Коля Квест - Институт равновесия. Книга 2

– Я не преследую цели убить вас, – произнёс Бенедикт шёпотом.

– Я прошу вас сделать это безболезненно, – словно не слыша его, продолжал старик. – Видите ли, я уже довольно притерпелся к постоянным болям. Но они вымотали меня. Мне бы хотелось умереть со спокойным выражением лица. Нация ведь увидит меня в день погребения? Гражданам дадут со мной попрощаться и выразить свою любовь и благодарность?

– Я не буду вас убивать, – повторил Бенедикт.

– Вы знаете, она ведь не позволила нации попрощаться с Атомом, моим предшественником. Его тело тихо утилизировали. Единственным ритуалом, посвящённым его памяти, стала закладка яблочного дерева на его прахе…

– Похоже, наш разговор не складывается, – расстроился Бенедикт. Если у старика мания преследования, он явно не самый подходящий кандидат для инициации.

– Погодите, вы дважды сказали, что не будете меня убивать?

– Именно это я и сделал, – раздражённо отметил Бенедикт.

– Я подумал, что это уловка. Вы должны были успокоить меня, чтобы затем… – он вздохнул, потёр колени и продолжил: – Если вы не пришли меня убить, тогда зачем вы здесь? И кто вы?

– Меня можно называть Бенедиктом. Это действительно моё имя. А цель моего визита, предложить вам несколько полезных даров.

– Дары… Дары никогда не бывают безвозмездными, – он усмехнулся, но лицо тут же пронзила гримаса боли. Дэннис поднёс руку к закрытым глазам и помассировал их через закрытые веки. – И что же вы можете мне предложить? В конце концов, я акон и Председатель. Меня мало чем можно удивить.

– Я дам вам здоровье и бессмертие, – ответил Бенедикт, внимательно наблюдая за реакцией старика.

– Это бесценные дары, – ответил старик, став серьёзным. – Но, во-первых, я не верю в существование бессмертия. А во-вторых, ваша цена будет, скорее всего, непомерно высокой. Что вы хотите взамен? Чтобы я предал принципы и идеалы своей нации? Своего народа?

– Вы слишком быстро перешли от первого пункта своих рассуждений ко второму, – заметил Бенедикт, поднимаясь с кресла и расстёгивая рубашку. – Это позволяет мне сделать выводы, что вы всё же хотели бы верить в существование бессмертия. Мне не составит труда доказать вам этот аспект. – Бенедикт прошёл к письменному столу и взял изящный нож для писем. Выдохнув, он твёрдой рукой воткнул нож себе в грудь ровно там, где у человека располагается сердце. Глаза старика расширились, а дыхание замедлилось. Бенедикт вытащил нож. Вытер кровь с быстро заживающей раны. Застегнул рубашку и снова сел в кресло. – Так от каких принципов вы бы не хотели отказываться?

– Это невозможно, – тихо охнул Дэннис, инстинктивно потерев своё сердце через толстую ткань халата. – Как вы это сделали?

– Я бессмертен, – просто ответил Бенедикт. – Конечно, это условное понятие. Меня вполне можно убить. Но для этого придётся приложить чуть больше усилий, чем в случае с человеческой расой. Я ничем и никогда не болею. Сносно переношу длительное голодание и нанесение ран любым возможным способом. Более того, если отделить мою голову от тела, я довольно долго смогу поддерживать жизнь. И соединив их, вновь обрету… целостность.

– Кто вы? – старик упёрся колючим взглядом прямо в немигающие глаза Бенедикта.

– Я носферату.

– Вы не из нашего мира.

– Не из вашего мира, – подтвердил Бенедикт.

– Тогда самое время понять, что вами движет. Почему вы пришли сюда и предлагаете этот дар? Почему сейчас? Почему мне?

– Вы мне определённо нравитесь, Дэннис. – Бенедикт поправил волосы, прикоснулся к шраму на щеке, собираясь с мыслями. – Это хороший вопрос. Вы не спрашиваете «как»? Вы спрашиваете «зачем»? Это вселяет в меня надежду на понимание. Знаете ли, мне самому себе пришлось объяснять причины этого задания. Впрочем, я отвлёкся.

– Вы выглядите моложе меня, но обращаетесь ко мне так, словно я подросток. Меня смущает такая манера, потому что я привык к другому.

– О, простите, Дэннис. Вам сейчас восемьдесят два года. Мне биологически тридцать два. В хронологическом же порядке мне чуть меньше четырёхсот лет. К сожалению, мне сложно перестроиться и воспринимать вас как более старшего товарища. Тем более что это не так.

– В это нелегко поверить, – выдохнул старик, став чуть более уважительным. Теперь он изо всех сил напрягал зрение, чтобы найти хоть какие-то доказательства убийственно большого возраста Бенедикта. Бенедикт не мешал. Человеку сложно вот так сразу поверить в то, что это может быть. Но Дэннис реагировал вполне адекватно. Это подтверждало, что Бенедикт принял правильное решение по инициации именно его.

– Вам придётся поверить мне на слово, так как я совершенно точно не буду приводить вам доказательство моих слов, – продолжил Бенедикт. – Мне придётся подбирать слова, чтобы вам стала понятна общая концепция. Скажем так, у любой системы, как вы наверняка знаете, есть своя прочность и степень износа. Ваш мир очень статичен, поэтому подвергается износу гораздо быстрее. Скажем так, сейчас у него критичная прочность. Он начинает угрожать сам себе и ещё вселенной. Поэтому пора что-то изменить. Вы меня понимаете, Дэннис?

– У меня складывается впечатление, что вы пытаетесь объяснить, что существует сторонние силы, которые отслеживают износ миров? – Дэннис аккуратно усмехнулся.

– Такие сторонние силы есть, Дэннис, – мягко сказал Бенедикт. – Считайте, что я представитель таких сил.

– И судьба вашего мира каким-то образом зависит от судьбы моего?

– Именно так.

– То есть вы заинтересованы в изменениях точно так же, как должен и я? – лукаво усмехнулся старик.

– Вы очень точно поняли суть моего сообщения, – подтвердил Бенедикт.

– Тогда у вас нет никакого резона обманывать меня.

– Никакого резона, – эхом ответил Бенедикт.

– Я буду единственным? – спросил Дэннис, глаза его понемногу разгорались нешуточным любопытством.

– Вы будете одним из двух старших. Второй кандидат – аконисса Рулимия. Я собираюсь предложить ей всё то же самое после вас.

– Что означает «двух старших»? Будут и младшие?

– Будут. Их вы выберете по своему усмотрению. Вы сможете дать бессмертие любому человеку, если пожелаете. Вам всего лишь нужно будет чётко соблюдать принципы. Но ведь это нетрудно?

– Рулимия и я, – прошептал Дэннис. – Что ж, полагаю, вы выбрали нас именно потому, что мы старейшие жители нации и к тому же являемся представителями правящей структуры?

– Да, это основа моего плана.

– И в чём же основная концепция? – спросил Дэннис. – Тот принцип, о котором вы слишком часто говорите в беседе.

– Это равновесие, – просто ответил Бенедикт. – В вашем мире, в Рейнборде, будут жить две расы. Носферату и люди. К сожалению, есть некоторые ограничения. Носферату поддерживают свою жизнедеятельность кровью людей. Это вас шокирует?