Александр Сих - День К. Сказки для взрослых

– Надо же, какие-то циферки?!

– Поразительная наблюдательность! – рявкнул мэр, сжав при этом руку в кулак, а женщина еле успела одёрнуть палец, избегнув, таким образом, потенциального перелома. – Может, есть версия, что эти циферки означают?

Жена, польщённая доверием мужа, страждущего помощи, выдвинула гипотезу, на её взгляд вполне логичную и всё разъясняющую:

– Может, это номер твоего счёта в банке?

Мужчина удивлённо посмотрел на верную подругу жизни, явно обескураженный неожиданным предположением. Такого мышления от собственной жены градоначальник не ожидал. «Да, – подумал он, – а ведь она не так далека от истины, как кажется».

– Ты права, – сказал в голос, глядя ополоумевшими глазами поверх головы супруги. – Это счёт. Только не мой, а ко мне. Прислали своеобразный чек к оплате.

– Кто прислал?

– О, дорогая, тебе лучше этого не знать, – ответил он и, подумав, добавил. – Да и мне тоже. – И тут мэр сорвался. – Но почему мне? Чем я провинился? Неужели я хуже всех? За что такое несправедливое наказание?

– Ну, запричитал! Заскулил! Мужчина, называется?! Если не хочешь говорить, кто прислал, не говори, но хотя бы объясни, что за чек? Мне же интересно!

Мэр сделал глубокий вдох и медленный выдох.

– Циферки на моей ладошке, – он старался говорить спокойно, – это сумма. Сумма, я так думаю, всей денежной массы, которую я принимал этой самой дланью, в обход официальной бухгалтерии и минуя департамент по налогам и сборам.

Жена не была совсем уж дурой, какой в разговоре пытался всё время представить любящий муж, и, наконец, сообразила, о чём тот толкует. И с придыханием спросила:

– Ты думаешь, кто-то подсчитал все… подарки, которые ты получил за всю жизнь честной и безупречной службы? А потом, неизвестно как, выгравировал это безобразие на теле? Но как? Это немыслимо! Мистика!

Мужчина пристально посмотрел в глаза супруги, стараясь понять, нет ли в словах о честной и безупречной службе насмешки или, чего хуже, скрытого злобного сарказма. Но глаза благоверной выражали невинную наивность, лёгкое недоумение, граничащее со страхом перед неизвестностью, и искреннее желание понять.

В отношении жены муж успокоился, но на вопрос не ответил, а задал свой, не обращённый ни к кому лично, и носящий слегка философский характер:

– Неужели так много?

Женщины, по своей сути, в подавляющем большинстве, существа более меркантильные и практичные, нежели мужчины, наиболее оптимально адаптированные к грубым и каверзным реалиям сугубо материальной жизни.

– Интересно, а в какой валюте эта сумма? – спросила жена, с умным видом посмотрев на мужа.

Тот ещё раз с удивлением глянул на супругу. Да, а ведь действительно, в какой? Вопрос совсем не праздный. Хорошо бы, чтобы в рублях, хоть какое-то облегчение.

Мэр вновь раскрыл ладонь, повернув её в сторону лучшего освещения, и они вдвоём принялись пристально изучать исписанную поверхность.

– Вот, вот, смотри, возле мизинца! – довольная тем, что нашла первой, воскликнула жена. – Видишь знак? Это доллары.

– Какой кошмар! – озабоченно ответил градоначальник и опустил голову.

Но и тут семейная половинка попыталась утешить:

– Хорошо, что не ЕВРО. Согласись?

Муж нехотя согласился:

– Да, конечно, но хрен редьки не слаще.

– И вообще, – женщина и здесь стала первой набираться мужества в противостоянии беде, – кто тебе сказал, что ты должен всё это вернуть? И куда? И кому? Может, это просто информация к твоему сведению?

– Информация к размышлению, – без эмоций повторил мэр легендарную фразу.

– А нечего тут размышлять! – в женщине проснулся энтузиазм, готовый ради благородной цели горы свернуть. Ну, или, хотя бы, передвинуть. – Нечего сидеть, понурив голову! Надо думать, как избавиться от этой коросты! От этого мерзкого поклёпа на честного человека! От этого противного доноса! Ишь, чего удумали! – Она ни к кому лично претензий не предъявляла, но готова была вступить за поруганную честь мужа в смертельный бой с кем угодно, хоть с самим… – Такую сумму им вынь да положь! – И тут, перейдя от абстрактных восклицаний к конкретике, обратилась к флегматичному мужу. – Надо мази попробовать. Натереть и забинтовать.

– Какие мази? – вяло, почти безразлично, муж, с повышенной ответственностью государственного мужа, ухватился за протянутую тонкую соломинку.

– Неважно! Любые, какие только найду в нашей аптечке.

– А-а, – он разочарованно махнул рукой, – ты лучше скажи, как мне на работу в таком виде идти?

Оптимистичная женщина и здесь не видела никаких препятствий:

– А так и пойдёшь. Сейчас принесу мазь и бинт.

– И что я скажу, если меня спросят? – сомневался нерешительный супруг.

– Эка невидаль! Проще простого! Оступился, зацепился, поскользнулся, одним словом – упал. Ушиб руку и рассёк лоб. Бытовая травма. Вот и всё.

Но вдруг, немножко покумекав, передумала:

– А ты вообще не ходи на работу! Заболел! Температура! Большая! Лоб горит! – После этих слов они переглянулись, но молча. – И не надо никому ничего объяснять. Мэр ты или не мэр? А если мэр, разве не имеешь права заболеть?

Мужчина приободрился и согласился:

– Да, правильно. Ничего страшного не случится, если один день не выйду на службу. – И вновь опечалился. – Один день? А если не пройдёт? Если эта зараза на всю оставшуюся жизнь? О-о-о!

Он застонал и схватился за голову.

– Хватит ныть! Этим делу не поможешь. Мы что-нибудь придумаем. Так… – жена встала, накинула халат, на ноги натянула тёплые носки и твёрдым голосом, не терпящим возражений, сказала. – Сиди здесь. Пока ещё все спят, пойду, приготовлю лёгкий завтрак и принесу сюда. И не спорь, не умирать же от голода из-за такого пустяка!

– Пустяка? – муж был ошеломлён и потрясён таким безразличием жены к драме, а возможно, и трагедии всей его жизни. – И это ты называешь пустяком?

– Конечно, – в голосе не чувствовалось безразличия, а лишь уверенное спокойствие. – Вон, я где-то слышала, или видела, а может когда-то читала, это не важно, что у сильно верующих людей тоже иногда появляются стигматы, но никто же их за это не сажает в тюрьму?! Вот если, упаси боже, тебя застукают на месте пре… на рабочем месте с деньгами, нагло подсунутыми подлым провокатором, тогда дело уже другое. А так…

Мэр трижды сплюнул и столько же раз постучал о красное дерево спинки кровати. Женщина суеверно повторила процедуру.

После завтрака, тщательно втерев «диклофенак» и «капсикам» в руку и лоб мужа, жена аккуратно забинтовала прокажённые места, и мэр стал походить на боевого командира, израненного в неравном бою с врагами.

Она ещё раз внимательно осмотрела проделанную работу и, оставшись удовлетворённой, сообщила перечень дальнейших действий: