Михаил Жванецкий - Сборник 2019 года. Том 7

Никогда не пожалел о добрых словах в любой адрес.

И долго мучился от, казалось бы, правды.

Сколько раз внушал себе:

– Ну хорошо, скажи в тряпочку и заверни.

Развернёшь когда-нибудь и покажешь:

– Видите, я был прав.

Можешь даже статью написать, но не показывать.

Правдивых мало.

Наивных много. Они это чувствуют.

Им не звонят…

Почему я должен быть в этой похоронной команде?

Есть общество.

Есть специальные люди.

А главное – есть зал.

Ты ему скажешь.

И он тебе ответит.

Зал ответит за свои аплодисменты.

Либо признает и получит удовольствие.

Либо крупно напишет ответ пустыми стульями.

И только потом окажется, что и зал ошибся…

– Скажите, а вы можете приготовить утку с яблоками?

– Что-нибудь придумаем.

– Так вот её и придумайте.

Что значит выпить?

Он не понимает, что он говорит.

Я не понимаю, что я говорю.

Но мы понимаем друг друга.

В Одессе я вошёл во двор, там сидели две дамы в купальниках. Они закричали: «Как вам не стыдно!»

Я вышел растроганный.

Сейчас разве кто-то так кричит?

Разве кому-нибудь бывает стыдно?

Женщина за рулём – что пешком.

Стиснув зубы, преодолевает бордюр.

Задыхается на подъёме.

Приподымает юбку, въезжая в лужу.

Вытирает лицо платком, когда обрызгивают лобовое стекло.

Полное слияние с автомобилем.

И лёгкое непонимание его устройства.

Чем отличается написанное от сказанного?

Главным – написанное можно пропустить, от сказанного не уйдёшь.

Тяжёлая штука – слушать сказанное: не ляжешь, не отдохнёшь, не заткнёшь его.

Он говорит. Ты сидишь. Ещё заплатил за его говорение. Это подразумевает, что ты получаешь удовольствие. Хотя на твоём лице отвращение. Отвращение на всём протяжении сказанного.

Ты спокойно интересуешься у говорящего: «А я могу это где-нибудь прочитать?» – намекая на то, что тебе это хочется выбросить, хотя ему кажется, что ты собираешься это изучать. «Нет, – говорит он с гордостью, – это пока только в устном виде». – «Жаль, – говоришь ты, – искренне жаль, хотелось бы подержать это в руках». – «Но вы можете записать это на магнитофон». – «Конечно», – говоришь ты, содрогаясь и представляя, как ты выбрасываешь дорогой аппарат.

Вот за что люди так ценят написанное, переплетённое. На помойку идёт труд сотен людей: истории, случаи, громыхающие столкновения, убийства.

Из жизни перетаскивают в литературу. Из литературы – в жизнь. Уже без запаха, без волнения, без крика матери.

А если осядет в голове как сказанное, как увиденное – вы никогда не избавитесь от этого. Вы будете мотать долго головой: «Я же это слышал собственными ушами», – будто это о чём-то говорит.

Нам капиталисты стали поставлять не всегда качественные товары. Их надо ремонтировать, надо бегать, волноваться. Что такое? Это же заграница! У них должно быть безотказно.

Мы же на них надеялись.

Мы же на них рассчитывали.

Мы же им верили.

Как же? Что же? Нам, что ли, производить? Вы представляете? Я вообще не представляю. Это же замкнутый круг. Это хуже, чем раньше… Раньше нашего не было, а там было не достать. И всё в порядке: значит, памперса не знаем, стираем в тазу – всё в порядке.

А сейчас же другое дело. У нас нет по-прежнему, а там – низкого качества.

Куда бежать?

Я надеюсь, они не доведут нас до того, чтоб мы сами кондиционер клепали. Мы же хотим жить как люди и одеваться как люди.

И питаться как люди.

И умываться как люди.

И развлекаться как люди.

И кататься как люди.

И лечиться как люди.

А отечественными разработками ни питаться, ни лечиться, ни одеваться, ни умываться, ни кататься – только разбираться.

Господа, держите качество, не доводите до крайностей. А эти жалкие попытки заинтересовать? Кого?.. Нас?.. Чем? Деньгами?

Нас не запугаешь и не заинтересуешь.

Копать не любим.

Производить не можем.

Долго что-то делать – не хотим.

Невысоко, неглубоко и быстро – пожалуйста, и то если этим потом не пользоваться.

А если пользоваться – это надо как-то всей страной одну штуку, и чтоб на один раз, и чтоб потом никаких претензий.

Опять и опять говорю – мы уже с удовольствием не работаем. И с удовольствием наблюдаем за беспомощными попытками нас заинтересовать, мобилизовать и запугать.

Господа! Позвольте, позвольте пройти в Европейский союз… Как туда?.. Прямо и направо?.. А говорили, налево… Ну, народ.

Надо проверить, почему в выходные Москва пустеет, и внедрить это в будни.

На пустынном берегу шептались две девушки.

Как говорят в Одессе: я вчера получил такое удовольствие, чтоб не дождаться умереть.

– Может ли быть умный таким бездарным?

– Может. Если он не заинтересован.

Хорошая у тебя работа, депутат.

Рот закрыл, и ты свободен.

Государственная экономика такая: что бы ты ни сделал, ты получаешь от мамы рубль на конфеты.

Капитан:

– Круиз. Поселили случайно двух мужчин и двух женщин в одной каюте. Крики, протест… Я являюсь до отхода, говорю: «Не волнуйтесь. Потерпите одну ночь. Я вас расселю».

В следующий раз являюсь через три дня.

– Что? Кто? Зачем? …Всё в порядке!

Главное – выдержка!

Я делал карьеру.