Анатолий Софронов - Сердце не прощает

Открывается дверь, в комнату осторожно входит Коньков.

Коньков. Извините, Домна Ивановна...

Егорова (вздрогнув от неожиданности) . Ах, кто это тут?

Коньков. Я, Домна Ивановна.

Егорова (спокойным голосом) . Чего пожаловал?

Коньков. До Никиты Федоровича дело имеется.

Егорова. Какое такое дело?

Коньков. У меня до него дело...

Егорова. Слушаю тебя...

Коньков. А вы как же, своего мужа по всем вопросам замещаете?

Егорова. Когда надо, замещаю.

Коньков. Что же, это просто роскошно, Домна Ивановна... Тут по строительству силосной башни соображение есть. Поскольку в борьбе за силос — башня износилась... Может вашему супружнику попасть от районного начальства, ежели, конечно, буренушки колхозные без кормов на зимний период останутся.

Егорова. Из-за какой же такой печали они без кормов останутся?

Коньков. Медленно строят башню, Домна Ивановна.

Егорова. А чего ж ты к моему мужу обращаешься? Председатель колхоза имеется, а Никита — секретарь партийный.

Коньков. Он животновод колхозный, Никита Федорович. Отвечать он будет перед колхозом.

Егорова. А тебе-то какое дело до того?

Коньков. Мое дело — смотреть за здоровьем поголовья.

Егорова. А время-то хватает у тебя?

Коньков. Это в связи с чем же вы такой вопрос задаете?

Егорова. Примечают, что ты за другим поголовьем больше присматриваешь...

Коньков. Я свои обязанности выполняю хорошо.

Егорова. У Лизаветы надо справку взять.

Коньков. Лизавета Николаевна здесь ни при чем... Я человек семейный, у меня детишки растут.

Егорова. Лизавета трудодней много нагоняет, заместо Топилиной старается. На тебя-то время остается?

Коньков. Напрасно вы, Домна Ивановна, гражданку Новохижину к моей фамилии привязываете.

Егорова. Или отставку получил?

Коньков. Пустые ваши разговоры.

Егорова. Коли были б пустые, я б на тебя секунды не тратила.

Коньков. А чего вы про Топилину вспомнили?

Егорова. А может, ты уже ей интересуешься?

Коньков. У меня интерес в моей профессии и в процветании колхозного хозяйства.

Егорова. Так ты на Топилину не рассчитывай. Ей дай бог с двумя управиться.

Коньков. Какая вы информированная, Домна Ивановна!

Егорова. От моего глаза ничего не скроется.

Коньков. Способности у вас прямо научные... Иной человек еще подумает, что сделать, а вы уже на расстоянии угадали.

Егорова. Расстояние-то близкое, далеко не ходить.

Коньков. Только ваши слова про директора совхоза напрасные... У Топилиных в семейной жизни полное благополучие наступило.

Егорова. Это ты своей жинке расскажи, она тебе верит. От благополучия баба не будет ходить, словно пятьсот рублев потеряла. С того дня, как Ажинов с виноградников укатил, она как простуженная ходит. Проездил свою Катерину Топилин, разменял на полтинники. Так что на нее не зарься, коровий лекарь.

Коньков (разозлился) . Уж не на вас ли мне позариться?

Егорова (не ожидала) . Ах ты грубиян какой! Вот я Никите Федоровичу пожалуюсь, что ты до меня с глупостями пристаешь. (Кричит в открытое окно.) Я честная мужняя жена! Да ты что, в своем уме ли, предлагать такие пакости...

Коньков. Тише вы! Какие такие пакости? Что я сказал?

Егорова. Сказать не сказал, а подумал... Я вижу, что в твоих зенках обозначено. Насквозь вижу! Бесстыдник ты! Нашел, когда к женщине прийти, — когда мужа в хате нету! А ежели ухватом тебя?!

Коньков (пятится к двери) . Да что вы? Успокойтесь... Я ж не к вам приходил. Я по делу...

Егорова. Знаем мы твои дела! Силос придумал?! На какую приманку хотел поймать! Выметайся-ка из хаты!

Коньков (открывая спиной дверь) . Бешеная, совсем бешеная! Я уж посоветую мужику вашему вместо силоса вас в башню запрятать. (Выходит, захлопнув дверь.)

Егорова (кричит, подойдя к окну) . И отец у тебя был кривой! И детишки твои такие! И внуки такие будут! Я тебе покажу, в какую меня башню! Чтоб тебя бурцелез хватил! Чтоб тебя бугай забодал! Чтоб тебе чирей на языке вскочил! Чтоб ты пятками навыворот ходил!

Входит Егоров.

Егоров. Ты еще и досе не угомонилась?

Егорова (обернувшись, ласково, без удивления) . А-а, Никитушка!

Егоров. Не надоело тебе?

Егорова (смиренно) . Та надоело.

Егоров. Чего ты лаешься?

Егорова. Так ты ж подумай: приходил Коньков, приставал с глупостями...

Егоров. Брешешь... У него дело было.

Егорова. Ну было... Так что?

Егоров. Ой, Домна, выпорю!

Егорова. Та выпори... Может, тогда узнаю, что мужик ты.

Егоров. Зачем приходил Коньков?

Егорова. А ты у него и спроси... Не могу же я заместо тебя выпытывать у человека.

Егоров. А кого ж ты ругала?

Егорова. Та разве я кого ругала?

Егоров. Ругала.

Егорова. Соседский кабан в огород влез... вот я его и отваживала.

Егоров (уже улыбаясь) . И отвадила?

Егорова. Ушел...

Егоров. Понял, значит, тебя...

Стук в дверь. Входит Топилина.

Топилина. Я до вас, Никита Федорович.

Егоров. Заходи, Катерина Корнеевна.

Топилина. Здравствуйте, Домнушка.

Егорова (ласково) . Здравствуй, здравствуй, Катя! Чи малярия у тебя?

Топилина. Нет, Домна, не малярия.

Егорова. Сидай, Катя.

Топилина (продолжая стоять, Егорову) . Поговорить мне надо с вами, Никита Федорович.

Егоров. Так сидай, Катя. А ты, Домнушка, може, по хозяйству чем займешься?

Топилина. Я могу и при Домне... Она женщина, поймет меня.

Егорова (сердечно) . Мне, Катюша, до лавки пройти надо. Ситчику купить... А ты поговори с Никитой Федоровичем, он дюже у меня разумный мужик. Не печалуйся, Катя. (Уходит.)

Топилина (с горечью) . Никита Федорович, пришла я до вас, тяжко мне. До того тяжко, что сердце мое, кажется, кто будто в кулак сжал и не отпускает.

Егоров. Ну что ты. Катя? Что у тебя?

Топилина. Худо мне, Никита Федорович, никогда еще так худо не было. На белый свет глядеть не хочется.

Егоров. Ну вот, уж так-то... Не годится это, Катя.

Топилина. Вот я и пришла к вам, что не годится... У людей ликование кругом, а у меня словно покойник в хате...