Александр Соловьев - Выбор профессии

Но что-то после этого в целом блистательного проката Евгения Плющенко кольнуло душу. Что-то едва различимое. Например, запись в официальном заявочном листе, в котором значился каскад не из четверного и тройного прыжков, а из четверного и двух тройных. Ощущение, что пару раз на приземлениях Плющенко немножко дрогнул, что дорожки и вращения у него не такие интересные, как у Лайсачека. А ведь дорожки и вращения с того момента, как Евгений Плющенко ушел из спорта, стали цениться гораздо выше, чем прежде.

А еще через несколько секунд на табло появились оценки россиянина. Он проиграл Эвану Лайсачеку – проиграл балл с небольшим. И зал мгновенно разделился на две равные половины. Одна торжествовала, а другая недовольно гудела, считая, что чемпионом заслуживал стать не американец. И правду было искать совершенно бесполезно. В тот вечер у каждого была своя правда.

И он вернулся. Выиграл московский этап мирового Гран-при, чемпионат Европы. Приехал на Олимпиаду. Он ведь почти выиграл и ее. Прыгнул четверной. Но оказалось, что его четверной не нужен тому фигурному катанию, которое жило без него три этих года.

Тренер Евгения Плющенко Алексей Мишин не понимал, как может существовать такая система, которая не поощряет стремления готовить четверные прыжки, то есть повышать сложность программы. Фрэнк Кэрролл говорил о цельности программы, мелких неточностях и нюансах судейских оценок. Глава техкома Международного союза конькобежцев, эксперт по актуальному как никогда судейству Александр Лакерник в целом соглашался с Кэрролом: «Система состоит из множества, что ли, мелких деталей. Все дело в нюансах. С одной стороны, четверные – это здорово, а с другой – нельзя, чтобы фигурное катание превращалось в состязание по их исполнению». И добавлял, что подходить к исходу этого противостояния, оперируя терминами «справедливо» и «несправедливо», попросту нельзя.

А сам Евгений поначалу ничего не говорил. Он все время оглядывался на большой экран, по которому его катание показывали с помощью кинопроектора в натуральную величину. Ему, наверно, нельзя было это смотреть. Это было, без преувеличения, похоже на самоубийство. То, что он делал, был самый страшный изо всех видов мазохизма. Он смотрел, как он проигрывает. Вообще-то это выше сил нормального человека. Можно было попросить выключить экран. Нужно было попросить.

Но это был не тот случай. Нормальные люди не возвращаются в спорт после трехлетнего перерыва, когда достигли в нем всего, о чем мечтали. Но оказалось, что он и продолжает мечтать. Это был большой сюрприз для всех. Почти никто не верил. Возможно, он сам не верил.

Но он вернулся. Выиграл московский этап мирового Гран-при, чемпионат Европы. Приехал на Олимпиаду. Он ведь почти выиграл и ее. Прыгнул четверной. Но оказалось, что его четверной не нужен тому фигурному катанию, которое жило без него три этих года. Так же, как, похоже, и он сам. Он в нем, похоже, оказался лишним. Он мешал этому фигурному катанию. Оно только-только решило, куда развивается: транзишн, дорожки, вращения… А тут вдруг опять возникает он со своим четверным, который никому, кроме него, и не дается – а значит, никому и не нужен. Без Плющенко им всем было спокойней. Они думали, что так уже и будет всегда.

А он вернулся – и проиграл одну из самых крупных ставок, которые делал в своей жизни. Весь его гигантский опыт долготерпения оказался ничтожным на фоне его второго места. После этого он не хотел и не мог быть великодушным и снисходительным ни к кому. Он называл вещи их именами.

– Да это бред полный, а не фигурное катание! Не мужское фигурное катание! Вот Лайсачек сказал, что четверные не нужны! Что у нас другие компоненты, что у нас транзишны… сраные, извините за выражение… Так давайте разделим: мужское фигурное катание и мужское катание «танцы на льду»! Здорово! Давайте!..

Потом в прямом эфире «Первого канала» он уже ставил ультиматум функционерам: «Весь спорт движется вперед, а фигурное катание ушло назад. Раз сегодня олимпийский чемпион не умеет прыгать четверные, значит, это такая система. Что нужно сделать, чтобы удачно выступить на Олимпиаде в Сочи? Нужно поменять всю систему».

Политик:лицо, профессионально занимающееся политической деятельностью в рамках законодательной, исполнительной или муниципальной власти, в качестве функционера или активиста политической партии или политического движения. Цель политика – получение (и удержание) власти.

Сфера деятельности:общественная жизнь, отправление власти (политика в переводе с древнегреческого – искусство управления государством).

Необходимые навыки:амбициозность, харизма, красноречие, стратегическое мышление, лидерство, убедительность, гибкость, последовательность, чувство конъюнктуры, принципиальность, интуиция, умение манипулировать как отдельными людьми, так и социальными и экономическими группами.

Политика – особый род занятий. В ней есть что-то от предпринимательства и что-то от искусства (точнее, от шоу-бизнеса), что-то от менеджмента и что-то от благотворительности.

Поле деятельности политика – больше в сфере эмоций, ощущений потребностей общества, социальных групп. Тут важна интуиция. Хотя, конечно, политика – это концентрированное выражение экономики, и в конечном итоге политика отражает интересы больших экономических групп.

То есть политика и экономика – смежные сферы деятельности. Сегодня все чаще бизнесмен становится политиком (один Сильвио Берлускони чего стоит), а политик – бизнесменом (совмещение этих функций, к слову, противозаконно). В США переходы из политики в бизнес и обратно – явление совершенно обыденное.

При этом политики несвободны – они зависят (хотя бы теоретически) от мнений и настроений тех, чьи интересы представляют. Бизнесмен тоже может попасть в зависимость от своих капиталов, партнеров, конкурентов, работников, наконец. Но, по большому счету, рамки своей деятельности он определяет сам. Политику такая возможность доступна тем меньше, чем он успешнее.

А еще политика обязывает жить публичной жизнью, что любят на самом деле далеко не все. А еще политика зачастую опасна для здоровья.

Но политика дает возможность проявиться таким качествам, как харизма, лидерство, умение убеждать и договариваться, гибкость и твердость. В России уже, пожалуй, сложилась даже определенная школа. Ее абсолютно невозможно представить без двух лидеров – Геннадия Зюганова и Владимира Жириновского.