Петр Романенко - Умора (сборник)

Однажды приходим с Кузьмичом к себе в комнату, Антона нет. Куда же он делся? На пляже были вместе. Да ладно, придет. Через некоторое время заходит сосед по столу и говорит:

– Заберите своего друга, сидит в летнем кафе пьяный и зовет какую-то Любу.

Мы пошли в кафе и видим: за столом сидит Антон один и кричит:

– Люба! Люба!

– Ты что раскричался? – рассердились мы.

– Помогите мне.

– Что тебе помочь?

– Спеть песню, я слова забыл.

– Ты совсем уже одурел! Пошли домой.

– Ну не хотите, я один спою. Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить, – еще громче заорал он, вспомнив, наконец, слова. Мы взяли его под руки и потащили к себе, а он упирался, вырывался и все пел, демонстрируя феноменальное отсутствие музыкального слуха.

На Антона надежда плохая, он мастер по другой части – по части выпить. Золотые руки! Буду делать ставку на Кузьмича, он хоть и староват малость, на пенсии уже два года, но еще крепок. В молодости был зело охоч до женского пола, за свою жизнь накопил богатый опыт в этом деле. Правда, радикулитом мается, но сейчас вроде бы ничего, прогрел на песке поясницу, пока работает. Вечером я решил поговорить с ним, выяснить его отношение к женщинам, а главное – его возможности.

– Кузьмич, ты вот видел – за соседним столиком сидят две женщины, одна помоложе, другая – рыжая? Живут вдвоем в комнате. Что ты со своей богатой практикой можешь сказать о них?

– Видел. Они вчера на танцы приходили. Женщины хорошие.

– Вот-вот, Кузьмич. Давай с ними сходим на танцы и закрутим шуры-муры.

– Что ты! Какой из меня танцор? Хромой, плешивый, как в песне поется: «Одна нога была другой короче, другая деревянная была».

– Кузьмич! Ты хоть и кривой, но такой сексуальный! Ни одна женщина не устоит.

– Нет, вон с Антоном иди, он помоложе.

– Антон помоложе, да что толку, он не специалист.

– Кузьмич, выручи меня, ты ж летчик-истребитель, давай полетаем, возьми на себя рыжую.

– Полетать не могу, слишком большой перерыв был. Я уже все забыл, забыл, что делают с женщиной, с какой стороны к ней подойти, где у нее штурвал, где газ, где рули высоты. Да и здоровья нет – радикулит; можно только под наблюдением врача. Если бы кто-нибудь мне напомнил, а лучше – показал, тогда можно еще попробовать.

– Кузьмич, попробуй, если будет тяжело, ты всегда можешь остановиться.

– Потом уже трудно остановиться.

– Ты побеседуй с ней сперва о природе, о погоде, о глобальном потеплении, а потом хватай ее и целуй, а то обидится.

Ну, познакомились мы с ними. Младшая – Лена, рыжая – Зина. Первое время гуляли все вместе по лесу, разговоры разговаривали, рассказывали анекдоты, играли в карты, загорали. Все было чудесно. Вот только комары! Однако и в этом был свой плюс. Наличие такого количества комаров позволяло поддерживать на должном уровне моральную чистоту граждан-отдыхающих. Обнажить вечером в лесу какую-нибудь часть тела было невыносимой пыткой. Вечером мы с Леной отправлялись на танцы, а Кузьмич с Зиной оставались вдвоем.

– Чем вы с Зиной занимаетесь? – спрашивали мы.

– Да гуляем, общаемся, беседуем о природе, о погоде, о глобальном потеплении.

– Ну и как она?

– Хорошая женщина. Вот только опасается, чтобы муж случайно не нагрянул, он часто приезжает сюда по делам. Честно говоря, я этого тоже очень боюсь. Убьет он меня, я его видел: здоровый бугай.

Однажды мы, как обычно, отправились втроем на обед в столовую. У аптеки Кузьмич от нас отстал и пришел на обед минут через сорок.

– Ты где задержался?

– В очереди стоял за презервативами.

Мы обалдели.

– Какая очередь? Их везде навалом.

– Это вьетнамские.

– Какая разница?

– Они почти такие же, но только из бамбука.

Все нам стало ясно и про погоду, и про природу, и про глобальное потепление. Я всегда говорил Антону:

– Вот мы сидим с тобой в кино, культурно отдыхаем, а наш товарищ в это время морально разлагается, а вчера он разлагался всю ночь. Неправильно это.

У Антона на это своя особая, философская точка зрения.

– Почему неправильно? Правильно. Если он доставит женщине хоть маленькую радость, разве это аморально?

Время пребывания в доме отдыха подходило к концу. Мы неплохо отдохнули, загорели, все перезнакомились, подружились. Кузьмич с Зиной почти выжили Лену из комнаты, теперь мы с ней все больше скитались по лесу, а они уединялись в комнате. К вечеру Кузьмич приходил довольный, подобревший, слегка уставший. И вот однажды Кузьмич не пришел ночевать (на базу не вернулся), но ночью прибежала к нам Лена.

– Идите, заберите своего кобеля Кузьмича, радикулит его скрючил.

Оказывается, Кузьмич постепенно натренировался и сегодня разошелся не на шутку, стал демонстрировать фигуры высшего пилотажа. В самый кульминационный момент кто-то постучал в дверь.

– Не дай бог, муж! – испугался Кузьмич.

– Может бить, – пролепетала заплетающимся языком сильно взволнованная Зина.

Кузьмич, еще больше испугавшись, сделал резкое движение (резко взял ручку на себя) – и заклинило. Ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни разогнуться. Так в бессовестной позе без штанов мы его и застукали. Кое-как натянули штаны и потемну перетащили его к себе в комнату. Лежал Кузьмич на животе, уныло завывая и охая, при слове «Зина» впадал в беспамятство и с хищным блеском в глазах кричал: «Прикрой, атакую!». Мы с Антоном, как могли, успокаивали его. Для убедительности Антон приводил статистические данные.

– Кузьмич, по статистике умирают от радикулита всего лишь 48 %, 50 % остаются калеками, остальные вылечиваются. Так что не журись, ты, может быть, и не умрешь, не переживай сильно – зато полетал славно.

Разбор полетов проведет дома жена.

Мы живем в коммунальной квартире. Шесть семей. На всех одна кухня, одна ванная, совмещенная с туалетом. Но зато на кухне у каждого свой столик и в каждой комнате есть вода. В ванной мы тоже моемся, но не все. Иван – тот не любит мыться, всегда говорит:

– Пусть моется тот, кому лень чесаться.

Живем хорошо, дружно, деремся редко – по праздникам и выходным, – и то не все, в основном, женщины. Мужчины у нас разные. Иван, например, не очень далекий человек с грубыми манерами, до женщин очень охоч, работает где-то на стройке охранником. Валера – умница, хороший специалист, бывает в командировках в разных странах. Недавно к нам поселили еще одного жильца на освободившуюся площадь. Клава вышла замуж и переехала в отдельную квартиру. Новый жилец – это Люда. Красивая, сексуальная женщина, одинокая. Наши мужчины сразу расправили плечи, приосанились, а Иван не сводил с нее похотливого взгляда. При первой же возможности во время обеда Иван незаметно поймал муху и бросил ей в тарелку.