Женя Маркер - Буквы в кучках

© Женя Маркер, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Буквы в кучках» – так я называю всё то, что выскакивает из под пальцев, гуляющих по клавиатуре. Только ленивый не воспользуется печатной машинкой, которая есть в доме. А когда вместо неё – компьютер, тем более хочется что-нибудь написать. Я – не исключение, а, скорее, правило. Поэтому одно время складывал буквы в кучки с явным намерением пополнить сборные пункты макулатуры очередной кипой бумаг, которая вряд ли кому-то понадобиться за исключением представителей моей семейки и друзей. Да и те читали скорее от скуки, или по принципу: «где оторвал, там и прочитал». Так появились книги: «Любить и верить», «Человеки», «Любовь на острие.ру», «Арбатский художник: 20 лет у парапета», «Ангелы мечты», «Точка невозвращения», «Курсанты: путь к звездам» – печатались романы, повести, рассказы, воспоминания, притчи, сценарий. Литературой я это не называю, но данная позиция не помешала попасть в лонглисты Бунинской премии в 2013 году, III межрегионального литературного конкурса «За далью – даль», посвященного Александру Твардовскому в 2015 году, Всероссийского Литературного конкурса «Герои Великой Победы» в 2015 году, стать лауреатом конкурса Альманаха «Атланты» и «Напиши Апокриф» в 2015 году, получить диплом Всероссийского литературного конкурса имени генералиссимуса А. Суворова в том же году. С появлением Интернета расширяется аудитория желающих заглянуть в «замочную скважину» на двадцатый век из третьего тысячелетия, но я по старинке печатаю книги и дарю друзьям и знакомым. Оказалось, что с 2006 по 2015 год написался этот маленький сборник рассказов, который я тут же и напечатал.

– Борис Тихонович, как сегодня со временем? Найдем часик пообщаться? – я позвонила с утра в понедельник куратору нашего психологического Центра.

– Подъезжай сегодня к семи в кабинет. Поговорим. – Академик как всегда был конкретен. Скорее всего – в силу характера и большой востребованности последнее время. Остаться наедине с ним было очень трудно: чаще мы решали все вопросы по телефону.

В назначенное время я постучала в обитые дерматином двери. В кабинете с широкими окнами было свежо. За столом сидел Борис Тихонович и пил чай крупными глотками из большой кружки. Меня порадовало то, что мой подарок к 23 февраля ему пришелся по душе. Прежде всего, объемом – дед любил крупные формы, и цветом (бледно салатовый цвет его не раздражал). Он предложил мне присесть рядом, налил из чайника маленькую чашечку, и я сразу перешла к делу.

– Хочу рассказать вам интересный случай из моей практики…

– Раньше конечно не могла. Практику нарабатывала, – улыбнулся Борис Тихонович. – А сегодня советоваться надумала?

– Я же только начинающий специалист. У меня еще нет такого опыта, как у вас. – Решила немножко приподнять деда и не уронить себя. Как-никак а именно он порекомендовал меня после той школьной конференции на работу стажером-психологов в этом замечательный Центр. – Представьте себе, несколько месяцев назад разговорилась я с отцом. Зная о нашем Центре, решил он проконсультироваться, так как некоторые события его жизни вращаются вокруг непонятных сил якобы оккультизма, эзотерики или потусторонних сил. Мне тоже кажется, что мистикой здесь веет, но этот случай заслуживает общего внимания. К счастью, суть проблемы автор описал письмом на электронную почту. И лучше будет, если вы сами почитаете это послание. В пересказе я наверняка что-либо упущу. Или буду субъективной…

Борис Тихонович (Б.Т., как сокращенно за глаза называли его остальные коллеги, а я про себя говорила «дед») надел очки, подвинул к себе удобнее Айпад и принялся читать.

«Моя судьба была столь же не проста, как у камня, котящегося по склону горы: падения в ямы, взлет при преодолении мелких препятствий, вероятность рассыпаться при столкновении с более мощными глыбами, торможение на пологих откосах и набор скорости при падении со скалы.

Вспоминая детские годы, я всегда ловил себя на мысли, что во мне не одно «я», а целая дюжина. Что, не верится? Или сразу хочется причислить к шизофреникам?

Может быть. Но дочитай все до конца, и, может быть, твое мнение изменится.

Если обычный человек советуется со своим внутренним голосом, или ищет поддержки внутри себя для разрешения проблемы, то мне порой приходилось собирать целый консилиум с этими «я». Или совет отряда, или собрание, или партийное бюро. По—разному: в зависимости от моего возраста и степени важности возникающего вопроса. Называй, как хочешь.

С десяток «я» внутри себя. Сложно. Запутаться можно в спорах с самим собой. Поэтому моим внутренним голосам я придумывал различные имена. А порой давал и прозвища. Причем разделение шло не по цвету волос, росту или тембру голоса. А по тем качествам, которые преобладали у конкретного моего «я». Но, вернее, выбор шел по другим каким—то неосознанным причинам и мотивам. Я не знаю. Так вот, одно моё «я» – отвечало за спортивные успехи, знало поименно футболистов, любило соревнования и разного рода соперничества. Я его называл «Шуриком».

Другой субъект – Андрей – зачитывался книжками и обожал художественную литературу. Сам рифмовал и писал «буковки в кучках» (так я называл свои стишки). Он – «Поэт».

Тошка мечтал об армии и военных подвигах. Любил играть в солдатиков, потом в «Зарницу», «Орленок», любил покомандовать, участвовал в военно-прикладных соревнованиях и т. п. Этакий «командир», так сказать.

Адик постоянно хохмил. Прикалывался. Томадил в компании и мог вести конферанс. Рассказывал анекдоты и был душой компании. Это «я» просто звалось – «чудиком».

«Танцору» Ашоту нравилась музыка. Он всегда что-то насвистывал. Подпевал под радио или играющий проигрыватель. Без слуха и голоса, а танцевал. Особые симпатии отдавал кавказским и латиноамериканским ритмам.

Автондилу нельзя было существовать без кисточек и карандашей. Мелом или карандашом он мог изрисовать любое свободное пространство. А на картины в музеях смотрел часами.

Аркадий вечно терся возле девчонок. Заигрывал. Флиртовал. В детстве играл с ними в дочки-матери, вырезал для кукол платья. И юности слыл «Бабником».

Азик считался самым мудрым и рассудительным. Он мог долго думать и размышлять, но советоваться с ним было одно удовольствие. Это «я» – «философ».