Александр Соловьев - Выбор профессии

После выхода из «Правого дела» Прохоров на три месяца замолчал. А потом взорвал бомбу, выдвинувшись на пост президента РФ на выборах 2012 года. Это выдвижение было воспринято обществом с каким-то восторженным скепсисом. К восторженным ожиданиям были склонны скорее представители «среднего класса», а скепсис выражали зубры российской политики. Геннадий Зюганов просто излучал сарказм: «Прохоров – 47 лет, все в девках ходит, детского смеха не слышал, никого не родил, лезет в президенты… Надо скромно вести себя. Партийку у него выдернули из-под ног за три недели. Меня сто раз допрашивали, 50 раз угрожали, запрещали, у нас партия…»

Михаил Прохоров же нацеливался на второй тур (то есть на второе место в первом туре). Впрочем, на второй тур нацеливались все. Кроме Владимира Путина, который и победил в первом. Прохорову досталось чуть меньше 8 % – третье место. Геннадий Зюганов получил чуть больше 17 %.

После выборов Михаил Прохоров снова замолчал на пару месяцев. Это вызвало уже откровенное недоумение публики: третье место с первой попытки, более 5,5 миллиона голосов избирателей – такие инвестиции политик-харизматик просто обязан конвертировать в громкий успех. Прохоров же отделался туманным заявлением о том, что «теперь ясно, что нужно делать», мягким осуждением неизбежных после выборов протестов и таким же мягким требованием расследовать все возможные случаи подтасовки результатов голосования.

В начале лета он снова появился, объявив о создании партии «Гражданская платформа». Таких партий в России еще не было – по крайней мере, по утверждениям самого Прохорова. Партия без лидера, без идеологии, «горизонтальная партия» – явно в противовес властной «вертикали», устойчиво связанной с именем Путина. Вместо ярких активистов – юристы-профессионалы, готовые сотрудничать с любым, кто выставит свою кандидатуру на выборах любого уровня.

Военнослужащий:лицо, исполняющее обязанности, связанные с прохождением военной службы, и обладающее в связи с этим специальным правовым статусом; в широком смысле – солдат (происходит от названия профессиональных наемников XIII века в Италии, получавших жалование), воин. В России слово «солдат» распространилось с XVII века в связи с введением полков «нового строя» при царе Михаиле Федоровиче.

Сфера деятельности:военная служба, защита государства и его граждан.

Необходимые навыки:хорошая физическая форма, воинская дисциплина, морально-психологическая устойчивость, знание матчасти, тактическая выучка, выносливость, достоинство и честь, патриотизм, взаимовыручка, бесстрашие перед лицом противника.

Анатолий Лебедь начинал воевать еще в 1980-х в Афганистане и продолжал воевать, даже потеряв ступню. В ходе одной из антитеррористических операций в Чечне у селения Улус-Керт он подорвался на бандитской мине. «Маресьев без ноги на самолете летал, а наш по горам прыгает», – говорили о Лебеде бойцы 45-го отдельного гвардейского ордена Александра Невского разведывательного полка ВДВ.

И не только по горам. Инвалид второй степени Анатолий Лебедь продолжал прыгать с парашютом – на протезе. Вел занятия по рукопашному бою. Лично водил бойцов на задания. 9 января 2005 года его группа попала в засаду, двое солдат были ранены, но командир спас их, лично уничтожив троих боевиков. 24 января он в бою своим телом прикрыл рядового от выстрела из гранатомета. Получив слепое ранение в спину, Лебедь продолжил бой и лично уничтожил гранатометчика и пулеметный расчет бандитов. За эти подвиги он удостоился медали Героя Российской Федерации. А за действия в Южной Осетии в 2008 году – Святого Георгия IV степени.

Журналисты встретились с Анатолием Лебедем в сквере у штаба 45-го отдельного гвардейского ордена Александра Невского разведывательного полка специального назначения, где он тогда служил. Обеденное время он выбрал для встречи не случайно – этот часовой перерыв между тренировками и прыжками он посвящал прогулкам со своей собакой по кличке Паштет («Потому что любит паштет из сухпайка»), которую вывез из Чечни. С ней он и пришел на интервью.

– Как вы попали в ВДВ?

– Мы начинали прыгать еще в ДОСААФе. Все время в небо тянуло. Я с приятелем поступал в Балашовское, потом Борисоглебское училище, но не сдал математику, а летать хотелось – жуть. Пришли в ВДВ, в Гайжунайскую дивизию, там полгода, потом десантно-штурмовая бригада в Казахстане, там еще полтора года, потом – Ломоносовское военное авиационно-техническое училище. Три года отучились и в Забайкалье, а оттуда – в Афган. 86-й год, июнь, и наш выпуск туда перекинули. Потом вывели под Бердск. В 94-м. Там военная часть, трава по пояс, для вертолетов на аэродроме места нет. Написал рапорт, уволился, я уже пенсионером был по выслуге. Квартиры нет, ничего нет. Зато паспорт дали.

– И чем занимались?

– На войну поехал. Балканы, Косово. Белград бомбили, уже когда мы приехали.

– Вы уволились из армии и добровольно пошли на войну?

– Да.

– А зачем?

– Как зачем? Помогать-то надо. Тем более православным. Тем более государству, а не каким-то частным лицам или фирмам.

– Это ваше было решение или вас попросили?

– Нет, наше. Мы все делаем сами.

– «Мы» – это кто?

– Наши военные бывшие и нынешние, русские офицеры. Или ветераны воздушно-десантных войск.

– Вас многие, наверное, не поймут. Квартиры нет, семья живет в общаге, при этом вы занялись не поиском работы, не бизнесом каким-то, а поехали на войну, за которую вам ничего не дадут.

– Да, ничего не дадут, еще и загранпаспорт сам делай, визу, билеты сам покупай. Но на такое дело не жалко.

– А в Дагестан потом тоже добровольцем поехали?

– Да. В 99-м арабы на Дагестан пошли, и мы решили ехать с товарищем, с Игорем Нестеренко. Он из Саратова. Мы с ним на Балканах вместе были. Посмотрели-подумали, контракт долго оформлять, а там, в горах, уже в августе возня началась, мы еле успели. Работы много было.

– Вот вы туда приезжаете как простой человек, доброволец и что делаете? Вас ведь могут и не пустить в зону боевых действий?

– Когда народ бомбят, людей расстреливают, там правительству уже не до бюрократии. Визу поставили – и дальше твое дело. Хочешь – по магазинам ходи, а хочешь – воюй.

– Это на Балканах. А в Дагестане как?

– А в Дагестане еще проще – граница-то открыта, ты как турист приехал – можешь на Каспии загорать, а можешь идти в МВД. Нужен? Нужен. И в горы.

– То есть вы первым делом в МВД пошли?

– Необязательно в МВД. Там же и другие структуры есть. Не будем уточнять.