Александр Каневский - Мои эстрадости

В лесу комфортабельный замок стоял,

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Прекрасная дама юна и мила

Дилинь, бом-бом, дилинь…

В том замке согласно прописке жила.

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Дама (появляясь):

Но ночью и днем тосковала она…

Менестрели:

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Дама:

…поскольку жила в этом замке одна.

Менестрели:

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Доказано точно, что в средних веках,

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Большая нехватка была в женихах.

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Но как-то рога затрубили вдали,

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Два рыцаря славных в тот замок пришли.

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Входят Тарапунька и Штепсель в рыцарских одеяниях. У Тарапуньки на голове, вместо шлема – чайник, в руках – «авоська» с бутылкой водки.

Менестрели (продолжая):

Уж первый коня привязал под горой

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Мажордом (объявляет): Граф Шнур фон дер Штепсель – отважный герой! Штепсель (отвешивая церемонный поклон):

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Менестрели:

Второй был пёс-рыцарь, известный вокруг.

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Мажордом (объявляет):

Долдон фон Хамыдло, Тара… де Туру…

Тарапунька:…де Тарапунька, старая перечница! Ты что, читать разучился, так иди на пенсию! (Выхватывает листок, по которому тот читал и пришлёпывает его на лоб мажордому. Обращаясь ко всем). Всей гопкомпании – бонжур!

Прекрасная дама в двоих влюблена,

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Дама:

«Железные парни» – шепнула она.

Дилинь-бом-бом-бом-бом-дилинь…

Штепсель:

Сражённый красою фон Штепсель упал:

«Ты – яркое солнце, ты мой идеал!

Я страстью пылаю, любовью горю!

Красную розочку, красную розочку я тебе дарю.

Дама:

Как он благороден, какой он герой!

А что, интересно, мне скажет второй?

Тарапунька:Я в гости без пол-литры не хожу. (Вынимает бутылку, обращается к менестрелям). Стаканы есть?.. А у бабы?

К Тарапуньке подбегает возмущённый Штепсель, хочет что-то сказать, но тот его перебивает вопросом.

Тарапунька:Из горла пьешь?.. А баба?

Прекрасная дама падает в обморок, ей дают нюхательную соль, приводят в чувство.

Штепсель:

Какая грубость?! «Баба, бабы»!..

Да как посмел ты с полом слабым

Вести себя столь неприлично

И обратиться тут публично

С такими грязными словами

К сей неземной прекрасной бабе… простите, даме!

Дама (которую уже привели в чувство):

А кто из вас сказать мне сможет,

Что в мире вам всего дороже?

Штепсель:

Хранят меня всегда незримо

Всесильный Бог в душе моей

И образ матери любимой,

До самых, до последних дней.

В походе, в море и на суше

Я верю в Бога, в мать, и в душу!

Дама (Тарапуньке):

А ты что можешь мне сказать?

Тарапунька:

Дама вторично падает в обморок. Её снова приводят в чувство.

Менестрели:

Сражались один и другой претендент,

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Как два капитана в игре КВН.

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Но участь сраженья была решена,

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Фон Штепселя мужем избрала она.

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Дама (Штепселю): О, рыцарь, ты воюешь смело!

Штепсель:Это моё святое дело!

Дама:Владеньем правишь ты умело!

Штепсель:Это моё святое дело!

А ты, Долдон неблагородный,

Не накормил детей голодных,

Твоя душа не заболела!

Тарапунька:

То не моё собачье дело.

Дама:

Твоя душа заледенела!

Тарапунька:

То не твоё собачье дело!

Дама:

Схватись его!..

На цепь! В тюрьму!

Нет, голову срубить ему!

Менестрели обезоруживают Тарапуньку, хватают его за руки.

Тарапунька:Культурнее прошу культурнее!

Менестрели снимают цепь, висящую на доспехах Тарапуньки. На скрытом конце цепи неожиданно оказалась трубка телефона-автомата (Он её где-то срезал). Скручивают этой цепью его руки. На середину сцены выносят малый барабан на треноге – он заменяет плаху. Штепселю вручают большой меч. Хама ставят на колени, голову кладут на плаху.

Штепсель (над плахой):

Убить! Сомнениям назло

Приди желанный миг расплаты…

А может, в том, что он хамло,

Семья и школа виноваты?..

О, как он жалок и ничтожен!

Вздохнём мы все, его убив!..

Но казнь его пятно наложит

На наш здоровый коллектив.

Пусть станет гроб его постелью!..

Но я терзаюсь от печали —

Ведь мы, мы парня проглядели

И недоперевоспитали.

Быть может, вспомнив жизнь собачью,

Он мучится сейчас, и плачет,

И корчится в предсмертном страхе…

Слышен храп.

О, небо, он уснул на плахе!..

Грешно несчастного убить,

Когда он весь во власти грёз.

Будить иль не будить?

Вот в чём вопрос!

Всё, прочь ненужные сомненья!

Как мог, подавшись злым страстям,

Чуть не содеять преступленья?!

Убийца я, палач и хам!

Обращаясь к даме.

О, дорогая! Ради свадьбы,

Что если пса не убивать бы?..

Соединив сердца и руки,

Возьмем Долдона на поруки.

Дама:

Какое сердце у тебя!..

Прощу его, тебя любя!

Штепсель (будит Тарапуньку):

Вставай, вставай, свершилось чудо!

Дама машет платком музыкантам. Они играют менуэт. Штепсель со своей возлюбленной кружатся в грациозном танце. Тарапунька окончательно проснулся, взглянул на окружающих, поднялся с плахи и «включился» в танец. У музыкантов забирает инструменты, толкает танцующих, подставляет ножку Штепселю. Наконец, это ему надоело.

Тарапунька:

Гей, трубодурни, я до вас:

Сыграйте нам «Собачий вальс»!

С призывом «Отчебучим!», насильно втягивает Даму в вульгарный танец, во время которого, то отбрасывает её от себя, то вновь резко притягивает, перегибает через руку и, наконец, роняет её на пол. Возмущенный Штепсель подбегает к нему, но Тарапунька с размаху надевает ему на голову барабан-плаху перекидывает через плечо сопротивляющуюся Даму и уносит за кулисы. Штепсель с барабаном на голове, ничего не видя, преследует их, убегая в противоположную сторону.

Менестрели (выходят на авансцену):

Злодея казнить не решились, и вот

Дилинь, бом-бом, дилинь…

Отправилось хамство в крестовый поход.

Дилинь, бом-бом, дилинь…