Вожди и заговорщики

Но основные мотивы, зафиксированные в дневнике,- все же социальные. Николаевым владело отчаяние. Ведь он был тем самым безработным, которых в СССР официально не было с 1930 года. Всвоем письме к Политбюро накануне покушения Николаев писал: «Для нас, рабочего люда, нет свободного доступа к жизни, к работе, к учебе… Везде, где я только желал через крити-

ку принести пользу дела… получал тупой отклик… Я прошу предоставить мне в первую очередь и в самом ближайшем времени санаторно-курортное лечение, но если нет этой возможности, то я должен бросить веру и надежду на спасение» 39. Помогут - прощу все, даже роман хозяина Смольного с женой (если Николаев в него верил). Не помогут - убью. Из личных мотивов вытекали политические. Всвоем «Политическом завещании» («Мой ответ перед партией и отечеством»), он писал: «Как солдат революции, мне никакая смерть не страшна. Яна все теперь готов, а предупредить этого никто не в силах. Яведу подготовление подобно А. Желябову… Привет царю индустрии и войны Сталину…» 40

Это был бунт доведенного до отчаяния маленького человека, вечного персонажа российской истории и литературы.

Но Николаев - человек из партийной среды. Он типичен и этим страшен. Таких, выброшенных на обочину неуравновешенных и обиженных людей - миллионы, это целый социальный слой, и каждый его представитель может оказаться смертельно опасным.

Сигналы об этом партийное руководство получало давно. Так, в 1929 году ЦККрассматривало дело некоего коммуниста, который жаловался: «У меня, в угоду антисоветским элементам, как у буйно-помешанного, было отобрано огнестрельное и холодное оружие, причем соответствующий врач, очевидно за взятки, дал соответствующую справкуБ ОГПУпочему-то оказывалось слепым орудием в руках указанного антисоветского элементаБ Право на оружие (я) заслужил своим активным участием в гражданской войне, в которой потерял свое здоровьеБ На меня очевидно смотрят как на отработанное пушечное мясоБ» 41Пока «герой гражданской войны», которого «незаслуженно» объявили буйно-помешанным, нападает на своих соседей и медицинских работников. Но уже критикует ОГПУи ЦКК. Акого он возненавидит завтра, когда его требования не будут удовлетворены? Это - разоруженный Николаев, слишком темпераментный. Асколько было не разоруженных, «не раскрытых».

Маленькие люди - герои Гражданской войны. Пользуясь связями среди товарищей по партии, они могут преодолеть заслоны охраны и выстрелить в кого угодно - в Сталина и его ближайших единомышленников. Вычистить таких людей из партии, из правящей элиты- это не значит решить проблему, а только обострить ее. Вероятно, к этому времени в голове Сталина сложился план уничтожения не только оппозиции, а целых социальных слоев,

которые не нашли своего места в новой системе отношений. Всо-циалистическом обществе не должно быть маргиналов, людей обочины - питательной среды оппозиционных движений.

По прибытии Сталина в Ленинград ему сообщили, что незадолго до 1 декабря в НКВД поступил сигнал о подготовке покушения на Кирова организацией «Зеленая лампа». Источником была осведомительница М. Волкова, отличавшаяся страстью к повсеместному разоблачению «врагов народа». Сигнал проверялся, не подтвердился, после чего Волкову отправили в психлечебницу. Сталин отнесся к сигналу Волковой серьезно, ее вызволили из дома скорби и представили пред очи вождя. Показания Волковой были снова проверены, и потом снова не подтвердились. Но на какое-то время версия заговора против Кирова получила подтверждение. Сталин соответствующим образом ориентировал следствие. Отъезжая в Москву 3декабря, Сталин снял с постов руководителей Ленинградского НКВД как за сам факт провала, так и на случай, если они причастны к организации покушения.

Организация была нужна и НКВД, чтобы доказать - не такие уж мы «шляпы». Если убийство готовил не «маленький человек», а разветвленная организация, провал не так позорен.

Если Сталин в дальнейшем доказывал, что Киров пал жертвой заговора троцкистов, то Троцкий сразу же стал намекать, что тут не обошлось без заговора Сталина. Эту версию затем принял Хрущев. Причем версия Троцкого обосновывалась теперь с помощью аргументов Сталина - охрана Кирова была так плохо поставлена, что тут явно не обошлось без сознательного попустительства убийце. Была бы террористическая организация, а заказчик найдется.

Решающим аргументом стало действительно загадочное событие: «Крайне подозрительным является то обстоятельство, что, когда прикрепленного к Кирову чекиста Борисова 2 декабря везли на допрос, он оказался убитым при «аварии» автомашины, причем никто из сопровождающих его лиц при этом не пострадал» 42.

Гибель охранника Борисова является главным аргументом в пользу версии широкого заговора с целью убийства Кирова. Это событие тщательно исследовалось Комиссией Политбюро в 60-е годы. Верховный Суд вернулся к этой проблеме в 1991 году. Научный анализ этого инцидента провела А. Кирилина. Выводы неутешительны для версии заговора: Борисов сидел у борта полутор-

ки, когда сломалась рессора. Машину бросило в сторону, она ударилась о стену дома. О нее же ударилась голова Борисова 43. Убить Борисова, чтобы замести следы, было бы самоубийством - гибель охранника подтверждала почти неопровержимо, что за спиной Николаева стоит разветвленный заговор, проникший даже в НКВД. И если сейчас доступные факты позволяют склоняться к версии о трагической случайности, то в декабре 1934 года поверить в нее Сталин не мог. И не поверил.

Но Николаев сообщников и руководителей не выдавал. Следователи столкнулись с человеком, находившимся в тяжелом психическом состоянии: «Он буквально каждые пять минут впадал в истерику, а вслед за этим наступало какое-то отупение, и он молча сидел, глядя куда-то в одну точку» 44. Николаев кричал в тюрьме, что его мучают. Это, однако, еще не означало пыток, особенно если учесть психический склад заключенного. Пока Сталин предпочитал тактику «пряника», которая не исключала последующего «кнута»: «кормите его, чтобы он окреп, а потом расскажет, кто им руководил, а не будет говорить, засыпем ему - все расскажет и покажет» 45. Сталин, таким образом, заинтересован в выяснении истины (что было бы опасно, если Сталин инсценировал убийство), но не требует «выбивать» из Николаева фамилии зиновьевцев (в дальнейшем - главных обвиняемых). Однако в области агитации выбор уже был сделан. Раз за Николаевым стояла организация, лучше всего на эту роль подходили именно зи-новьевцы. Николаев во многом повторял лозунги левой оппозиции, которая в Ленинграде была представлена в первую очередь зиновьевцами. Конечно, Николаев мог и сам дойти до тех же несложных выводов, что и левые. Но логичнее было бы предположить, что его идейная эволюция происходила под влиянием оппозиционных взглядов, циркулировавших в северной столице. Пока Николаев был доволен жизнью, он, как и большинство партактива, поддерживал генеральную линию. Но теперь, когда наступило похмелье, Николаев начал повторять аргументы оппозиции. После первой пятилетки такую эволюцию прошли миллионы людей. Даже если террористической организации нет, есть оппозиционно организованная среда, которая вырастила фанатика-террориста. Такой вариант развития событий обсуждался в партийном руководстве с 1927 года и с возмущением отвергался оппозицией.