ты недовольна, о удобрение моего сердца?! Какие коровы? Разве ты не видишь, что это верблюды?

Приёмщик:Если это верблюды, то я – кокосовая пальма!

Хамэд:Чем тебе не нравятся наши верблюды, о украшение доски почёта! У каждого четыре ноги, один хвост.

Приёмщица:А рога? Почему у верблюдов рога?

Хамэд:У них личная жизнь не сложилась. (Плачет).

Приёмщица:Почему ты плачешь?

Хамэд:У меня тоже не сложилась. В детстве я потерял свою мамочку. Потом потерял надежду. Потом потерял совесть.

Приёмщица:Сынок!

Хамэд:Мама! (Объятие). Мамочка, а где мой папа?

Приёмщица:Не знаю. Тридцать лет назад он удрал от меня в пустыню.

Приёмщик:Ха-ха-ха! Я погулял и вернулся. Здравствуй, жена!

Приёмщица:Здравствуй, муж! (Объятие).

Приёмщик (Хамэду): Здравствуй, сын!

Хамэд:Здравствуй, папа! (Объятие).

Махра (всем): Внуки мои!

Общее коллективное объятие. Все – и люди и коровы – танцуют победный танец живота.

Уважаемый Ицхак… Простите, не знаю Вашего отчества, но думаю, что в Израиле – все Израилевичи.

Итак, уважаемый Ицхак Израилевич, обращаюсь к Вам с просьбой прислать мне вызов в ваше государство. На первый взгляд, просьба, вроде, неожиданная, а на второй – так совсем и нет. Я ведь родом из Ставрополя, казацкого края, а казаки всегда любили евреев, до смерти!

Учтите и то, что моя жена – еврейка. Да, да!.. Оба руководителя общества «Память», на всех перекрёстках кричат, что Раиса Максимовна – жидовка. А я знаю, что по израильским законам, если два свидетеля подтверждают – это уже официальное доказательство.

А разве я мало сделал для выезда евреев из страны?.. И обещаю выпустить их всех, хотя это не так просто, как кажется. Объясню, почему: несколько лет назад мне доложили, что в Союзе всего полтора миллиона евреев. Когда выехали первые двести тысяч, оказалось, что их осталось уже три миллиона. Число евреев растёт обратно пропорционально их отъезду. Если так пойдёт дальше, я оголю страну, останется только Лигачёв, да и тот что-то в последнее время начал картавить.

Михаил Грушевский на моём творческом вечере читает это письмо

Дорогой, уважаемый Ицхак! Я всегда восхищался праотцом Моисеем, который вывел свой народ через пустыню к свободе. Я, как и он, хотел вывести свой народ из пустыни, в которую превращается страна, но не успел: народ бежит впереди меня. Тогда я решил возглавить этот забег, видя в нём признак приближения коммунизма, ибо, как сказал великий Ленин, коммунизм – это советская власть плюс эвакуация всей страны. Поэтому и прошу Вас поскорей прислать мне вызов. А в ожидании его, я уже начал учит иврит. Язык, в общем, совсем не сложный, многие слова и раньше знал, к примеру, схуёт [9] .

Пробовал надевать кипу – она мне очень идёт. Размер и форму утверждали на Политбюро, так что теперь это не просто кипа, а КиПаСС. Но возникла непредвиденная сложность: кипа ведь крепится к волосам, а у меня их не густо. Стали думать, как её прикреплять. Товарищ Ельцин предложил гвоздями. Но его экстремизм бы отклонён, постановили клеить. Чтобы привыкнуть, буду носить её, не снимая, даже зимой, поэтому мне её сделали с наушниками.

Дорогой и любимый Ицык!

Помни, что наша партия разбегается в разные стороны, бегут и рядовые коммунисты и секретари парткомов – так что поспеши, пожалуйста, с вызовом, а то мне некому будет сдать свой партбилет.

Обнимаю и жду.

Ведущий.Сейчас многие наши драматические театры ставят пьесы по документам: письмам, протоколам, судебным отчётам… Мы решили не отставать от моды и даже пойти ещё дальше: создать документально-музыкальный спектакль, а именно, оперу «Кармен», с оперуполномоченным, протоколом, обвинительным актом и штрафом.

Итак, опера «Кармен».