Даниил Шишкин - Дубль 2

Следует объяснить, как оба героя оказались в одном поезде, ведь не все же читали «Последний шанс». Кстати, действительно хорошая книжка, всем рекомендую почитать, не пожалеете! Так вот. Сводив на свидание милую девушку, Костя окончательно, как говорят, потерял голову, при этом обрёл всё остальное. Он разузнал у подруг Насти о её планах и выяснил, что она едет в поездку по Европе.

Он срочно попросил на работе дать ему отпуск за свой счёт, побежал за визой и еле успел на поезд. Увидев, что рядом с девушкой собирается ехать какой-то юнец, он подозвал его к себе и настойчиво попросил поменяться местами. Так что официантка даже не догадывалась, сколько трудностей преодолел назойливый ухажёр на своём пути. Хотя подозрения всё же возникали короткими вспышками, продолжавшими искриться под колёсами поезда и медленно угасать на покинутых рельсах.

– «Каким вы себе представляете идеальный день?» – продолжал Константин Петров задавать судьбоносные вопросы под едва слышный шум железной дороги.

– Ну, я просыпаюсь на Мальдивах, отдыхаю в гамаке, пью коктейль, потом отправляюсь на дайвинг, чтобы поплавать среди кораллов… И, наверное, собираю самые красивые ракушки. Дарю их пробегающим мимо местным детишкам, а потом засыпаю в гамаке. А ты?

– Стоп! Кристиночка, всё замечательно, но, как и договаривались, поестественней!

– Хорошо, поняла.

– Ваня! Не переигрывай, а так всё хорошо.

– Слушаюсь, товарищ начальник!

– Камера, мотор!

– Сцена двадцать вторая, дубль три!

ХЛОП!

– Начали.

Она повторила свой ответ и обратилась с тем же вопросом к попутчику. Он продолжил:

– Так. Я просыпаюсь в саванне среди диких животных, на льве или слоне еду к ближайшему городу, лечу на самолёте в Швейцарию и делаю предложение самой очаровательной девушке на свете.

– В Швейцарию?

– К примеру, – подмигнул он двумя глазами. – Красивая страна. И ещё успеваю снять об этом репортаж.

– Ладно. «За четыре минуты расскажите своему партнёру о вашей жизни настолько подробно, насколько это возможно». Почему четыре минуты?

– Не знаю. Так… Ну, это будет невесело. Папа взял меня из детдома, и я никогда не знал своих настоящих родителей. Если что, я сейчас не придумываю, это правда. Женат он не был: так и не влюбился, а жениться не по любви он не захотел. Я тоже некоторое время боялся не влюбиться, но… – он улыбнулся и продолжил рассказ. – Я с пятого класса стал интересоваться телевидением, начинал работать над текстами, потом привыкать к камере. Теперь мы с ней лучшие друзья. Ну а дальше ты уже знаешь.

– Надо же… Ты никогда не хотел узнать, кто твои родители?

– Нет, – отрезал Петров. – Теперь ты.

– Хорошо. Я с детства не знала, кем мне быть, уже потом решила идти в организаторы свадеб, сейчас вот подрабатываю, – объяснила Настя, после чего подробно рассказала о своей семье.

– Перерыв! – Перерыв неожиданно закончился. – Камера, мотор!

– Сцена двадцать вторая, дубль четыре!

ХЛОП!

– Начали!

Оба персонажа проговорили всё по четвёртому разу. Но сцена только начиналась. Петров стал читать интонацией ведущего сенсационных псевдоновостей:

– Итак, перед нами следующий вопрос: «Если бы вы могли выбрать себе новое качество, которое появилось бы у вас уже на следующее утро… То что бы вы выбрали?!»

– Ха-ха! Думаю, это способность не плакать, – засмеялась Настенька сквозь проходящие слёзы (один из вопросов заставил героиню книги дать волю эмоциям).

– А у меня – способность не сдерживать слёзы, – уже спокойно ответил он.

Девушка замерла, на секунду зарумянилась и попросила продолжать. Кристина блистательно справлялась с этой ролью. Процесс останавливался для смены дублей ещё три раза.

– «Какое воспоминание вам дороже всего?»

– Как мне подарили кошку на день рождения. Рыжую такую, с ярко-зелёными глазами. А у тебя?

– Как я пришёл в одну милую кафешку. Ладно, серьёзно… Да, наверное, вот это. Я помню, как в детстве ехал с отцом на машине к морю. Мы часто делали остановки где-нибудь в поле и молча смотрели на природу. Когда я первый раз спросил, что находится между городами, папа ответил: «Ничего». Потом я понял, что это «ничего», на самом деле, означает «всё», но тогда я представил города планетами, между которыми в космосе летает наша машина. Почему-то это вспомнилось.

– Забавно. «Назовите пять положительных качеств вашего партнёра». Хм. Ты интересный, трудолюбивый (как я понимаю), непредсказуемый…

– Да ладно?

– Ну да. Взял и поехал в Европу, хотя раньше об этом не говорил.

– Ты тоже не сказала. Осталось два.

– Я не знаю. Серьёзный… Общительный.

– Красивая, милая, добрая, любознательная, с чувством юмора, – затараторил корреспондент.

– Вау! Так быстро?

– Я могу продолжить!

– Нет, спасибо, – засмущалась Настя.

– «Поделитесь с партнёром своей личной проблемой и попросите совета по её решению. Также спросите его мнение по поводу вашего выбора этой проблемы».

– Я не могу понять, почему ты такой довольный.

– Когда-нибудь узнаешь. А моя проблема – я не могу быть сейчас серьёзным. По-моему, в обоих случаях решение излишне.

– Ладно. Теперь смотрим в глаза.

– Ура!

– Я засекаю. Раз, два, три!

В купе стало тихо. Никто не двигался, кроме трёх операторов, посматривавших то в объективы камер, то на самих актёров. Для правдоподобия режиссёр, находившийся в данный момент в чрезвычайном сосредоточении, заранее распорядился, чтобы немая сцена во время съёмок длилась не меньше четырёх минут.

Балагуров, не думая о камерах, настоящей цели поездки и Константине Петрове, полностью погрузился взглядом в огненно-зелёное море, редко моргая и блаженно улыбаясь.

Кристина чувствовала себя неловко, хотя она читала «Последний шанс» и, безусловно, понимала, что ей придётся сниматься в этой сцене. Она первый раз так долго смотрела Ване в глаза, и ей казалось, что его игра перестаёт быть игрой. Но она уже признавала его хорошим актёром, что оправдывало часть утешительных мыслей. Несколько раз на её лице зажигались искры смущённого смеха и отблески недоумения, и постепенно она даже покраснела. Режиссёр, в свою очередь, считал это большой удачей.

Пробежавшее по Ване тепло набросилось на него с новой силой, когда зазвенел таймер.

– Кхм. Время кончилось, – пряча глаза и пытаясь скрыть ненаигранное смущение, выключила телефон Кристина. Ваня, может быть, по роли, а может быть, и нет, продолжал смотреть на неё, чувствуя сильное биение сердца.

– Что? – спросила Кристина. – Можно отводить глаза. Четыре минуты про…

Балагуров не дал ей договорить, протянув руку к её воздушно-мягким волосам и нежно поцеловав красавицу.

Это был их первый поцелуй. Без предупреждения, без репетиций, без наигранности. Ваня медленно отдалился от Кристины с чувством, похожим на то, которое испытывает человек, когда выныривает на воздух из приятно-тёплой воды с блестящими коралловыми лесами и кружащимися вокруг дельфинами.