Ибрагим Абдуллин - Поднять на смех!

— Да-а, — сказал задумчиво Васил, — я и не знал. Я бы тоже потерпел. Кто бы мог подумать? Комары, а? Про пчел вот я слыхал, что их укусы помогают.

— А много в Брагунах комаров-то? — спросил Нафи.

— Нормально, — сказал я, — только надо торопиться, в конце июля их поубавится. Будешь за каждым комариком бегать, чтобы он укусил тебя.

— А мы-то, дураки, их выгоняли, — пригорюнился Васил. — Убивали даже.

— Готовится указ, — сказал я сурово, — убийство комара будет приравниваться к браконьерству. Большой штраф будут брать. А если кто несколько комаров убьет, то и посадить могут.

…Нафи поехал в Брагуны на следующий же день. И прихватил с собой Бексолтана, соседа.

Я уже предполагал, как развернутся события, и поэтому жалел Бексолтана. Действительно, дней через пять тот вернулся, проклиная курорт, Нафи и комарье.

Он рассказал вот что:

— Как только мы приехали, навстречу нам высыпали женщины с предложениями насчет жилья.

— А комаров у вас много? — спросил Нафи.

— Да какие там комары! — запротестовали женщины. — Считайте, совсем их нет, комаров этих.

— Тогда не подходит. Нам нужно с комарами, — твердо заявил Нафи.

Женщины изумленно переглянулись, замолчали. И только одна, самая бойкая, решилась:

— Давайте ко мне. У меня комаров хватит.

Остановились мы у нее. Ну, правда — как стемнело, комары налетели — кошмар! Хозяйка просит свет погасить, чтобы их не привлекать, а Нафи — ни в какую! Свет оставил, а окна зато распахнул как можно шире.

Я не выдержал, ругаться с ним стал. Тут он мне и рассказал — по секрету — о пользе комаров, которые совокупно с минеральными ваннами излечивают ревматизм.

…Это был ад. Ни на секунду я не сомкнул глаз ночью. А Нафи только радовался, что попал на такое удачное комариное место.

Утром я еле поднялся, а Нафи говорит:

— Ага, ты заметно ослаб, это хорошо. Значит, болезнь из тебя выходит.

Выходит или не выходит, только на третий день я не вынес такого лечения и перешел на другую квартиру. Нафи уговаривал меня остаться, но не смог уговорить. Нет уж, спасибо! Тогда он взял с меня слово, что никому не скажу о секрете комариного лечения. То ли боялся, что комаров на всех не хватит, то ли просто не желал добра людям, не знаю…

Ну, еще день прошел. Вижу — Нафи не появился на ваннах. Что такое? Я пошел навестить его. Бог ты мой! Лежит в кровати, трясет его озноб, тело все красное, лицо опухло. Но радостно говорит:

— Не комары здесь, а золото. Видишь, вся болезнь наружу выходит.

Я помчался за врачом. Пришел врач, смерил ему температуру. Почти сорок на градуснике. Медперсонал всполошился, срочно увезли в больницу.

Перед отъездом я его навестил. Ему полегчало. Только все врачей ругал, что не пускают в палату комаров.

Бексолтан кончил свое повествование. Помолчали. Я тихо сказал:

— Надо бы, чтобы комары ему язык искусали.

— Почему язык? — удивился Бексолтан. — На ревматизм он жаловался.

— Ревматизм — ерунда. Главный его недуг в языке. И комары искусали его только из-за языка.

— Что-то не пойму, — сказал Бексолтан.

Я не стал ему обо всем рассказывать. А Васил, узнав об истории с Нафи, сокрушенно сказал:

— Жадный он. Меры не знает. Всех комаров захотел использовать. Вот и слег в больницу. И понятно: любое лекарство пойдет во вред, если его принимать лошадиными дозами. Нет, вот я на будущее лето поеду в Брагуны, так начну понемножку. Скажем, час буду кормить комаров, а час — отдыхать от них. Это будет разумно.

Я подумал: Василу-то за что мучиться? Надо ему сказать правду. Но если он случайно проговорится Нафи, мне несдобровать…

А впрочем, до будущего лета еще целый год. Скажу, что врачи после инцидента с Нафи решили временно отказаться от лечения комарами. Решили более тщательно проверить этот метод.

А все-таки спасибо комарам, дай им бог здоровья. Проучили они этого завистника, анонимщика, клеветника.

И комары приносят пользу людям.

Перевод с осетинского С. Сергеева.

До сих пор не верил я ни в какие случайные удачи: не было оснований. Какие там удачи, когда при всем старании самые житейские мечты и те не сбываются. Разве плохо, к примеру, иметь своего человека в гастрономе? Но не получается. А вот сегодня — прямо чудеса. Шел я мимо гастронома. Смотрю — четверо стоят. Стоят себе и о чем-то шепчутся. «Ну, думаю, не зря перешептываются. — Займу-ка очередь на всякий случай». Подхожу и спрашиваю:

— Кто последний?

Они почему-то посмотрели на меня с удивлением и одного послали куда-то. Кто-то из магазина выглянул и вытаращил на меня глаза. Стоим. Через некоторое время тот, который уходил куда-то, привел целую ватагу и приказал:

— Встаньте вот за ним, — и пальцем указал на меня.

Встали. Стоим. Молчим. Оглянулся я назад через несколько минут и ахнул: за мной — очередища-а!

Полчаса проходит, час…

— А чего мы тут стоим? — не выдержал один за моей спиной. — Зачем, спрашивается? Скажите на милость, что тут будут давать?

Все только пожали плечами.

— Ах, фирменные секреты! — не унимался все тот же голос. — Но учтите, я тоже могу постоять за себя. Вы стоите — и я постою.

Я сам удивляюсь: почему все молчат? Сказали бы, что будут давать, я, может быть, и ушел. А то стоим, волнуемся. Наконец кто-то крикнул:

— Директора сюда!

— Директора! — хором поддержала очередь.

Открывается дверь магазина, появляется женщина в белом халате, в очках.

— А у меня, миленькие, ничегошеньки для вас нету. Не привезли еще!

И скрылась за дверью.

Но не тут-то было. Кто в дверь застучал, кто — в окно, и она появилась снова. Без очков.

— Вы что, хотите довести меня до инфаркта?! — крикнула она. — Нет у меня ничего. Хотите лапшу? Пожалуйста, хоть тонну.

— Думаете, вы умная, а мы — дураки? — заявил мужчина, стоявший в глубине очереди. — Где это видано, чтобы очередь просто так стояла, а?!

Директор посмотрела на нас и сдвинула брови. И спустя пять минут продавцы открыли ящик с апельсинами. Стали продавать по два килограмма на душу.

Вскоре очередь дошла до меня. Директор почему-то велит отвесить мне все четыре. Даю деньги, забираю авоську. А директор дергает меня за рукав пиджака и головой кивает, приглашает в кабинет.

— Так, та-ак, — говорит она, надевая очки. — Как вас величать?

— Алексей Палыч…

— Скажите мне, Алексей Палыч, честно, между нами. Кто у тебя есть в нашем магазине?

— Как кто? Вроде никого.

— Нет, так мы с вами общий язык не найдем. Скажи мне, откуда ты узнал, что в нашем магазине были апельсины? Без своего, так сказать, человека?..