Бриттани Черри - Земля, о которую мы разбились [litres]

Он приподнял бровь.

– Как тебе это удалось?

Я пожала плечами.

– Наверное, ей просто очень нравится это кресло.

Он поморщился и потянулся к Тэлон, забирая ее из моих рук и укладывая в кроватку.

– Уходи.

– Что? – спросила я в замешательстве. – Прости, я сделала что-то не так? Мне казалось, ты хотел…

– Теперь ты можешь идти, Люсиль. Твои услуги больше не требуются.

– Мои услуги? – переспросила я, ошеломленная его холодностью. – Я пришла, чтобы помочь. Ты сам меня позвал.

– А теперь я говорю тебе уйти. До свидания.

Он торопливо проводил меня к выходу и выставил на улицу, не сказав ни слова. Никакой благодарности – только громкий хлопок двери, закрывшейся прямо у меня перед носом.

– Не забудь выпить кофе, который я принесла! – крикнула я, ударив в дверь. – Он черный, как твоя душа.

– Он позвонил тебе в три часа ночи? – спросила Мари, отпирая магазин на следующее утро. По воскресеньям мы не работали, но нам нужно было подготовиться к следующей неделе. – Конечно, я была счастлива, когда ты не пришла будить меня в пять утра, чтобы пойти на йогу, но мне было интересно, где ты. Как ребенок?

– У нее все хорошо. – Я улыбнулась, думая о Тэлон. – Она само совершенство.

– И он… справляется со всем этим в одиночку?

– Старается как может, – сказала я, заходя внутрь. – Кажется, ему приходится несладко. Он даже переступил через собственную гордость, чтобы позвонить мне.

– Так странно, что он решил позвонить. Он ведь почти тебя не знает.

– Думаю, у него не было своей семьи, кроме покойного отца. К тому же я дала ему свой номер, на случай, если понадобится помощь.

– И он выгнал тебя взашей?

– Ага.

Мари закатила глаза.

– Выглядит как поступок прекрасного стабильного родителя для новорожденного ребенка. Когда Грэм пришел в магазин, я сразу поняла, что он полностью порос шипами.

– Да, к нему не подступишься, но я думаю, что он правда хочет лучшего для своей дочери. Он вынужденно оказался в непростой ситуации, а жена, на чью помощь он рассчитывал, сбежала в закат.

– Мне все еще сложно это представить, – сказала моя сестра. – Не могу поверить, что Лирика его бросила. Я-то думала, что моя ситуация с Паркером чему-то ее научила.

– Она оставила своего новорожденного ребенка в больнице, Мари. Вся рациональность Лирики покинула ее.

Просто уму непостижимо, как можно знать человека всю свою жизнь, а потом понять, что он все еще остался для тебя незнакомцем.

Время было проклятием: оно медленно превращало некогда крепкие отношения в туманные воспоминания.

Мари покачала головой.

– Какая неразбериха. Но, говоря о хорошем, у меня есть сюрприз.

– Это зеленый смузи?

Она приподняла бровь.

– Я сказала «сюрприз», а не отвратительное измельченное растение. Мы официально нанимаем еще одного флориста! В ближайшее время я проведу несколько собеседований.

С момента открытия нашего цветочного магазина мы не раз говорили о найме новых сотрудников, но у нас не было достаточно прибыли, чтобы выплачивать зарплаты. Поэтому сам факт того, что мы могли позволить себе нанять персонал, казался захватывающим. Нет ничего более волнующего, чем наблюдать за тем, как растет твоя мечта.

Только я собралась ответить, как над входной дверью зазвонил колокольчик, заставив нас обеих поднять глаза.

– Извините, мы закрыты… – я даже не смогла закончить фразу, потому что увидела, кто стоит в дверях, сжимая в руках букет роз.

– Паркер, – выдохнула Мари, и сила покинула ее, как только его имя слетело с ее языка. Ее тело буквально ослабло: плечи опустились, а ноги подогнулись.

– Ч-что ты здесь делаешь? – к моему большому сожалению, ее голос дрожал, выдавая тот факт, что Паркеру удалось произвести впечатление, на которое он рассчитывал.

– Я… – он нервно усмехнулся и посмотрел на цветы. – Наверное, немного глупо приносить цветы в цветочный магазин, а?

– Что ты здесь делаешь, Паркер? – Я скрестила руки на груди, ни на секунду не отводя от него пристального взгляда.

– Я тоже рад тебя видеть, Люси, – сказал он. – Я надеялся поговорить со своей женой.

– У тебя больше нет жены, – сказала я, преграждая ему путь. – Ты потерял ее в тот момент, когда собрал свои вещи и уехал.

– Ладно, ладно, это справедливо. Я это заслужил, – ответил он. Мари пробормотала что-то себе под нос, и Паркер вопросительно поднял бровь. – Что ты сказала?

– Я сказала, что ты ни хрена не заслуживаешь! – выплюнула Мари. Ее голос все еще дрожал, но теперь он звучал гораздо громче. Моя сестра никогда не ругалась, и когда эти слова слетели с ее губ – я поняла, что она очень зла.

– Мари, – начал Паркер. Она повернулась к нему спиной, но он продолжал говорить: – Несколько недель назад могла бы быть наша седьмая годовщина.

Она не повернулась, но я видела, как дернулось ее тело.

Будь сильной, сестренка.

– Я знаю, что облажался. Я знаю, как это глупо: объявиться здесь после всех этих лет с дурацкими цветами, но я скучаю по тебе.

Ее тело содрогнулось сильнее.

– Я скучаю по нам. Я идиот. Я сделал кучу глупых ошибок. Я не прошу сразу же принять меня обратно, Мари. Я не прошу тебя полюбить меня. Я просто парень, который стоит перед девушкой и просит ее сходить с ним на кофе.

– О господи, – простонала я.

– Что? – спросил Паркер, оскорбленный моим раздражением.

– Ты украл эти строчки из «Ноттинг-Хилла»!

– Не совсем! Джулия Робертс просила Хью Гранта полюбить ее! Я всего лишь прошу сходить со мной на кофе, – объяснил Паркер.

Я просто не могла закатить глаза еще дальше.

– Да какая разница? Уходи.

– Не обижайся, Люси, но я здесь не из-за тебя. Я пришел к Мари, и она не говорила мне…

– Уходи, – сказала Мари, вновь обретая свою внутреннюю силу. Она повернулась к нему, стоя прямо и гордо, как древний дуб.

– Мари… – Он сделал шаг вперед, но она предупреждающе выставила вперед руку.

– Я сказала, уходи, Паркер. Мне нечего тебе сказать, и я не хочу иметь с тобой ничего общего. Просто уходи.

На мгновение он замешкался, но потом все же положил цветы на прилавок и вышел из магазина.

Как только дверь закрылась, Мари облегченно выдохнула, а я поспешила в подсобку.

– Что ты делаешь? – крикнула она мне вслед.

– Достаю палочку шалфея, – крикнула я. Когда мы были детьми, мама держала в нашем доме палочку с запахом шалфея, которую она сжигала всякий раз, когда возникал какой-нибудь спор. Она всегда говорила, что конфликты привносят плохую энергию в пространство и лучше всего сразу его очистить. – В энергии Паркера нет ничего хорошего, и я не позволю его негативу снова просочиться в нашу жизнь. Не сегодня, сатана, – я подожгла палочку и обошла магазин, размахивая ею вокруг себя.