Влад Костромин - Крестьянские дети

– Не гнушаюсь я физической работы, – так заявлял он.

При матери такого ни разу не было.

Перестал именовать себя борцом со злом и уткой по найму. Даже начал заниматься с моими самодельными гирями, сделанными из двадцатидвухкилограммовых блинов от штанги. Я взял ручки от пружинных блоков комплекса и пару цепей. Продел цепи в блины и с помощью больших болтов закрепил ручки на цепях. При жиме или толчке такой «гири» довольно сильно разбивались плечи и предплечья, и я постоянно ходил с синяками, но не жаловался.

Правда, через пару недель ему это надоело, и папаша к атлетической гимнастике охладел.

– Мне и секса вполне хватает для нагрузки, – похотливо ухмыляясь, заявил он. – Это вам с Пашкой энергию девать некуда. Как говорится, еще вся сила в яйцах.

– Это как, сила в яйцах? – заинтересовался любознательный Пашка. – Как у Кощея?

– Молод еще, не поймешь. У тебя еще все спереди, – по-жеребячьи восторженно ржал папаша. – Выдумает же, как у Кощея. Балбес, честное слово, балбес.

Тут позволю себе небольшую диатрибу. Да, мало кто сейчас знает, что такое честный крестьянский труд. Мне же крестьянский труд знаком отнюдь не понаслышке. Мы, деревенские дети, честно работали в поте лица, по завету Божьему, зарабатывая на хлеб свой насущный. В ныне порядком подзабытые времена дети в сельской местности рано приучались к тяжелому, честному и праведному труду.

Лично я начинал знакомство с крестьянским трудом с чистки навоза в свиных и коровьих хлевах. Грязное, дурно пахнущее, но правильное и необходимое дело, надо вам заметить. Возможно, именно поэтому я и стал честным ассенизатором. Как знать, как знать. Навоза за двумя коровами и четырьмя свиньями немало образовывалось. Так что пару-тройку часов в день с вилами и совковой лопатой в руках приходилось активно вдыхать запах побочного продукта животноводства. Зато я знал, как мясо на столе появляется, в отличие от нынешнего молодого поколения, морально и физически искореженного придуманным заокеанскими гордецами фаст-фудом.

Позже, под руководством незабвенного деревенского мудреца, которому измышленный Шолоховым дед Щукарь и в подметки не годился, деда Феогнида 20 20 См. рассказ «Жареной свинье в зубы не глядят». , освоил косу. Не такая уж это и легкая наука – косить. Это вам не на коньках раскормленным тазом пошло вилять, низменности и стадности зомбированных бандерлогов, запланированных «золотым миллиардом» на принесение в жертву, потакая. Тут необходима истинная праведность, Божье слово и доброта.

Повзрослев и физически окрепнув, всё лето проводил в совхозе, зарабатывая деньги для семьи. Так что никакого всесоюзного пионерского лагеря «Артек» и прочих в глаза не видел. Сначала на току работал. Работа не простой была. Стоишь и на жаре весь день зерно к сортировкам подкидываешь широкой деревянной лопатой.

Кто из вас заявит мне, что на коньках тяжелее тазом вилять, чем весь день лопатой зерно перебрасывать? Такое только полностью потерявшие связь с реальностью люди могут бездумно декларировать. Потом я стал помощником комбайнера. Так что именно я кормил эту продажную сволочь, которую теперь в пример духовно нищей и оболваненной молодежи ставят. Начиная с сентября месяца, старшие и средние классы нашей школы, и не только нашей, отправлялись на помощь окрестным колхозам и совхозам, собирая на полях картофель и затаривая его в бурты. По весне картофель приходилось нам же извлекать из буртов, перебирать и готовить к посадке.

Картошку под холодным дождем, в липкой, «бурой, вязкой, вонючей» – по верным словам А. П. Чехова, грязи, собирать, это не дорогой клюшкой махать бесцельно, не пинать несчастный мячик, не на коньках импортных тазовёртничать. И еще они смеют пищать о «великом труде спортсменов»! Слов цензурных не хватает ответить на грязь, которой они поливают честных тружеников земли русской! Это более липкая и противная нравственная грязь, чем та, в которой лежал собираемый нами «второй хлеб». Ты в поле поработай, трутень, а потом будешь про «великий труд» пасть ощеренную свою разевать, за бюджетные деньги белыми металлокерамическими зубами оснащенную. Клюшкой махать ума особого не надо. За примерами далеко ходить не надо, примеры у всех на слуху.

Ещё по осени совхоз детей деревенских, в частном порядке, нанимал жечь неубранный лен. Сейчас в это трудно поверить, но в тот худой период на наших землях и лён, и гречиха росли, а не только бурьян, опийный мак и конопля, как ныне. И вот идёшь и сжигаешь перепутанный двухметровый лён, так как совхоз не успевает его убирать, а под снег его нельзя оставить, иначе потом весной не разработаешь землю. Зато масло льняное своё было, и семя льняное, чтобы заварить с лечебными целями, не надо было в магазинах искать. Правда, полотно изготавливать льняное уже тогда мало кто мог. Как, впрочем, и крапивное. Геронтоцид русского народа давал уже свои мрачные уродливые плоды. Но есть у меня, от бабушки Дуни покойной остался, уникальный, собственноручно сотканный ею ковер. Три оленя на нем вытканы. Возил я ей, доброй старушке, при возможности, с какой-нибудь оказией и лен и шерсть с овец наших, а она ткала.

Кстати, в семейном фольклоре сохранилось предание как жадный старший сын (и по совместительству мой папаша) Витя поссорился с сестрой Ниной из-за ковра, сотканного бабушкой Дуней. Семья наша в деревне Пеклихлебы жила, и хитрый потомок скифов, ковров безмерно алчущий, забрал причитающийся родной сестре ковер, у бабушки тогда уже живущей в деревне Толма. Полгода не разговаривали сестра с братом после этого инцидента. Да, та еще семейка была. В семье было пять детей, по старшинству: Рая, Нина, Виктор, Галина, Леник. И с самого детства между собой они не ладили. Всё пытались отжать друг у друга кусок пожирнее. В то время люди в деревнях небогато жили, хотя и честнее и праведнее нынешних, поэтому жирных кусков в семье хватало не всем. Как правило, постоянно «одеяло перетягивал» на себя выжига и хитрый жох Виктор. Впрочем, рассказ про этого вороватого, аморального, нравственно нечистоплотного и хитрого, но одновременно глупого персонажа, человека и контрацептива, ожидает вас далее. У матери нашей в семье тоже пять детей было (опять по старшинству привожу): Николай, она, Петр, Елена (потом погибла), Владимир (погиб в восемнадцатилетнем возрасте при невыясненных обстоятельствах на охоте).

Помимо осеннего сжигания льна, и наоборот, случалось нам по весне горящую траву тушить. Форменные дебилы, кои, признаться, и тогда нередко встречались в многострадальном русском народе, хотя и не в таких критических количествах, почему-то считают, что если весной сжигать сухую траву, то это принесет немалую пользу Природе Родины. Что при этом возникают пожары, гибнут насекомые и мелкие животные с птицами, повреждается верхний корневой слой почвы – про то им неведомо.