Софи Гонзалес - Всего лишь полностью раздавлен [litres]

Рене уже практически кричала. Жужжание за соседними столами затихло, и несколько учеников повернули головы, чтобы подслушивать спор. Если ситуацию вообще можно назвать спором: справедливости ради, Лара больше провоцировала Рене, чем давала отпор.

– Вероятно, так и есть, – сказала Лара. – Похоже, меня что-то сбило с толку. Кстати, что? На языке вертится, но не могу…

– Перестань ! – завопила Рене.

– Нет, это ты перестань, – вдруг тихо сказал я.

Слова сами слетели с моих губ, едва я успел что-то сообразить. Я замер, а Рене уставилась на меня. Ее щеки покраснели, она была в ярости. Ничего хорошего это не предвещало. Я – не из конфликтных людей. Скорее, из тех, кто ест попкорн на самом заднем ряду кинотеатра, подальше от линии огня.

Но когда она открыла рот, встряла Нив:

– Рене, если хочешь поговорить с Ларой, то ладно, но орать на нее при всех… это тебе не идет.

– Поэтому катись к чертовой матери от нашего столика, пока мы не дали тебе отпор, – добавила Джульетт (ее лицо еще было заплаканным, но голос звучал твердо). – И поверь мне, мы можем кричать громче.

Рене посмотрела на нас и поджала губы. Похоже, она взвешивала все за и против. Джульетт приподняла бровь, и Рене злобно сощурилась, прежде чем повернуться к Ларе.

– Хватит мне писать, – процедила она.

– Ты донесла свою мысль, милая, – сказала Лара, возвращаясь к лазанье, словно этот разговор оказался для нее немного скучноват.

Даже когда Рене исчезла, у Лары отлично получалось сохранять спокойствие, несмотря на перешептывания и взгляды учеников. Даже баскетболисты пялились на нас, сидя на другом конце кафетерия. Мэтт глазел прямо на Лару, словно жаждал встретиться с ней взглядом. Он казался обеспокоенным.

– И-та-а-а-к… – протянула Джульетт.

Лара театрально вздохнула и вручила Джульетт свой телефон.

– Вот. Скажите, заслужила я это или нет?

Джульетт и Нив склонили головы над экраном. Я не стал к ним присоединяться, а просто смотрел на Лару и ждал.

– Это, кстати, газлайтинг, – сказала Лара.

– Что?

– Когда кто-то пытается перевернуть все произошедшее и заставить тебя думать, что у тебя едет крыша. – Лара положила кусок лазаньи себе в рот. – Рене пыталась выставить все так, будто я на ней помешалась, а не она водила меня за нос.

Джульетт и Нив оторвались от экрана.

– Она с тобой флиртовала, – подтвердила Нив.

– Прямо до той части, где тебя разозлило, что она флиртует с тобой, одновременно встречаясь с парнем, с которым она вообще не планирует расставаться, – добавила Джульетт чуть громче, чем необходимо.

«Наверное, чтобы народ за соседними столиками услышал и версию Лары», – подумал я.

Но Лара покачала головой.

– Не надо. Остальным незачем знать, что произошло. Плевать я не хотела на их мнение.

«Плевать я хотела», – мысленно поправил я. Но оставил замечание при себе. Сейчас, похоже, было не до этого.

– Однако, – настаивала Джульетт, – Рене сильно перегнула палку. Я была бы не прочь прямо сейчас зачитать переписку ее парню.

Лара пожала плечами.

– Все нормально. Правда. Я думала, что для нее это может что-то значить, – заявила она небрежным тоном, словно хотела сказать: «Я просто думала, что сегодня будет дождь».

Да.

Я знал, каково это.

Лара сидела на низкой кирпичной стене около входа в школу, с прямой спиной, скрестив ноги (она была в сапогах на каблуках) и сжав коленями, покрытыми тканью небесно-голубого платья, стакан кофе со льдом. Джульетт, Нив и я стояли со своими порциями кофе, окружив ее. Сегодня она оказалась королевой, а мы превратились в ее телохранителей.

Мы всегда вместе. Доказательство этому – наши кулоны.

Как настоящая королева, она привлекала внимание толпы, пока ученики проходили мимо нас по пути в школу. Но слишком долгие взгляды и приглушенные перешептывания не были восторженными. Какие-то любопытные, какие-то – почти испуганные, а некоторые – осуждающие.

Мы тоже пялились на каждого из них.

Конечно, все уже были в курсе. Те, кого не было в кафетерии, узнали все по сети шептунов к вчерашнему полудню. В школе нашлись ребята, которые никогда не общались с Ларой, но теперь оказались в курсе подробностей ее ориентации. И они будут держать это в голове, если случайно с ней столкнутся. Они составят свое мнение о ней и о том, что она за человек.

Я понимал, каково ей. Паршиво. Очень паршиво.

Я заметил группу парней, бредущую по парковке. Уилл, Дарнелл и Мэтт. Черно-белые курки. Я повернулся к Ларе, чтобы не сверлить взглядом асфальт, лишь бы не встречаться взглядом с Уиллом.

– Спроси ее.

Шепот послышался от стайки девушек, которых я вроде видел на биологии. Одна из них, с собранными в конский хвост мышиными волосами, была в футболке с надписью «Шоколад – это ответ, но каким был вопрос?». Подруги подтолкнули ее, и она, хихикнув, посмела посмотреть на Лару, восседающую на «троне».

– Мы хотели узнать, была ли ты лесбиянкой, когда мы вместе переодевались за сценой на концерте в десятом классе?

Лара подчеркнуто медленно повернула голову, чтобы посмотреть на девчонку.

– Доброе чертово утро, Шарлотта, – сказала она веселым и высоким голосом.

Подружки Шарлотты дернулись, но устояли на месте.

– Это важный вопрос, – настаивала Шарлотта. – Ведь если ты была, то очень плохо, что ты ничего не сказала. Мы имели право знать, перед кем переодеваемся. Кто-то из нас был голым.

Лара, которая сделала глоток кофе, рассмеялась в свой стакан, заставляя напиток запузыриться.

– Боже, ты права. Какое чудо, что я смогла сдержаться рядом со всеми вами, когда вы оказались в бабушкином нижнем белье.

– То есть ты была?..

– А что, ты думаешь, я легла спать натуралкой, а потом мне приснился самый убедительный в мире эротический сон, и я проснулась, жаждущая…

– Не говори так!

– Вагину, клитор, волосатую киску…

– Ты отвратительна .

– Пушистую вульву! – проорала Лара, выбрасывая перед собой ногу.

Шарлотта завизжала и отскочила.

– Тебе что, стыдно быть девочкой, Шарл?

– Шарлотта. И нет, мне не стыдно. Но интересно другое: вы начали общаться с новеньким, и внезапно ты тоже стала гомосексуалкой.

Ну конечно, меня в это втянут. Разумеется.

– Ничего внезапного тут нет, Шарлотта, – отрезала Лара.

– Что ж, в таком случае…

– Хотя, – перебила ее Лара, – я спала с твоей матерью в тот день, когда у тебя был первый самый настоящий киношный поцелуй с Тоддом Фергюсоном.

– Я всегда знала, что ты шлюха, но я не думала…

– По-моему, ты не хочешь заканчивать это предложение.

Рядом с нами появился Мэтт, несущийся сквозь поток учеников, сопровождаемый Дарнеллом и нервным Уиллом.