Олег Синельник - Мандрапапупа, или Тропами падших комет. Криптоапокриф северо-украинской традиции Непонятного

– Очнись! Открой глаза! – прозвучал где-то далеко голос Кота. – Быстро на выход! На выход, юнга!

Картинка с трансляцией из Пандемониума потускнела. С краёв её начало затягивать затемнение, как бывает у финального кинокадра перед появлением слов «Конец фильма». PAN и DEMO синхронно повернули в мою сторону головы, увенчанные остроконечными шапками. Наблюдаемое замигало, уменьшилось и, как сказал персонаж классика украинской драматургии периода размытого социализма, покрылось неизвестным мраком…

Зелёный что-то кричал, хлопал меня по щекам, тормошил, как тряпичную куклу. Я постепенно пришёл в чувство.

– Как ты? – спросил Зелёный.

– Нормально…

– Точно?

Я кивнул.

– Что видел?

Я неопределённо махнул рукой.

– Перевод не требуется?

– Какой перевод?

– С абсурдного. На язык привычных кодов и символов. В теневых Арканах арканавты иногда видят не те константы и сочетания структур, которые им понятны и знакомы с детства, а некие конструкты, трудно поддающиеся описанию.

– Нет, дядя Олег. Требуется другой перевод, алхимический. Из эстетики отвратного в мочу и хорошее настроение.

– Понимаю.

Колокольников налил в пивные бокалы сначала из фиолетовой колбы, затем примерно в равных долях плеснул «Альминской долины», спирта…

– Понемногу, маленькими глотками. Это поможет полностью выйти из того пространства, собрав в картину личности мелкие пазлы, которыми ты мог наследить и ненароком обеспокоить тамошних постояльцев. Что насчёт тревожных моментов?

– Не то, чтобы… Скорее, некоторые неясности.

– Подробнее.

– Те двое… Как будто не из нашего времени. Говорили странно, по фамилии назвали, изучить хотели…

– Раньше с тобой ничего похожего не было?

– Ну, как сказать… Имела место одна ситуация. Не знаю, есть ли тут какая-то связь.

– Рассказывай…

– Случилось это сравнительно недавно: в 97-м году. Один ненавязчивый собутыльник решил привить мне идею о пользе практики Иисусовой молитвы. Про себя он говорил, что давно уже её практикует, правда, спецэффектов, описанных в мудрых книгах, пока не достиг.

От него я получил в подарок чётки и затёртое репринтное издание со старорежимными ерами, ятями и подчёркнутыми карандашом местами, где была описана техническая сторона таинства.

Долгое время рассказы приятеля нисколько меня не трогали. Но вот в некий прекрасный вечер, ближе к ночи, мне вдруг стало любопытно. А почему бы и нет? Решено! Сегодня же!

Начал в полночь, сидя спиной к стене, перебирая чётки, дыша определённым образом. Короче, всё по технологии. Сперва ничего особенного не происходило. Я сидел с закрытыми глазами, выполняя практику, в комнате царила кромешная тьма. Так прошло около десяти минут.

Внезапно я обратил внимание, что мрак перед глазами стал проясняться. Я начал видеть всё, что было вокруг меня. Сквозь закрытые веки. В темноте. Все предметы, находившиеся в комнате, окружало еле заметное сияние. Когда я, не прекращая практики, переносил внимание на какую-нибудь вещь, она начинала фосфоресцировать чуть ярче.

На этом чудеса не закончились. Вскоре, напротив моего лица, на уровне глаз, в воздухе появилась светлая точка. Она начала постепенно увеличиваться, пока не стала похожа на маленькую светящуюся галактику, которая медленно вращалась по часовой стрелке. И вдруг края «галактики» быстро разошлись в стороны и оттуда, из соседнего пространства, на меня глянул огромный Глаз.

Тёмный глубокий зрачок в обрамлении тяжёлых зеленоватых век, склера слегка с желтизной. Возникло любопытное ощущение: чем внимательнее я вглядывался в этот Глаз, тем внимательнее он вглядывался в меня…

Обжигающий пучок энергии, жужжа и вращаясь, стал медленно приближаться ко мне, целя в межбровье. Он исходил от Глаза и был абсолютно безжалостен. Внезапно стало совершенно ясно: ещё мгновение и мне кранты.

Есть такая защитная молитва «Да воскреснет Бог» – её я мысленно не произнёс, а буквально проорал, не размыкая губ.

Сначала медленно отступил горячий пучок энергии. Затем Глаз потускнел, уменьшился. Пространство вокруг него сжалось, превратившись в маленькую светящуюся «галактику». Она покружилась немного, свернулась в точку и пропала без следа.

Расплылись, померкли очертания предметов в комнате. Способность видеть сквозь закрытые веки исчезла.

Я открыл глаза. Тёмная комната. Тишина. Усталости и страха не было, наоборот, присутствовали бодрость и лёгкий кураж.

Назавтра я во всех подробностях рассказал приятелю о происшедшем. Тот слушал недоверчиво и сказал, что, скорей всего, это был какой-то побочный спецэффект. Правда, ему ни о чём подобном читать не доводилось.

Местные астралопитеки, богоеды-надомники и магоборцы-теоретики со своих колоколен и кочек зрения на разные лады, но одинаково неубедительно пробовали растолмачить, что же это всё-таки было. Спектр мнений получился довольно пёстрый: там и «глаз Гора открылся», и «пришельцы вклинились», «страж порога не пустил», «ангел-хранитель уберёг», «канал связи с эгрегором», «энергетически-духовный портал», «седьмое измерение» и тому подобная отсебятина…

– С той поры моя любимая практика – кофейные медитации, – резюмировал я.

Зелёный вздохнул, отхлебнул из бокала и сказал:

– Поздравляю, юнга. Ты влип…

Дом, в котором тихонько доживал свой век тот, кого в детстве звали «крошка Енох», сам по себе явление уникальное. Другого такого дома больше нет нигде в мире.

Во-первых, это единственный известный человечеству жилой дом, втиснутый, как сосиска хот-дога, между тюрьмой и монастырём. Во-вторых, поначалу он был заселён неприметными работниками особого отдела ЦК, сотрудниками милиции и КГБ. Чуть позже, для социально-алхимической пикантности, провиденциальные силы подмешали туда нескольких представителей новообразования, в советские времена звавшегося интеллигенцией. Сейчас-то там кого только нет, даже криминальные элементы успели затесаться. Впрочем, они осведомлены о должностях и званиях соседей, потому стараются не нарушать устоявшейся атмосферы. И в-третьих, помимо вышеуказанных категорий жильцов, там присутствовали издревле славные люди, титаны духа (как святого, так и противоположного), чьи миссии закодированы на скрижалях более высоких, чем «Моральный кодекс строителя коммунизма».

Подобрался ли такой контингент волей случая или всё же перст Судьбы водил рукой зампредисполкома, подписывавшего ордера – сие доподлинно ведомо лишь в небесной канцелярии. А из открытых источников известно только то, что в 1958 году, когда дом №1 по улице Тихая был сдан в эксплуатацию, в его подъездах вывесили списки жильцов.