Клэр Контрерас - Калейдоскоп моего сердца [ЛП]

— Пожалуйста. Нам нужно поговорить.

Я нажала кнопку завершить, не попрощавшись, и посмотрела на Присциллу.

— Эстель, — говорит она, улыбаясь, обращая на меня свое внимание. — Рада снова тебя видеть.

— Я тоже, Миссис Вудс. — Я подошла и протянула ей руку, которую пожала в ответ.

— Пожалуйста, зовите меня Присцилла.

Я последовала за ней, наши пятки стучали по мраморному полу ее роскошной квартиры.

— Коннор, займись этим, пожалуйста, — говорит она дворецкому. Он делает так, как она просит, и кланяется, уходя.

— Я взволнована, наконец получить свою картину, — говорит она, снова глядя на меня. — Я была удивлена, когда ты это сделала. Что заставило тебя отказаться от нее?

Я смотрю на холст, все еще покрытый слоями оберточной бумаги, и пожимаю плечами.

— Я поняла, что иногда для того, чтобы двигаться вперед, нужно отпустить прошлое, даже если это больно. Особенно, если больно, — я грустно улыбнулась. Присцилла кивает. Ее первозданные руки тянутся к двум бокалам шампанского, ожидающим на столе. Я не заметила их там. Она протягивает мне один и делает глоток.

— Я потеряла своего первого мужа, когда мы были довольно молоды. Мы были так влюблены друг в друга. — Ее взгляд блуждает в сторону, когда она улыбается в памяти. — Он погиб в автокатастрофе. Пьяный водитель. Мы были вместе всего пару месяцев. Мы поженились после недели знакомства. Это был бурный роман, — говорит она, слегка смеясь, прежде чем сделать еще один глоток. — Когда я потеряла его, я думала, что умру, но я этого не сделала… и я снова нашла любовь в Мэтью. Мы вместе уже двадцать лет. Прошло двадцать три с тех пор, как я потеряла Эрика, и все равно не проходит и дня, когда я не думаю о нем.

Я делаю глоток шампанского в надежде унять узел в моем горле, и понимаю, что узел там не из-за Уайта.

— Вы создали прекрасную жизнь с ним, — говорю я, указывая на фоторамки, которые содержат фотографии ее с улыбающимся человеком. Другие фотографии выпускников и маленьких детей.

— У нас прекрасная жизнь, — говорит она, улыбаясь, когда ее глаза следуют за моими. Когда наши глаза снова встречаются, она полна сострадания. — Хорошо, давайте посмотрим мою новую картину.

Ее картина . Я делаю вдох и понимаю, что на этот раз я в порядке. Я развернула холст, и когда я сорвала все слои, изображение стало видимым. Кончики моих пальцев задевают внешнюю часть глаза, и на поверхность всплывает воспоминание о том, как он рисовал ее. Это мое прощание, говорю себе. Присцилла сжимает жемчужины своего ожерелья, восхищаясь ею.

— Она даже красивее, чем я помню, — шепчет она.

— Это так, — соглашаюсь я, скручивая бумагу в моих руках, смотря на глаз, который наблюдал за мной в течение последних нескольких лет, тот, который я чувствовала после смерти Уайта.

Мы еще немного поговорили, и когда мои сердца калейдоскопа привлекли ее внимание, она пообещала позвонить мне в ближайшее время, чтобы она могла посмотреть на остальную часть моего каталога. Когда мы прощались, я оглянулась через плечо в последний раз и сохранила образ изображения того, как картина выглядит на ее стене. Я вернулась в отель и позволила себе немного поплакать о своих потерях, и когда я закончила плакать, я улыбалась. Я в порядке, несмотря на все это, и, возможно, даже лучше, чем я была. Когда стали надвигаться сумерки, и я поняла, что у меня есть еще одна ночь в городе, и мне нечего делать, я решаю взять страницу из книги Уайта и пойти исследовать его самостоятельно.

Я могу сосчитать по пальцам одной руки, сколько раз в своей жизни я испытывал беспокойство, и я не горжусь тем, что это одно из них, и, более того, что мне некого винить, кроме себя. Я не позволяю себе думать, что, возможно, на этот раз я потерял ее окончательно, потому что я отказываюсь принять такую вероятность. Я взял свой телефон и набрал номер, по которому звоню каждый день с тех пор, как она ушла.

— Что случилось? — говорит Виктор после двух гудков.

— Она уже звонила? — спрашиваю я.

— Чувак, тебе нужно остыть. Может быть, тебе стоит взять дополнительную смену или что-то еще, — предлагает он.

Я смеюсь.

— Я проработал четырнадцать часов. Последнее, что мне нужно, это дополнительная смена.

— Я не знаю, что еще тебе сказать.

Я делаю вздох. Скажи, что у меня еще есть шанс. Скажи мне, что она говорила обо мне, что она думает обо мне, и что она не отказалась от нас. Я не говорю ничего из этого, только потому, что знаю, что никогда не услышу ответа.

— Вы с ней разговаривали? — спрашиваю я наконец. Она вернулась два дня назад, и я ничего от нее не слышал.

— Примерно две секунды. Кроме того, что она злится на меня, она была занята. Она… — он делает паузу, выдыхая. — Она вывозит свои вещи из моего дома. По-видимому, ее риэлтор получил место на пляже, в которое она влюблена, — добавляет он более низким голосом.

В которое она влюблена. Его слова кипят у меня в голове. Я хочу быть объектом этой любви. Я не достоин этого, но я хочу этого.

— Когда она переезжает? — спросил я.

— Я должен помочь ей в эти выходные. Она была занята галереей, хотя, я не думаю, что она намеренно избегает тебя, я просто думаю, что сейчас неудачное время.

— К черту неудачное время, — говорю я, ударив кулаков по рулю. Я сделал длинный вдох.

— Я… — он делает паузу. — Бин, ты мой брат, ты знаешь это. Ты помогал мне больше раз, чем я могу сосчитать, но она моя младшая сестра.

— Я люблю ее больше, чем ты можешь себе представить, — говорю я, не заботясь о том, что звучу как киска, потому что это правда.

— Я знаю. Вот почему я собираюсь поговорить с ней, но я действительно думаю, что она придет и позвонит тебе.

— Просто скажи ей, пожалуйста. Если ты поговоришь с ней раньше меня, обязательно скажи ей.

— Я сделаю это, — обещает он. — Хорошо, мне нужно идти. Мой клиент только что пришел.

Вихрь эмоций прошел через меня, когда я покинула офис своего риэлтора с ключами от моего нового дома. Когда я уходила, она пообещала, что скоро позвонит мне с некоторыми возможными местами для галереи. После обсуждения с мамой Уайта, я решила, что хочу переместить галерею ближе ко мне. В настоящее время она удобно расположена к нашему старому дому и дому его родителей, но далеко находится от моего нового дома и моих родителей. Фелиция в очередной раз дала мне свое благословение и сказала делать с ней все, что нужно. Она попросила одну из картин Уайта, но на этом все.

Я припарковалась за пределами галереи, где Даллас уже пару недель постоянно находился, и я благодарна за это. Он стоял прямо у входной двери, широко улыбаясь мне, когда я подошла.

— О Боже, я надеюсь, что ты не так приветствуешь людей, потому что с такой скоростью мои три клиента превратятся в … никого, — говорю я и смеюсь, когда он поднимает брови.