Константин Костин - Байки из жизни

Один из таких молодых участковых, разбирая архивы, и нашел запись о том, что герой нашей истории когда-то, в незапамятные времена приобрел двустволку. И все! Записи о снятии с учета в связи с утерей/продажей/утилизацией — нету! Собрался он и пошел в гости к Кузьмичу.

— Добрый день, Кузьма Кузьмич, я ваш новый участковый, вот мои документики, предъявите свое длинноствольное гладкоствольное оружие для проверки! И сейф, и РОХу и все остальное.

Смекнул Кузьмич, что дело нечисто, что пришел участковый не просто так, а лишить сельского жителя его прелести. Рубаху на груди порвал, заявил, что он в этой деревне родился, живет и помрет тут же, его каждая собака знает, и никто ни разу не пришел и ничего не проверил. А тут какой-то безусый юнец, еще и не местный, залетный, приходит и что-то требует, что-то хочет проверить! А вот хрен что Кузьмич ему покажет! Брысь отсюда!

Участковый ушел. Пообещав вернуться с постановлением на обыск и изъять ружье, если в течении месяца оно не будет зарегистрировано в установленном законом порядке. И даже памятку оставил, что в каком порядке делается.

Пригорюнился Кузьмич. Это теперь покупать сейф, крепить его к стене. А еще — ехать в райцентр, проходить медкомиссию, которая тоже денег стоит. Заявления какие-то писать. В общем — одна морока и растраты! Лафа кончилась, наступили новые времена…

Но не таким человеком был Кузьмич, чтобы просто так взять и отдать свою прелесть непонятно кому. А потому взял болгарку и искромсал свою двустволку в куски. Не моя — так пусть никому не остается! Собрал обрезки, завернул в брезент, и отправился к участковому.

Уже там, на опорнике, Кузьмич развернул рогожу и высыпал полицейскому на стол все, что осталось от ружья. На, забери, вражина!

Участковый вздохнул, загадочно улыбнулся и достал рулетку. Оказалось, что обрубок ствола замечательно крепится к цевью. И полученная конструкция вполне боеспособна. Но по длине она гораздо менее обозначенных законом 800 мм, то есть Кузьмич изготовил обрез, протокольным языком говоря — совершил деяние, предусмотренное статьей 223 УК РФ.

Достал слуга закона чистый бланк и начал протокол писать, оповестив клиента о возбуждении по его душу уголовного дела. Тут и Кузьмич понял, что натворил. Бросился в ноги участковому и принялся умолять не губить его, дурака.

Конечно возбуждать дело полицейский не стал. Ну его, дурака этого. Портить отношения с селянами с первого дня работы не хотел. И оформил добровольную выдачу.

Мой дед, земля ему пухом, любил говорить: "Не важно, кто ты, важно — какой ты". Этими словами он имел в виду, что специалист в своем деле свое место в жизни всегда найдет. Сам он всю жизнь проработал маркшейдером, причем слыл специалистом такого уровня, что даже на пенсии ему не давали покоя — предлагали работу на карьерах всей страны.

В конце 1980-х Горбачев затеял вывод ГСВГ. Причем сами немцы были готовы ждать не один десяток лет, понимая, что десятки тысяч военнослужащих надо не просто вывезти, но еще и обеспечить жильем, работой и т. д. Но Горбачев сказал "ща все сделаем" и вывел войска за пару лет. Понятно, что в самом СССР для этого не было готово абсолютно ничего. Селили офицеров где ни попадя, почти в бараках по территории всего Союза.

Часть военных разместили в общежитии города Троицка. Вот еще вчера они жили не где-нибудь, а в Германии, в обустроенных квартирах, а сегодня оказались если не в жопе мира, то где-то рядом — в грязном общежитии на границе с Казахстаном, в крохотных комнатушках, с одним туалетом и одной кухней на этаж. По коридорам вообще не пройти — все заставлено коробками с барахлом. Двое не разойдутся. Офицерских жен в сером Троицке было видно издалека — в заграничном пальто, модной шляпке, среди луж, грязи и типовых, одинаковых нарядов местных дам. Их так и прозвали — "чешки". Почему "чешки" — непонятно, но когда говорили "чешка идет" — все всем было ясно.

Тут — 91-й год, развал Союза, у армии перспектив вообще никаких. Мужья-офицеры и так бухали, а после вообще понеслось. А это и пьяные драки, и разводы и все на свете. Милиция в офицерское общежитие по несколько раз за смену выезжала.

Был среди офицеров один военврач, хирург по фамилии Козлов. Про него еще потом байка ходила, что когда после планерки главврач сказал: "все могут расходиться, а Вас, Козлов, я прошу задержаться", осталась половина мужиков.

Козлов прошел и Афган, и еще в каких-то любопытных географиях до Германии бывал. Повидал многое. Людей из фарша собирал. Ходил он по местным больницам, пытался на работу устроиться, а места были, но в самом низу должностей. Чуть ли не санитаром, что для хирурга, конечно, позор. Успел познакомиться с персоналом всех городских больниц и везде ему наливали, сам Козлов за место за столом расплачивался историями из своей не бедной биографии.

И вот в один такой вечер сидит Козлов со своими коллегами-хирургами, бухает. А через дорогу, в кафе, бухали конкретные пацаны. Такие, в черных кожанках, с бычьими шеями, золотыми цепями в палец толщиной и так далее. И вот один из них решил похватать игрушкой, выменянной у одного из офицеров на бутылку водки — Вальтер ППК, точно такой, как у Бонда. Ну все, он теперь самый крутой в тусовке!

Как там крутили пистолет — неизвестно. Вроде и люди все с опытом, но зарядили хозяину из его же ствола в левую половину груди. Тому это настолько не понравилось, что сразу начал умирать. Кровь ручьем, но еще живой, ртом хлопает.

Братки схватили его под руки и через дорогу — в больничку. А там трезвого — никого. Хирурги начинают рассказывать, что надо на рентген, посмотреть, где пуля засела и всякое такое. Один Козлов говорит:

— Нехрен тут смотреть, пуля в левом желудочке, резать надо прямо сейчас, а то через пять минут он кончится.

И самолично, приняв до этого на грудь четверть литра медицинского спирта, сделал операцию. Крутой перец на следующий день, с перебинтованной грудью, уже выходил к своим покурить на лестницу.

Прознав про такое дело, возбудились главврачи всех трех больниц города, предлагая хирургу все, что угодно, лишь бы переманить к себе. Квартиру ему выбили, стал Козлов завотделения. Потом и до главврача дослужился. Через несколько лет и вовсе свалил в Израиль, где открыл собственную клинику.

Есть вещи, стоимость которых вполне понятна — зашел в магазин или на рынок, и вот — везде ценники. Впрочем, в наше время есть интернет, где можно узнать рублевый эквивалент всего. Но даже сегодня есть такая категория товаров, оценить которые очень сложно. Это антиквариат. Естественно, скупщики стараются уронить цену, чтобы перепродать с выгодой. И это нормально. Категория сложная, когда продастся — предсказать невозможно. Некоторые вещи годами на прилавках лежат, хотя, вроде как, должны уйти влет. Другие, которые, кажется, спросом вообще не пользуются, продаются за считанные часы.