Анатолий Софронов - Стряпуха

Дарья Архиповна (входя) . Трофиму Григорьевичу... Голове нашему!

Соломка. Дарье Архиповне нижайшее...

Дарья Архиповна. Серафиму Ивановичу!.

Чайка. Дарье Архиповне!

Дарья Архиповна. Сидайте, чайку попьете...

Соломка. Спасибо.

Дарья Архиповна. Время раннее, успеете. Галина, подавай чашки.

Сахнонакрывает, Дарья Архиповнаставит самовар на стол и уходит.

Чайка. Что за дело, Трофим Григорьевич?

Соломка. На целину поедешь... В Казахстан... Получено указание. Здесь уберешь — и в Казахстан, подсоблять товарищам... Как передовой бригадир.

Чайка (тревожно) . На какой срок?

Соломка. До трех месяцев...

Казанец (выходя из хаты) . День добрый, товарищ председатель.

Соломка. Молодец Казанец!.. Слыхал про твои подвиги...

Чайка (печально) . Что же я, Трофим Григорьевич, один должен ехать?

Сахно. Нельзя же всех мужчин из колхоза забирать?

Чайка. Неужели ж один должен?

Соломка. Да зачем один? Вся бригада...

Чайка (настойчиво) . И Казанец?

Казанец. Что — Казанец?

Соломка. Ежели Казанец поимеет желание...

Казанец. Какое желание?

Чайка. В Казахстан, с бригадой... на уборку, поддержать честь кубанских хлеборобов. Как ты на это дело посмотришь?

Казанец. Этот вопрос продумать надо...

Чайка. Что тут думать, что тут думать! (С пристрастием.) Ишь ты, какой раздумчивый стал! Чего здесь делать будешь?

Казанец. На хорошие руки всегда спрос большой.

Сахно (напоминая) . Серафим Иваныч, може, мне в бричке поехать?

Чайка. А, да, да... Галю, я разом. (Соломке.) Запчасти получать... Сейчас, разом! (Уходит.)

Входит Дарья Архиповна. Ставит на стол пироги.

Дарья Архиповна. Кушайте, кушайте на здоровьичко.

Соломка. Спасибо.

Сахно (потягиваясь) . Може, и мне в Казахстан податься? Женщина я одинокая...

Соломка. Не пойму что-то я тебя, Галина....

Дарья Архиповна. По старому времени отец бы ее арапником отходил.

Сахно. Вы, мама, оставьте свои претензии. На арапники кожу сейчас жалеют...

Дарья Архиповна. На каблучки к туфелькам не хватает?

Соломка (Сахно) . Арапники — дело старое, сознание — дело новое... И ты бы, Галина... того... по сознанию больше шла...

Сахно. Темновато говорите, Трофим Григорьевич... Об чем вы?

Соломка. Об личной жизни...

Сахно. Вот что, Трофим Григорьевич, товарищ председатель. (Оглядываясь на Казанца.) Ежели вы что по производству — пожалуйста! Выслушаю с благодарностью. Об урожае беспокоитесь? Не беспокойтесь. Первенства не отдадим. А личного моего — не касайтесь, я сама грамотная.

Дарья Архиповна. Грамота твоя — замуж надо! (Соломке.) Ходил за ней человек, добрый, хороший...

Сахно (резко) . Будя, мама!

Соломка. Ладно, ладно вам... (Увидев проходящую мимо Павлину, идет к забору.)

Слива (появляясь у калитки) . Честной компании! С солнышком вас! О, и самоварчик! Тетка Дарья, ты по старой дружбе налила б мне чайку рюмочку!

Дарья Архиповна. Заходи, дед.

Соломка. Павлина? Куда ты?

Павлина. В больницу, к доктору... Лихорадка замучила.

Соломка. Где это ты ее подобрала?

Павлина. Не знаю, Трофим Григорьевич. Ой!

Дарья Архиповна (Павлине) . Заходи, что ли, девушка... Чайку выпьешь... Пропотеешь... Може, полегчает...

Павлина. Нет уж, спасибо... Доктор назначил. (Уходит.)

Слива. Чевой-то Павлину к доктору потянуло?

Дарья Архиповна. Простыла, видать...

Соломка (Сахно) . Ты бы, Галина, поласковей с ней была... Слово бы теплое сказала. Стряпуха все же у тебя...

Сахно. Стряпуха? Яду готова мне подсыпать!

