Тамерлан Каретин - Жизнь продолжается. Сборник рассказов

Сержанты толкнули вполне приличную речь о единстве, братстве и недопущении проявления крысятничества в нашем коллективе. Он смотрел и слушал, кивая головой и постоянно говорил, что такого больше не повторится, но в глубине души (я это видел) единственное, о чем он думал, – чтобы диалог не дошел до рукоприкладства, а мечтал – поскорее оказаться в тишине в своей мягкой и немного скрипучей кровати, уткнувшись лицом в подушку под холодным одеялом.

– Если кто-то желает высказаться, подойдите к нему и скажите прямо в лицо, – предложил один из сержантов.

Остальная часть роты уже спала или притворялась, подслушивая. Лично я не собирался ничего ему говорить, все и так было понятно. Человек, как я уже говорил, слаб, и эта слабость отвратительна.

– Я хочу, – подал голос с задних кроватей Иван, высокий рыжеватый парень с небольшим дефектом речи и постоянно трясущимися от неведомой хронической болезни руками, очень уж напоминающей синдром вечного похмелья. Как он оказался в армии, было непонятно. Вместе с тем Иван был довольно жестким и грубым человеком, большую часть своей жизни проводившим на улице в соответствующей компании не самых благоприятных людей. В общем, пил, курил, ругался матом (все, как я люблю)…

– Давай, – махнул рукой Петров, лежа на кровати прямо перед перепуганным «залетчиком».

Ваня встал с кровати и бодрой походкой направился к виновнику сегодняшнего ночного собрания, а страх и недовольство любителя пошариться по чужим карманам росли с каждой минутой, ибо на эту воспитательную беседу тратится еще и драгоценное время сна. То самое время, о котором солдат страстно мечтает весь свой тяжелый день, – укутаться в колючее одеяло и погрузиться в мир грез. Так и приятнее, и служба быстрее проходит. Солдат спит – служба идет.

– Ваня, только без рукоприкладства, – вовремя уточнил Петров, предвидя дальнейшее развитие событий и глядя на приближающегося к жертве с довольным лицом в темноте Ивана.

Ваня остановился, посмотрел на сержанта, потом перевел взгляд на забившегося в угол сослуживца и разочарованно произнес:

– Ну, тогда мне нечего ему сказать, – развернулся и пошел обратно к своей кровати.

После непродолжительной беседы все улеглись спать. К счастью, такие случаи воровства и недостойного поведения военнослужащих среди своих людей происходили не так часто (точнее, попадались с поличным не так часто), а скорее в виде исключения.

Каждую неделю солдатам исправно давали положенное количество конфет или сигарет. На выбор. Вне зависимости от того, куришь ты или нет, ешь ты сладкое или нет. Положено – получи, а там уж распоряжайся ими на свое усмотрение. Ешь, кури, раздавай, выбрасывай. О, этот дивный запах отечественных сигарет «перекур». Суровое армейское курево. На вкус они были хуже соломы. Да, я не мог не попробовать, и вряд ли кто-нибудь смог бы заставить меня сделать это еще раз. Если у тебя спрашивали сигарету, а в кармане была только пачка «перекура», лучше говорить, что сигарет нет. Их все равно не возьмет ни один уважающий себя курильщик. Люди, у которых закончились сигареты, предпочитали мучиться и не курить вовсе, чем к нему прикасаться.

Конфеты тоже не отличались особой изысканностью (сосательные леденцы), но уходили намного быстрее. И пользы от них было больше.

Служба в армии – это не только постоянное марширование на плацу. Это прежде всего служба государству, людям. Вот и довелось однажды нашему взводу участвовать в поиске пропавшего ребенка из соседнего села. Командир части решил оказать помощь людям и направил туда солдат для прочесывания близлежащих лесных массивов. По официальной версии, мальчишка десяти лет от роду поругался с отчимом и убежал из дома.

«Остынет и вернется, никуда не денется», – подумала, видимо, мать и не кинулась ему вслед.

А он не вернулся. Ни ночью, ни утром. Собрались полицейские, МЧС, волонтеры и даже местные репортеры. Нас погрузили рано утром в автобус и повезли к прилегающей лесополосе. Взять приказали только фляги с водой, вещевые мешки и резиновые сапоги. Предвидя вероятную возможность остаться голодным, я все же решил прихватить с собой этих самых конфет и покидал несколько пачек (по 200 г) в мешок. Это оказалось очень даже кстати.

При въезде в небольшую деревеньку в часе езды от нашей военной части моему взору открылась удивительная картина. На съезде с шоссе, недалеко от центральной и единственной поселковой дороги, стояла водонапорная башня из красного кирпича, такие встречаются довольно часто в небольших населенных пунктах. Типичная, ничем не отличающаяся от сотен других, видимых мною ранее. Но что-то необычное в этой картине приковало мое внимание. Что-то сказочное. Что-то волшебное. То, что не сразу бросилось в глаза, но захватило мой взор целиком и полностью. На ее крыше было построено огромное, невидимое мною никогда ранее гнездо аиста, прямо в центре которого возвышалась, слегка перебирая длинными худыми ногами, величественная птица. Диаметр гнезда практически совпадал с диаметром крыши башни, что придавало всей конструкции некоторую естественность. Сначала я даже подумал, что это всего-навсего декорация, но аист повернул голову в сторону нашего автобуса и внимательно следил за его приближением. Это зрелище было удивительно для городского человека. Удивительно для меня.

Пробыли на поисках мы ровно два дня. Ходили цепочкой и группами по заброшенным домам, по лесам и полям, заглядывали в колодцы, водостоки и прочие подозрительные места, которые могли оказаться местом страшной находки. Обедать, естественно, времени не оставалось. Поэтому днем нас спасали от голодного обморока только эти самые конфеты «Барбарис». Они повышали сахар в крови и утоляли чувство голода, а если добавить несколько штук во флягу с водой и хорошенько взболтать, получался довольно неплохой лимонад, как правило, всегда теплый. На второй день поисков мы подготовились куда лучше и забили конфетами все свои карманы. Было очень вкусно, как мне казалось тогда. Съесть добровольно сегодня одну такую конфету я вряд ли решусь. Времена меняются. Покормить по-человечески голодных солдат додумались лишь под вечер второго дня. И то волонтеры. Они быстро организовали нам стол из всего, что было под рукой в их расположении. Получилось очень даже неплохо. Особенно если учесть, что за последние два дня в моем рационе не было ничего, кроме конфет. Вставали мы раньше, чем открывалась столовая, а возвращались уже после ее закрытия. Поэтому и ходили как сахарные зомби.

В конечном итоге, когда следователи стали подозревать в исчезновении ребенка отчима с матерью (к сожалению, так бывает чаще всего) и началось доскональное обследование огорода хозяев на предмет свеженькой могилки, ребенок нашелся. Он отсиживался все это время в подвале старого дома на соседней улице (и без конфет). Живой и здоровый, насколько это может быть после трех дней, проведенных в старом, заброшенном доме. Почему он не вернулся домой – для меня осталось загадкой. Солдат погрузили в автобус и увезли обратно в пределы родного гарнизона.