Андрей Киров - Тёмные воды

«Помогите, помогите!» Но в пустынной аллейке кто тут кому поможет? У меня всё поплыло перед глазами, и к горлу подступила тошнота, когда фантастическая полуженщина- полу-не-поймешь как определить – впилась зубами в глотку своей жертве и вырвала прямо зубами кусок мяса от этого дегенерата.

«Милый, что с тобой, милый!» – услышал я над собой тревожный голос, когда открыл глаза; я сидел прислонившись к дереву в парке и увидел её склонившееся надо мной встревоженное лицо. Никаких бакланов- мутантов здешнего мира не было, может мне это приснилось, ведь на танцах на виртуально- компьютерной площадке где танцевали реальные пары, перемешанные с парами нереальными то есть из матрично- обсцессионной псевдореальности, причем неясно кого было больше, но глядя на некоторые идеальные пары парней и девушек можно было догадаться, если конечно ты не был пьян или под кайфом, что пар из виртуального мира тоже было достаточно… вообще с изобретением компьютерных технологий в конце прошлого века мир теперешний становился все более расплывчатым, нереальным с размытыми краями.

Отдохнув маленько я словно очнулся; мир вокруг меня его природная составляющая был чудесен, если б не проблемы, как удавка стягивающиеся на моей шее, за последние месяцы о которых не хотелось даже думать, и поплыл дальше твердо решив закончить начатое дело.

Проплыв ещё метров триста – как раз середина реки, – я начал уставать: плечи, руки и ноги – будто по ним разливался свинец; наступил момент особенно опасный для ног, что их сейчас сведет в икрах – самая уязвимая часть тела для пловца в воде. Тут из воды, как по заказу, высунулся перископ серебристого цвета: специально, что ли, командир подлодки приказал покрасить его в такой цвет, чтобы издалека казался солнечным бликом. Я знал эту подводную лодку. Это был её участок реки они патрулировали. На перископе сидел акванавт- рейнджер младший научный сотрудник доцент института океанографии матрос Сиванко.

«Чувак, у тебя всё в порядке?» – спросил он меня, покрепче ухватившись за железную загогулину, в том месте где труба переходит в часть, собственно, перископически- наблюдательную.

Чёрт, подумал я, утонуть спокойно не дадут, но тем не менее, улыбнувшись, кивнул головой и с усилием, подняв руку, помахал, одновременно приветствуя парня-матроса, а тем более младшего научного сотрудника и, этим жестом давая понять, что у меня всё – «чук и банфлайер». Это меня отвлекло от зарождающейся судорожной схватки в ноге и она ушла в стопу, но это не имело решающего значения. Научный сотрудник сказал что-то по водонепроницаемой рации и перископ вместе с ним скрылся под водой. Через несколько минут подо мной медленно проплыла огромная тень подводной лодки. По бокам её стаями плыли мелкие рыбёшки. Блестя чешуёй, видимо по ошибке приняв её за акулу – хищную королеву морей и океанов. И я поплыл уже по течению, чтобы меня отнесло подальше от места, где три минуты назад на дне, как большая металлическая рыбина, лежала подводная лодка братьев Карамазовых: нам один писатель- дворянин позапрошлого века классно рассказал про их жизнь, а теперь вот их потомки лодку приобрели, взяв солидный кредит в бочке. Теперь то она освободила место, но как говорит поговорка – что если оно свято, то пусто не бывает. Хуже будет, если сюда приплывут андроиды в батискафе, по телевизору два дня назад сказали в новостях что их несколько штук сбежали с завода: у нас такой есть, выпускающий синтетически- углеродные экземпляры, работающие на батарейках, для земляных, карьерных и других тяжёлых работ. Опять пришлось лежать на спине – экономить силы, чтобы раньше времени не пойти ко дну, а то точно спасут. Три дня назад они спасли какую-то очень пышную даму – она начала тонуть не доев пирожное, – плавала на надувном матрасе и ела, вместе с мужем, свесив толстые ноги в воду, и увлеклась настолько, что не заметила, как к ней сзади подплыла одна из тех водных, мелких хищных рыб, и цапнула её за подоконник, то есть я хотел сказать – за варикозную икру; дама с испуга, что сейчас разродится 156 троллейбусом на губчатом каркасе, закричала, подавилась пирожным, свалилась с матраса в воду и начала тонуть, а муж этой дамы потолще её раза в два, – для таких толстяков продаются специальные надувные матрасы четыре на восемь, как плоты, – то ли заснул после сытного перекуса, то ли давно мечтал, чтобы с его женой случилось нечто подобное, слабо отреагировал. Женщина успела пойти ко дну, на поверхности остались только крошки и куски пирожного, какие быстро расхватали мелкие рыбешки, и всё бы закончилось драматично для этой супружеской четы, если б каким-то чудом её не спасли с этой подлодки, командир потом и начальник спасательной службы пляжа номер 1465 к каким относится в классификации зон отдыха у акваторий наш пляж, объявил благодарность экипажу за успешную работу; они её рыболовецким тралом еле вытянули из ямы. Хотя таких мамонтих, на мой взгляд, и спасать не стоит: это одна из стада чудовищно-раздутых, по вине которых моя девочка должна испытывать дискомфорт, лежа в холодной сырой земле.

Отнесло меня далеко, ещё метров на пятьсот по течению; в этом месте река более спокойна и, как мне показалось, без всяких крупных подводных обитателей.

Ну всё, пришла мне мысль в голову: приготовься «Спиридон Евграфыч» к самому серьезному и решительному шагу в своей жизни. Все равно в ней кроме любви к этой девушке не было ничего яркого, интересного и захватывающего, одни стремаки, дёргаловки, переживания. Да и любовь тоже, как у приговорённого к казни под страхом дула пистолета. Перевернувшись на живот я опустил лицо в воду: не хотелось бы, когда захлебнусь и потеряю сознание, стать завтраком или ужином для какой-нибудь хищной речной обитательницы и, не обнаружив в глубине ни одной подозрительной тени, перевернулся опять на спину, закрыл глаза, расслабился: прощай солнце согревавшее меня, хотя на сегодня и чересчур твои лучи жарят, прощай небо, всегда казавшееся мне недосягаемой мечтой жука, ползающего в навозе (несмотря на то что жуки, ползающие по корке коровьего дерьма тоже умеют летать, но только не хотят не видят и боятся неба, как и большинство обывателей нашего города. Прощай моя любовь – Андреа Алиса Ангелина Августа Амалия Антуанетта больше не подставлю тебе под клыки свои вены и не приду на свидание под дуб, не разрою саперной лопаткой с острым, как бритва, широким клинком, и не будем мы с тобой пить пиво, закусывая бутербродами и беседуя не спеша…

…и медленно пошел ко дну, перед этим закрыв глаза, и мысленно закупорив энергетической перегородкой нос и рот, чтобы не нахлебаться воды, – уж больно она в нашей реке не отличалась чистотой, несмотря на установленные донные очистительные грязе-поглотители. И то не во всех местах.