Владимир Романюк - Страсти по любви

Это был первый косяк в биографии участкового.

«Если бы я был женщиной» – и кто же додумался до такой темы? Умник, ёпт… У меня и мыслей-то подобных никогда не было. И не появится! Тьфу, тьфу, тьфу! Всё, пора выключать комп и в люлю.

Глаза закрываются и я проваливаюсь куда-то в липкую темноту ещё до того, как успеваю занять в кровати удобное положение. Сказывается хроническое недосыпание юзера и графомана.

По закону жанра, во сне меня должны преследовать кошмары, связанные с темой литературного конкурса. Ничего подобного! Никаких тебе пересадок моей головы на женское тело или хотя бы преследований голых баб с шайками, которые в бане обнаруживают, что рядом с ними моется мужчина в женском обличии. Даже обидно.

Продрал глаза. Ощущение такое, словно я их только что закрыл. Но, на удивление, чувствую себя выспавшимся. Повалявшись как следует в кровати и насладившись этим состоянием, иду в ванную. В прихожей в огромном зеркале меня встречает моё отражение. Останавливаюсь, чтобы «полюбоваться» собой. Говорят, если мужчина способен втянуть свой живот, пузо не считается. Пробую. «Авторитет», как я его называю, уменьшается только наполовину.

Залетела, твою мать. Похоже, третий месяц уже!

Эта ужасная мысль пронзает мозг. Миллиарды мелких, колючих частиц вонзаются в нейроны и выворачивают серое вещество наизнанку.

Мамочка… Вот тебе и задержка! Задержка в развитии у тебя, дура!

Сижу как побитая мышь в углу прихожей и плачу. По щекам стекают солёные ручьи размытой туши. … целоваться будем без трусов, как взрослые… влюблённые трусов не надевают… ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже… В голове белиберда из обрывков пикантных фраз и из кусков песен. День рожденья, праздник детства. Ты улыбнись, улыбнись, не грусти напрасно… Вот и закончилось твоё детство. Теперь придётся срочно повзрослеть…

Кто же это приготовил мне на девятнадцатилетние такой подарок? Кого теперь обрадовать – Степаныча или Володьку? У меня интимные отношения с обоими. Ни с кем другим я близка не была.

Володька – это как-то несерьёзно, а Степаныч – уж слишком солидно звучит.

…клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас… Представить себя с кем-то из них возле алтаря не могу, хоть ты убей.

Хватит хныкать! Хватит строить из себя раненую берёзу по весне! Ты же сильная! Вставай! Ты справишься с этим! Не ты первая, не ты последняя. Есть такая профессия – Родину заселять! Шагом марш к компу писать эссе!

«Если бы я была мужчиной». Видать, у препода совсем крыша поехала, раз он такие темы даёт.

Мыслей никаких. Абсолютный ноль. Надо попробовать ассоциативным методом или как там его…

Беру из холодильника сосиску и иду в прихожую. Смотрюсь с сосиской в зеркало. А это был бы отличный выход! Беременных мужиков не бывает. Просто сидячий образ жизни офисного планктона способствует росту живота. Ладно, всё. Утро вечера мудренее. Всё рано, ничего путного в голову не лезет. Срочно в люлю! Вдруг, к утру рассосётся. Хи-хи.

Улыбнуться не удаётся. Вместо улыбки на лице появляется вымученный звериный оскал. Моментально проваливаюсь в сон, не успев даже как следует устроиться в кровати.

По закону жанра, мне должны сниться кошмары, в которых я обвешана с ног до головы пенисами. Стою в них вся такая из себя, похожая на рождественскую ёлку. Или на худой конец… Нет, худой конец – это уже перебор.

Вместо этого снится, что я – фотография девятнадцатилетней девушки, студентки факультета журналистики. На меня совершенно случайно натыкаются в Одноклассниках Степаныч и Володька. Причём, одновременно. Влюбляются и я оживаю. Бурные романы, интим и всё такое. Потом оказывается, что Степаныч и Володька одно и тоже лицо и я просыпаюсь.

Впервые за долгое время удаётся как следует выспаться. Лежу, наслаждаясь этим состоянием и ощущением того, что фотография в Одноклассниках забеременеть не может, пусть даже от Степаныча или от Володьки. Встаю и направляюсь в ванную. В прихожей меня встречает моё отражение в зеркале. Останавливаюсь, чтобы «полюбоваться» собой. Говорят, если мужчина способен втянуть свой живот, мамон не считается. Пробую. «Авторитет», как я его называю, уменьшается только наполовину.

Всё! Решено! С сегодняшнего дня в спортзал и на диету!

Я сидел в ресторане через столик от счастливой парочки и ощущал себя богом. Нет, не то чтобы Создателем с большой буквы. Так, небольшим таким божеством местечкового значения, которому подвластно пока далеко не всё.

Но, тем не менее, кое-что я всё же создавать уже умел. И пусть это не Вселенная, а пока всего лишь любовь, чувство удовлетворённости от дел рук своих охватывало меня всего, от мочек ушей и до самого копчика.

Их любовь создал я! Я! Вы слышали? – Я! И это уже седьмая созданная мной любовь за два года. Седь-ма-я! Это значит, что четырнадцать человек счастливы. Не больше – не меньше, а счастливы. Четырнадцать человек познали, что такое счастье. Четырнадцать!

Это я, наивный, тогда так думал, смотря на воркующую влюблённую парочку, которая даже не догадывалась, какую роль я сыграл в их жизни и продолжаю играть сейчас.

Сколько там натикало? – Семнадцать десять? Ровно через пять минут в ресторан войдёт запыхавшийся мужчина трудно определяемого возраста, небольшого роста и вполне упитанного телосложения. Он плюхнется в кресло за свободным столиком между мной и парочкой, закажет минералку и большую чашку кофе.

Жаль, поспорить не с кем, что именно так всё и произойдёт, а то бы я выиграл, ха-ха. Ждём-с, пора бы уже. А вот и он!

Буквально вколотив себя, как гвоздь, в кресло, крепыш вытер салфеткой лысину и на полпути перехватив взглядом подходящую к нему официантку, сделал заказ.

– Минералку и большое кофе!

Ещё бы он это не заказал! Это же мой сценарий и режиссёр этого спектакля тоже я. Вот так-то! Шаг влево, шаг вправо – и никакого гонорара. Устроитель свадеб и их ведущий должен сыграть свою роль, и он её сыграет.

По моему сценарию, он случайно зашёл в этот ресторан, а теперь случайно заметит парочку, поинтересуется, когда у них свадьба и предложит свои услуги. В остальном, полная свобода слова. Импровизировать не возбраняется.

Влюблённые переглянутся и не сговариваясь произнесут что-то типа: «Это судьба», – и начнут обсуждать с ним детали, хотя, десять минут назад, ни о чём таком они даже не помышляли. Им хватало свалившегося на них счастья, которым они наслаждались.

– Я вижу, молодые люди счастливы на столько, что созрели для того, чтобы сделать главный шаг в своей жизни, – безбожно картавя, сказал тамада, лукаво подмигнув сначала им, а потом и мне, сделав вид, что мы незнакомы.