Евгения Непомнящая - Жунькины байки. Сетевые записки

Вспомнила про апельсины, пока на обертке попой сидела и фантики разглаживала. Говорят, при целлюлите апельсины самое то, я точно знаю. В интернете вычитала. Кожа апельсинов и кожа целлюлита – они братья же. Сбегала я на рынок, к грузину, который вахнул при виде меня, уже такой ухоженной, и продал мне один килограмм апельсин по цене двух, со скидкой.

Я из апельсин сок выдавила, сижу, сок пью, чаем запиваю, конфетки ем, ромашки нюхаю… Вижу, что прямо бабочка стала, а не гусеница.

Прямо летаю вся, крыльями машу. Вот до чего ухаживания довели. Правы были мои подружки. А такую бабочку, каждый обидеть сможет.

Надо бы уберечь от обидчиков всяких. Решила я, после долгих ухаживаний, на себе жениться, и чтоб никто не позарился на ум, и красоту, чтоб не обидел ненароком.

Вот, документы в ЗАГС подали, сижу попой на обертке от суши, пью чай, цветочки нюхаю, сок через соломинку дую, руку своей суженной глажу, жду, когда дату свадьбы назначат.

Электрическая плитка вдруг решила не работать. Как раз в тот момент, когда на сковородку, была уложена, заботливо укутанная в муку, рыба.

Нет, это не рецепт. Это психологическое исследование! Итак, плита не включилась, лампочка не зажглась, ни под одной конфоркой.

– 2016 год, – тут же начал валить все на високосный год человек.

Известно же, что именно, в високосном году все электроприборы идут на бесхаим (кладбище)! Потом началось проводится следствие и поиск виновных. Кто в последний раз и когда, включал печку, кто и что жарил, и не забыл ли выключить прибор. Виновные были быстро найдены и понесли заслуженную кару в виде крика:

– это ты во всем виноват / а!

Потом были вознесены хвалы богу, что слава ему, в доме имеется мультиварка, микроволновка и Овен Тостер.

В него же была перегружена, заботливо укутанная в муку рыба.

Потом начались поиски выхода из ситуации и входа в ближайший к дому магазин электротоваров, на предмет покупки новой печки. Потому что деньги, которые у нас есть, это время, которого у нас нет и в ближайшую неделю совсем не будет.

Потом пошли фантазии, на предмет покупки нового Овена Тостера красного цвета, раз уж пошла такая пьянка и все равно придется покупать новую плиту.

Индукционную? Или такую же, как эта, но подороже, эта вон и двух лет не протянула, сдохла, наверное.

О том, чтоб отремонтировать старую, мыслей даже не возникало. Зато возникла мысль проверить розетку.

К розетке была поднесена настольная лампа, которая тоже не загорелась. Значит, перегорел провод в стене? Но это надо разбивать стену, вытаскивать старый провод, заменять новым? Электрик? Но когда? Времени абсолютно нет. Да и грязищи будет, если стенку рубить, кафель опять же…

Проклятье! … Провод, провод! Стоп, ладно, он выходит из стены, а входит-то в удлинитель?

Или нет? Когда в доме живет инженер Кулибин, провод может выходить откуда угодно и входить в неизвестно куда. Методом дедукции и индукции, было найдено место входа, и оно это место, просто отошло. От сердца прямо тоже отошло.

То есть отлегло. Плитка включилась, лампочка зажглась, стенка с кафелем взвелась на свое место, новый тостер овен остался стоять на прилавке ближайшего магазина, вместе с новой не индукционной плитой, виноватые оправданы и високосный год тут не в теме!

Рыба вернулась в сковородку! И все эти переживания заняли ровно одну минуту. А, казалось, целую жизнь прожил…

Дуня вышла замуж за Гаврилыча, чтоб было кому стакан воды подать перед смертью. Ночью Гаврилычу стало плохо, все съеденное вчера рвалось наружу. Кряхтя и окая, Дуня подала мужу стакан воды. А он, после утреннего рассола, остался жив.

И зачем тогда замуж выходила, спрашивается?

Ночью Дуня спала из рук вон плохо. Поэтому, проснувшись, первым делом пошла немножечко покушать. Но не успела она засунуть булку с колбасой за обе щеки, как раздался телефоный звонок ее мобильного. Заметьте, ее. Поскольку номер был абсолютно незнакомым, Дуня, особо не церемонясь, набитым за обе щеки ртом, сказала на древнееврейском языке:

– Шалом!

По ту сторону трубки заверещали на древнерусском:

– Здравствуйте, меня зовут Светлана…

Дуня только было хотела придуриться, что твоя моя не понимай, как этой самой Светланой была названа фамилия ее семьи. Сердце тревожно забилось в девичьей груди Дуни, сами понимаете, в какое время живем, кругом война, бешеные мясники по улицам бегают, автомобили опять же, наводнения всякие, цунами, землетрясения, обвал шекеля. С испугу Дуня перешла на русский, и мертвым голосом (за щеками булка, вы же помните), прошептала:

– Да…

– Здравствуйте, еще раз, я Светлана, а вас как зовут, а Евгения можно, а вы его жена?, – не останавливаясь, одним махом всех побивахом, выпалила тетка.

Сердце Дуни вернулось на место, а вместе с ним и умение быстро соображать.

– Марфа Васильевна я, – сказала Дуня, – нет, я не жена Евгения, я ихняя домработница, из деревни приехавшая, барина позвать не могу, почивает.

– Марфа Васильевна, а еще кроме Вас, кто-то дома есть?

Вот скажите, у ней, у Светланы этой, ум вообще есть? Звонит на мобильный, а спрашивает, есть ли кто дома?

– Нет, никого дома нет. А что хозяевам передать? В смысле хозяину Евгению? И кто вы такая? – голосом ревнивой жены подозрительно спросила Марфа Васильевна…

– Я из комапнии Лавъер, Евгений приглашается на мероприятие, на котором ему вручат бесплатный подарок, – затарахтела просветленным голосом тетка.

Ага, все понятно, очередной розыгрыш мышеловкиного сыра. Тут в Дуне проснулась мать, и она сменив милость на гнев, сказала в трубку, прожевав, наконец, колбасу с булкой:

– Быстро вычеркнула нас из списка клиентов.

– Нет! – вдруг взъерепилась Свелана Лавъеровна, – это только Евгений может решать, а не его домработница, дайте мне Евгения!

– Ага, сейчас! Сейчас я пойду будить ребенка и дам его тебе!

– Ты кто такая? Ты домработница, почему за хозяев решаешь? – орала трубка голосом компании Лавъер. И плевалась в Дунину сторону. Ну, как же, как же, быдло посмело голос подать.

– Светлана, назови мне свой рабочий номер, имя начальника твоего отдела! Жаловаться на тебя буду! – Марфа Васильевна решила поиграть в деловую колбасу. Компания Лавъер отключилась. А Дуне осталось только внести номер в «Черный список». Что и было сделано с превеликим удовольствием. Оставленный на столе бутерброд, был утащен котом и съеден.

Дочка попросила купить ей юбку с запахом.

Просьба дочки – это же святое. Поехала в торговый центр.

Захожу в бутик и спрашиваю:

– Есть ли у вас юбки с запахом?