Сергей Вологодский - Солдаты. Кто в армии был, тот в цирке не смеется!

До самого отбоя на тумбочке стоял Елка, точнее рядом с тумбочкой. То туда отойдет, то сюда. Иногда рядом вообще никого не было. Коля встал на тумбочку, стоял как примерный военнослужащий, боялся даже лишний раз вздохнуть. Но все оказалось, не так как на КМБ.

Все вокруг его бегали, суетились, годичники из каморки выносили различную еду: два вида салата – купленных в магазине, большую коробку сухого пюре, огромную пачку майонеза, хлеб нарезной и пять бутылок водки. Все, кроме молодых и годичников, собрались в ленинской комнате отмечать отъезд «дембелей». Они уже завтра с утра не выйдут на развод, а пойдут к начальнику кадров получать документы. А в обед поедут домой. Завидно было и больно на душе. Они домой, а Коле еще целый год, хотя нет, десять месяцев и пять дней.

Дежурным по части сегодня был комбат, а так как сегодня была пятница, то он уехал на дачу, поэтому сегодня ночью никого в гости не ждали. Застолье идет полным ходом. Стоит бряканье ложек, Рома бренчит на гитаре, распевая армейские песни. Сокол и Кузнецов, он же Кузя, активно обсуждали прошедший год, вспоминали различные приколы и издевательства над собой. Потом «дембель» завел речь и о «духах», но Димон сказал:

– А это уже наше дело! Наши слоны, нам и решать, как их наказывать!

На что Сокол лишь рассмеялся. И пожав друг другу руки, они пошли в умывальник курить.

«Дембеля» сидели до двух ночи, после пошли спать. Через минуту в ленинской комнате появились годичники и за пять минут убрали весь свинарник, который оставили «дембеля». Масяня подошел к Николаю и спросил сигарету.

– Нету, я не курю!

– Ну и правильно, – он похлопал дневального по плечу. – Вот завтра уедет мой дед и наступит свобода. Теперь ваша пора настала слонячку тянуть. Мы хоть всего месяц втухали, а вам, наверное, придется все сто дней пахать!

– А почему? – недоумевал Коля.

– Двушники не разрешали им нас напрягать! А сейчас остаются только полторашники и мы! Так что держитесь, пацаны! Ты смотри, вот дембеля уезжают, смотрящими в казарме остаются трое: Димон Кузнецов, Джон и Артур. Остальные так. Ничего серьезного. Они скоро начнут вас делить, вот еще придут молодые и тогда… – Масяня замолчал, из ленинской комнаты вышел Кузя. – Спокойной ночи! Потом договорим, – попрощавшись, Масяня ушел спать.

«Так Кузю я знаю, Артур – это, наверное, карачаевец, он один не русский тут, если не считать нашего Барата. А кто такой Джон? И какой он из себя? Что представляет? Может тот алкаш, он постоянно с Кузнецовым? С Димоном все время ходил Евгений Дубин. Он был вечно на стакане, неужели его слушаться, да он еще хуже меня. Ему дай щелбан упадет. Хотя если его тронуть другие потянутся. А тут уже ничего не поделаешь!» – перебирал у себя в голове Коля.

Прибрав свою территорию, он отправился спать. Утро началось как обычно, по старому расписанию. Приборка в расположении, завтрак, развод. Все ушли на работу, даже Женя ушел. Коля остался один на тумбочке, Рома ушел отсыпаться, передав дневальному значек дежурного по роте.

Николай ходил по роте, не зная чем заняться – делал вид, что прибирается, но это было чисто для начальства, если вдруг кто-то заглянет в гости. Стоять на тумбочке он считал дурацкой затеей. В общем время не шло, он еле дождался обеда. Разбудил Рому и встал на тумбочку, ожидая роту.

На обеде к нему подошел Кузнецов и попросил:

– Позови ефрейтора Урусова! – Коля посмотрел на полторашника, словно тот приказал ему прыгнуть с обрыва. – Что смотришь на меня? Подавай команду: «Ефрейтор Урусов на выход!».

Коля покорно продублировал команду, понимая: «Не подам команду, мне не поздоровится». На крик вышел Артур с красным от злости лицом. Кузя просто стоял рядом и смеялся. Коля понял, что попал! Пилюлей ему не избежать!

– Ты чего, сука, делаешь? Где тут ефрейтора увидел? – тыкал пальцем себе на погоны. – Здесь скоро будут висеть сержантские лычки! Ты меня понял? Я тебе сейчас покажу ефрейтора! – Артур резко ударил кулаком дневальному в живот, а когда тот согнулся, хватаясь за живот, Артур нанес удар ладонью в ухо. И молодой ударился головой о тумбочку.

– Ты чего, Артур, делаешь? – встрял Кузнецов. – Шуток не понимаешь? Нафига его бить?

– Следующий раз за такую шутку получишь и ты!

– Ты не охренел?

Эта перепалка длилась бы неизвестно сколько еще времени, но в роте появился слегка пьяный старшина Мамаев. Оглядел дедов, и скрылся в каптерке.

Артур с Димоном пошли в расположение роты, уже позабыв про ссору.

Карачаевец на Колю уже не злился. На следующий день после случившегося он подошел и извинился. Мол, не хотел, просто все достали, а тут еще и он со своим ефрейтором. Вообще все такое и тому подобное. Это его характер такой – вначале тебе вставит по первое число, а потом извиняется.

Три дня пролетели не заметно. «Деды» долго думали, как этих молодых поделить на троих, но в итоге решили сделать их общими «слонами». Другие полторашники тоже могли их заставлять чего-либо делать, но приоритетом были: Артур, Кузя и Джон. А годичникам вообще запрещалось трогать, только могли попросить по-дружески.

В основном в обязанности «слонов» входило заправлять за тремя «дедами» кровати, приносить сигарету, когда попросят, на что давалось ровно минуту, и, конечно же, с утра приносить завтрак – расход.

Задача вроде не трудная, но когда кого-то из них посылали на КПП дневальным, второму приходилось туго. Оставшийся пахал, как папа Карло. Еще и офицеры со своими задачами, но на них приходилось класть, за что, конечно же, они соответственно получали дополнительные наряды. Хуже всех приходилось с лейтенантом Карандашовым, он был уверен, что в армии нет место «дедовщине». Она должна быть основана на взаимовыручке и отверженности солдат.

– Избиением младшего призыва, нельзя добиться порядка и четкого выполнения приказа! Поэтому еще в древние времена был введен воинский устав, который время от времени и зависимости от эпохи, не однократно переписывался и переделывался. Что помогло ему стать полностью идеальным, – постоянно говорил он. – И я вам клянусь, что сделаю вашу часть «уставной»!

Но этому было не суждено сбыться. Уже через пару лет после демобилизации Николая часть расформируют, а всех офицеров направят в другие части. Карандашов попадет на западную границу. А когда начнется конфликт на Украине, по своей дурости или из-за нехватки денег, а может просто по своим соображениям, он отправится воевать на Донбасс, где погибнет ровно через три дня. Но это все будет после, а пока он пытался сделать часть полностью «уставной».

Очень долго не было пополнения. Николай уже подумал, что теперь всю службу они будут втухать вдвоем, но пятнадцатого декабря прибыло пополнение из десяти человек.