Луиза Бей - Рыцарь Англии

Его руки скользнули по моим бедрам, и я напряглась. Мне не хотелось снова чувствовать его объятия, не хотелось напоминаний о том, чего я решила себя лишить.

— Удачи, — произнесла я, сердце так сильно болело, как будто вырывалось из груди. — Надеюсь, ты будешь победителем.

Он отпустил меня и провел пальцами по волосам.

— Тоже надеюсь, но боюсь, что у нас не получится.

Он решил, что я имела в виду судебный процесс, над которым он трудился. Я имела ввиду его будущую жизнь.

— У меня будет больше времени, когда ты вернешься. Когда ты вылетаешь домой?

Здесь я была, как дома , но завтра вернусь к своей семье. Я улыбнулась и пожала плечами, сжимая его подбородок. Он выглядел таким усталым и напряженным. Мне следовало ему сообщить, что я не вернусь в Лондон, но не хотелось усугублять его беспокойство. Не сегодня. Возможно, он не переживал обо мне так, как я о нем, но я чувствовала, что немного облегчила его бремя, и ему не стоило сегодня узнавать, что я уезжаю навсегда. Последнее, что мне хотелось, это затеять выяснение отношений. Мне не хотелось слушать его убеждения, что его поступок был нормальным, для меня это было не так. Я не хотела таять от его потрясающего акцента и сильных рук. Если он не был для меня тем мужчиной, я должна была уйти сейчас, пока у меня еще были на это силы.

— О чем говорилось в тех письмах? — Он провел рукой по волосам. — Я очень сожалею, что так получилось в субботу. Я пытался дозвониться до тебя вчера, но… заскочить сегодня вечером?

Я отрицательно покачала головой.

— Дарси со мной, и мы должны завтра очень рано вставать.

— Как только процесс закончится, все станет намного спокойнее.

Он лгал. Потом начнется еще один процесс, потом еще один и так до бесконечности. Я не могла всю свою жизнь думать, когда в следующий раз он подведет меня таким образом.

Одна ложь рождала другую.

— Я еще не открывала их.

Он нахмурился, но больше не спрашивал меня об этом.

— Я позвоню тебе позже, хорошо? — спросил он.

Я кивнула, но ничего не ответила. Не будет у нас завтра, когда он не будет в суде, а я вернусь туда, где мой дом.

Лондон был пустым. Большинство людей покинуло город на праздники, поэтому оставшихся было немного.

— Слава Богу, закончили, — сказал Себастьян, перекинув через плечо сумку. Он выглядел нелепо в парике и мантии, которые ему следовало убрать в сумку.

— Только до третьего января, — напомнил я ему.

— Отлично, я хочу напомнить о себе своей девушке и семье, напомнить, как я выгляжу. Чем ты займешься на Рождество? — спросил он.

Я даже не думал об этом. Обычно я ездил к маме, но в этот раз она навещала родственников в Швейцарии.

— Ну, знаешь, обычные семейные дела, — соврал я. Кто не строил планы на Рождество? Возможно, я смогу убедить Вайолет поговорить со мной сегодня через видеозвонок?

Я улыбнулся, представив ее лицо. Я пытался позвонить ей пару раз вчера вечером, но она не брала трубку. Она сказала, что они с Дарси пораньше лягут спать, но я подумал, что все же смогу каким-то образом отловить ее.

— Точно, — сказал я, когда мы входили в здание. — Я просто заброшу это…, — я кивнул на кейс, — а потом отвалю. Предлагаю тебе сделать то же самое. Увидимся после праздников.

Себастьян кивнул.

Я положил кейс, забрал ноутбук и ушел. Выйдя в холодный декабрьский воздух, я вдруг осознал, что теперь у меня наконец-то есть свободное время, но мне некуда идти. Не с кем встретиться, и нет дома, куда можно было бы вернуться. Моя охота за домом сошла на нет после того, как я не ответил на слишком много звонков от агента по недвижимости, поэтому я все еще жил в отеле. Вайолет вернулась в Америку, моей матери не было в городе. Я не разговаривал со своим братом с того года.

Я помахал Крейгу, идущему по зеленой лужайке Нью-сквер.

— Наконец-то уходишь? — спросил он, прибавив шагу в мою сторону.

Я кивнул.

— Да. Но я выйду раньше.

— У тебя был отличный год. И сказались, конечно, выставленные счета, которые смогла разобрать Вайолет.

— Да, она была великолепна.

Он кивнул.

— Нам будет ее не хватать. Еще несколько недель, я уверен, она сотворила бы чудо, но она решила учиться в Колумбийском университете. Это отличная возможность для нее.

— Безусловно. — Должно быть, ее приняли туда. Она же не сообщила ему, что также подавала документы в университеты Лондона. — Но у вас будет еще несколько недель, когда она вернется в январе.

Он нахмурился.

— Ты не знаешь?! Она не вернется, потому что решила начать обучение. Очевидно же, что нам чертовски жаль ее потерять.

Его слова начали сливаться воедино у меня в голове, как будто их затягивало в болото, и я больше не слышал, что он говорил. Вайолет не вернется? Наверняка он ошибался. Я засунул руки в карманы, почувствовав холодный металл своего телефона, который отчаянно пытался вытащить и позвонить ей, чтобы спросить правда ли то, что говорил Крейг.

— Вы в порядке, мистер Найтли? — Спросил Крейг.

Я кивнул.

— Да, я только что кое-что вспомнил… Простите меня, мне нужно идти. — Я помчался к выходу Линкольн Инн, чтобы взять такси. Как только машина остановилась, я назвал адрес своего отеля. Куда еще я мог отправиться?

Вытащив телефон из кармана, я набрал номер Вайолет. Я думал, она позвонит до того, как улетит или после приземления, но она не звонила. Я предполагал, что она понимала, что я занят и не смогу долго с ней разговаривать. Но, возможно, она больше вообще не собиралась мне звонить.

Звонок перешел на голосовую почту. Где она была? Она должна была уже приземлиться.

Я никогда раньше не испытывал одиночества. Одиночество было мне чуждо, оно представлялось мне неким Святым Граалем, полной противоположностью моей натуре… раньше, но сейчас, когда мне нечего было делать, не с кем встретиться, оно напоминало мне огромную пропасть, готовую поглотить меня.

Я вскользнул из машины, мой мозг каким-то образом отключил конечности, потому что я споткнулся.

Ее что не приняли в лондонские университеты, куда она подавала заявление? Или, возможно, она все же начнет в одном из лондонских университетов заниматься в январе, а Крейг просто предположил, что это Колумбийский. Так и должно быть. Невозможно, чтобы Вайолет просто покинула Лондон, чтобы больше не возвращаться, не сообщив мне об этом даже несмотря на то, что я не явился на наш ужин в субботу. Конечно же нет…

Я звонил Вайолет каждые пятнадцать минут, как вернулся в отель в течение трех часов. Больше мне нечего было делать. Я хотел услышать ее голос. Я не мог вспомнить, когда в последний раз обнимал ее. Должно быть, это было в субботу утром до нашего ужина, когда мы должны были узнать, что ее приняли во все вузы, в которые она подала заявку на MBA. Черт, надо было завести будильник на телефоне, чтобы он напоминал мне о времени.