Мамаша Дорсет - Энциклопупия маразма. Пародии, подражания, сатира

Пяткой по снегу рисуя,
Задом в воздухе крутя,
И, здоровьем не рискуя,
Ржу, как малое дитя.

Милый, милый, мой далёкий,
Грузчик ты или артист,
Посмотри на эти щёки
И услышь поэцкий свист!

Я страдала понапрасну,
Получала по губам,
Да любила мужа страстно,
Унижаясь, просто срам.

Не дарил он мне цветочки,
И за каждый недосол
Отбивал башку и почки,
И однажды сам ушёл.

Обобрал меня до нитки…
И теперь мечтаю вновь
Чтоб хоть кто-то, под микитки
Мне поддав, пустил бы кровь.

Пусть он будет и немытым,
И глухим-хромым-слепым,
Да накройся всё корытом,
Будет самым дорогим!

Заключу его в объятья,
Оберу с одёжи вшей…
Буду счастлива опять я,
Наварив погуще щей.

Когда в ребро потычет муза
Наманикюренным перстом,
Умища стрельнет аркебуза,
И неразгаданный геном
Раскроет чакры мне, и мантры
Польются лавой из груди,
И рифмы круче, чем у Сартра,
Мне душу станут бередить.
Воспрянет бренная натура,
И веко дёрнется, и нерв,
Разбужен, как акупунктурой,
Поэзией, весь свой резерв
Тотчас же в мозг направит скопом,
И пук извилин всколыхнёт,
И все нейроны автостопом
Запустит в творческий полёт.
И там уже, напившись крови,
Как шестирукий многочлен,
Нейрон, испытывая муки,
Распространяя эстроген,
Души зерцало раздраконя
До крупной творческой слезы,
В экстазе в мозге двинет кони,
Как мыльный лопнувший пузырь…
Но ямб хорея не обидит,
Шедевр родится без помех,
Пусть мертворожденный эпитет
Порою вызывает смех.

Рождённому квасить,
В любви невезуха,
И что тут поделаешь,
Если старуха, —
Родная до колик,
Любимая мать
Кричит: «Алкоголик,
Нажрался опять!»
А был я весёлый
Довольный ребёнок,
Не пачкал ни разу
С рожденья пелёнок,
И был остроумен,
Не пил молока,
Просил только воблы,
А к вобле пивка.
Известность меня,
Как магнитом, манила,
Известность – она же
Великая сила!
Я в школе писал
На стене туалета
И били меня,
И сживали со света,
Однажды портфелем
Пробили висок,
И был я от гибели
На волосок.
Но я, как всегда,
Равновесия полон,
Хоть девочки часто
Кричали мне «клоун»,
Слова рифмовал,
Как спасенье от бед,
И вот появился
У нас интернет.
Мамаша купила
В кредит это чудо,
Иначе бы, где денег
Взять и откуда,
И, как на цепи,
Я сижу перед ним,
Сияет экран мой
И ночи, и дни.
Я горд, так как гений
Мой выдал шедевры,
От критиков, что
Налегают на нервы,
Вполне подобает мне
Джинн из бутылки,
Солёный опёнок
С картошкой на вилке…
Стишок мой о том,
Что, по-прежнему, близко,
Кому не понятно,
Пью водку, не виски.
Натура чувствительна
К рифме моя,
Особенно, если
Под градусом я.

На скрипочке пилю,
Лабаю на клавире,
Но всё равно невмочь
Переиграть тимпан.
Я так тебя люблю,
Как мышка, в круглом сыре
Прогрызшая за ночь
Дыру, и этим пьян.
Ты скачешь, словно нож
Воткнули раскалённый
Под копчик, и дрожу
Я, видя твой каблук…
За сцену я не вхож,
Но, как студент влюблённый,
Букетик возложу
Из пропотевших рук.
Ах, инженю любви,
Кармен моей разлуки,
Умру от рваных ран,
Что в сердце выжгла страсть.
Ты только позови,
Избавь меня от муки, —
Опять нашла напасть
Чихать, как от орви.
Летит со сцены пыль,
Долбит каблук по нервам,
На скрипочке пилю,
Как этот… Паганель…
Канкан ведь не кадриль,
Ах, сколько сил у стервы!
Я так её люблю,
Как язва – актимель!
И вновь впадаю в шок,
И вновь долблю по клаве,
И мысли тоже вскачь,
И сердце снова вдрызг!
Ужо готов стишок, —
Я наторел в забаве
И плодовит, хоть плачь,
И вот вам мой изыск.

Раздевшись догола, на солнце млеют
Берёзы, словно в бане, у реки.
Их муравьи нахальные имеют,
А рядом, изнывая от тоски,

Ревнует ёж, он, старый кровопийца,
Иголки им вонзает в бересту.
И хочется от жалости напиться,
И банку привязать к его хвосту.

Но у Гринписа есть свои резоны,
Он, будто ворон, сидя на суку,
По всей природе исторгает стоны,
И, поощрив ежиную тоску,

Ему прощает и садизм, и муку
Берёз нагих, совсем забывших стыд…
Пастух-невежда кнутовище в руку
Берёт и рифмой в воздухе гвоздит.