Казанец (с повышенным интересом) . Чего все же, Галина Дмитриевна, вы свою стряпуху не любите?

Сахно (с некоторым ехидством) . Вас интересует?

Казанец. Не то чтобы, но, промежду прочим, любопытно.

Сахно. Когда к нам появилась? А уже подолом метет...

Казанец. Это в каком же смысле?

Сахно. В том самом...

Дарья Архиповна. Креста на тебе нет, Галина!

Сахно. Чего нет — того нет!

Дарья Архиповна. Зачем на молодую женщину напраслину возводишь?

Сахно. На нее возведешь!

Соломка. Нет в тебе объективности, Галина... Зачем по-бабски рассуждаешь?

Сахно. А что ж я, по-мужски должна рассуждать?

Соломка. У нее муж два года назад утоп...

Сахно. Не иначе с горя в реку кинулся!

Казанец (стараясь говорить рассудительно) . Она жила с мужем хорошо, любила его...

Сахно (Казанцу) . А вам откуда известно?

Казанец. Слышал... Человек она порядочный.

Сахно. Я б сказала, да воздержусь!

Слива. И напрасно... Вот когда я воздерживаюсь, у меня настроение такое печальное, печальное... А между прочим, должна быть у Павлины лихорадка.

Казанец (не удержавшись) . Почему это должна?

Слива. А как же? Ты б, Дарьюшка, налила мне чего-нибудь горяченького. А то от чая меня в холодную дрожь бросает.

Дарья Архиповна. Пей, пей, водкой по праздникам угощаем.

Слива. Так сегодня ж праздник!

Соломка. Какой?

Слива. В календарь не заглядывал, но носом чую, что праздник.

Казанец (Сливе, настойчиво) . Вы сказали, у Павлины почему-то должна быть лихорадка?

Слива. А чего ж нет? Должна.

Казанец (еще настойчивей) . Я спрашиваю, почему?

Сахно (Казанцу) . Вы, случайно, не собираетесь на фельдшера учиться?

Слива (не обращая внимания на Казанца) . Вот у меня была однажды лихорадка... Это когда-сь еще сторожевал в кооперации. Тулуп у меня был, кожух, значит... овчинный... Как влитой на мне сидел, шикарный кожух...

Казанец (нетерпеливо) . А простуда при чем?

Слива (Казанцу) . Простуда! Сам ты простуда! Послушай... Опыт пригодится!

Соломка. Старые байки рассказываешь, дед.

Дарья Архиповна (нетерпеливо) . Та дайте ему сказать! Бо если он через кожух не переступит — другого слова от Сливы не добьетесь.

Слива. Да. Вот именно... Так вот... Стою я на дежурстве, в кожухе теплынь, аж пар идет... Но в тую пору одна вдовушка мне приглянулась, ну, как говорится, мой покой смутила... А хата моя наискосок от кооперации метров на сто стояла... Жинка моя глянет в окошко — Тимошка ее, то есть я, на посту, под лампочкой стоит — государственное добро охраняет. Только вдовушка очень сильно в душу вошла. Но душа душой, а следующий момент — свиданье. Но как? Сказал я ей — приду! Но как? У полночь. Придумал я одну штуковину... Дрючок с крестовиной врыл в землю сбоку лампочки, и как полночь — кожух на крестовину, шапку сверху и айда к Нюрке... (Спохватившись.) Чего? Э-э, нет, имени я не произносил. Побыл, значит, выхожу — висит кожух... А наутро мне жинка вареников горку кладет — поешь, Тимоша, погрейся, — четвертинку ставит, замерз, мабуть. Я, говорит, смотрю в окошко, ты всю ночь стоишь, не шевелишься. Я молчу-помалкиваю, рот, конечно, варениками занят... Одним словом, одна ночь — кожух висит, другая ночь — кожух висит, на третью выхожу — кожуха нема! Туды-сюды, нема, и все! А между прочим, зима — мороз, декабрь... Кожух — казенный! Ходю ищу час-другой. Ну замерз, як той цуцик... Как дал стометровку до дому! Стучу!.. Жинка не открывает. Двери зачинила — не открывает! Часа два колотился об дверь! Ну, наконец сжалилась, открыла да качалкой как даст по башке, как даст!.. Кожух, конешно, она подобрала. Вот с тех пор я и слег от простуды! Вот до чего тайная любовь доводит!