Вера Колочкова - Три жизни жаворонка [litres]

Прибежала, заколотила пятками в дверь, не отрывая ладоней от живота. Когда дверь открылась, упала Саше на руки и расплакалась запоздало. И так хорошо было плакать, отогреваясь в его руках, в жарко натопленном доме…

Саша испугался, конечно. Уложил ее в постель, обложил одеяло горячими бутылками с водой, заставил выпить чаю с травами. С теми самыми, что висели сухими гроздьями в сенцах – наследство бабушки-знахарки.

– Пей… Я, правда, не знаю, какая трава от чего помогает… Отщипнул от каждого пучка помаленьку. Надеюсь, там и от простуды трава была. Сейчас я тебя еще спиртом разотру…

– Не надо спиртом, Саш. Я не заболею. Я знаю. Теперь уже точно не заболею.

– Что ж, будем надеяться… А чего ты раздетая из дома выскочила?

– Так Борис захотел… Мол, в чем пришла, в том и уйдешь.

– Вот сволочь…

– Да он бы вообще меня из дома не выпустил, если бы… Если бы я не сказала ему…

– Что? Что бы не сказала?

– Что я беременна, Саш. Да, я беременна… И это твой ребенок, я знаю… Он твой, Саш…

– Тихо, тихо… Ты чего так разволновалась, вон даже руки из-под одеяла выпростала! А ну, спрячь… Тебе хорошенько согреться надо! И ребенку тоже согреться надо! Все-таки сволочь этот Борис, определенно сволочь…

– Это твой ребенок, Саш! – почему-то упрямо твердила она, глядя ему в глаза, хотя видела, что они были совершенно счастливыми. – Он твой, Саш… Твой…

– Ну все, успокойся. Давай чаю глотни. Тебе нельзя волноваться… Теперь я буду за всех волноваться, хорошо? И за тебя, и за нашего ребенка… Ты знаешь, я даже осознать пока не могу, как я счастлив…

– Это твой ребенок, Саш! – упрямо твердила она. – Ты мне веришь, правда?

– Конечно же, верю. Я тебе верю в любом случае, что ты. Да если бы даже этот ребенок был не мой… Все равно он мой, понимаешь? И я в любом случае счастлив…

– Я люблю тебя, Саш. Очень люблю. Только почему-то спать захотелось… Будто проваливаюсь куда-то…

Она тут же и уснула, свернувшись клубком под одеялом. Спала крепко и долго. Всю ночь спала и все утро. Проснулась совершенно здоровая и счастливая. Потянулась, села на постели… Увидела на тумбочке записку, прочитала, улыбнулась. «Буду к трем часам, обязательно пообедай. Целую. Люблю».

Часов около трех хлопнула калитка во дворе, Настя сунулась к окну, увидела, как Саша входит во двор. И не один, еще с кем-то. Да это ж Егорка! Боже, радость какая!

Они вошли в дверь, улыбающиеся, раскрасневшиеся с мороза. Егорка затараторил радостно:

– Мам, меня Александр Викторович около школы встретил! Сказал, чтобы я тебе какую-нибудь одежду дома нашел! Вот, я взял твой старый пуховик, еще ботинки вот, джинсы, рубашка… Все, что нашел… Хорошо, что бабушки дома не было, она ушла куда-то! Я принес всю одежду Александру Викторовичу, он меня на улице ждал… И мы к тебе пошли… А ты теперь здесь будешь жить, да? Вместе с Александром Викторовичем?

– Да, сынок… И мы хотим, чтобы и ты жил с нами.

– То есть… Александр Викторович будет моим папой?!

Егорка выпалил свой вопрос и оглянулся на Сашу в священном ужасе, будто испугался его реакции. Саша подошел к нему, положил руки на плечи, заглянул в глаза, проговорил тихо:

– Да, я этого очень хочу, Егорка. Очень хочу быть тебе отцом.

– Что, правда? – Мальчишка все еще не верил в случившееся.

– Правда. Правдивей быть не может. Как думаешь, поместимся мы тут все вместе? Мы тебе пока угол за печкой выгородим, там будешь спать и уроки делать… А летом мы с тобой будем вместе дом расширять, чтобы у тебя своя комната была.

– Ух ты, здорово… Тогда я домой побегу, вещи свои соберу, ладно? Я быстро…

– Да погоди, Егорка! Вместе потом пойдем… – попыталась остановить Настя сына. – Мне ведь еще и бабушке надо все объяснить…

Но Егорку было уже не остановить. Выскочил за порог, помчался по двору на улицу, даже калитку за собой не запер.

– Ты обедала? Суп нашла в холодильнике? – заботливо спросил Саша.

– Да нашла, нашла… А чего ты не раздеваешься, Саш? Уходишь куда-то?

– Да, хочу в магазин сходить… Продуктов купить, ну и тебе тоже… Многое чего надо… Вон, ботинки-то Егорка принес легонькие, осенние. Ты в таких сразу замерзнешь.

– Ну, если я почти босиком бежала и не замерзла…

– Ну уж нет, больше таких подвигов повторять не надо! Я сейчас схожу и куплю теплые ботинки! Какой у тебя размер?

– Тридцать седьмой.

– Да, и шапку еще… В общем, на месте сориентируюсь. Жди меня, и я приду! Только очень жди! Все, я побежал…

Егорка пришел первым. Стащил с плеч пухлый рюкзак, бухнул на пол:

– Уф, тяжелый получился… Вроде все учебники и тетрадки забрал. И школьную сменку еще… И две рубашки взял новые… Остальное потом принесу, как понадобится. А где Александр Викторович, мам?

– В магазин ушел. Скоро придет.

– А можно, я его сразу буду папой называть? Я же еще ни разу никого не называл папой…

– Можно, сынок. По-моему, ему приятно будет. А вот и он идет, кажется… Слышишь, калитка стукнула?

Саша вошел в дверь, и она отшатнулась испуганно. Лицо его было перепачкано кровью, губы разбиты, один глаз заплыл кровавым отеком. И сам он еле стоял на ногах, пошатывался, болезненно припадая на больную ногу.

– Господи, Саш… Что с тобой? Кто тебя так? – бросилась она к нему, помогая пройти в дом и на ходу стягивая с него куртку. Обернулась к Егорке, скомандовала быстро: – Принеси воды… Кружку на кухне найди…

– Я не успел до магазина дойти, Насть… Из переулка вышли трое, я даже лиц не разглядел. Сбили с ног, пинали ботинками… Один все в лицо попасть норовил, гад. Кажется, зуб выбил… Потом я вроде сознание потерял… Очнулся – люди какие-то вокруг… Помогли мне до дому дойти…

– Это все из-за меня, Саш… Это из-за меня… Это Борис их подослал… У тебя есть чем раны обработать? А может, Жеку позвать, а?

– Да не надо… Сами справимся. Я там, в шкафчике, вроде бинты видел… Йод… Еще что-то…

– А с глазом что? Надо же, чтобы врач посмотрел!

– Да видит глаз, заплыл просто. Я как мог закрывался руками. Ничего, Настенька, ничего, до свадьбы заживет… Мне бы прилечь только, голова сильно кружится…

До вечера Настя с Егоркой крутились вокруг Саши. Настя обработала раны, перевязала бинтами. Егорка сам заварил на кухне чай, как сказала Настя – с травами, что висели пучками в сенцах. И не удержалась, пошутила неуклюже:

– Сегодня твоя очередь распробовать эти травы на вкус… Ну как, нравится?

– Да ничего… Вкусно даже… – улыбнулся распухшими губами Саша. – И вообще хватит уже суетиться, сядьте рядом со мной, посидите спокойно!

– Так мы ж за тебя испугались… Папа.

Егорка смутился чуть-чуть и тут же улыбнулся довольно, словно распробовал заветное слово на вкус. И чтобы не затягивать неловкую паузу, спросил деловито: