Силвиу Абреу - Беллисима

Габриела уже готова была отказать этому нахалу, но когда речь зашла о ее работе — почему бы и нет? Ее уже охватил творческий азарт, она так любила работать ночами, ночь приносила ей истинное вдохновение и дарила удачи. Этот тип словно видел ее насквозь, все ее слабости, и бил наверняка.

—Ну что, по рукам? — лукаво переспросил Рикардо, боясь, что она все еще колеблется и порывается уйти. — Докажи мне, что красивая женщина может быть талантливой и умной — и я извинюсь перед тобой. Завтра в восемь я жду эскиз.

—Завтра в восемь, если хотите.

—Браво! — вскричал Рикардо. — Вот это женщи¬на, вот это напор. В семь, красавица моя, прелесть моя…

Но Габи, кивнув, демонстративно вышла вон, чтобы не слышать этих ласковых прозвищ. После ее ухода Рикардо в изнеможении опустился в кресло: даже вчерашняя демонстрация и вчерашние похождения не измотали его так, как получасовая беседа с Габриелей Грубер. Завтра он предложит ей работу, предварительно сбив с нее немного спеси. Дальнейшую линию поведения с ней он обдумает позднее. Сейчас на это просто нет сил.

—Доброе утро, любовь моя! Ты меня еще не поцеловал сегодня, — в дверь заглянула счастливая Роксана.

Не таким представляла себе Габриела поход в «Тропибеллу». И приема ожидала какого угодно, но только не с игривыми похлопываниями и откровенными приставаниями. Но интуиция все же подсказывала ей, что она будет принята на работу. Она заставит этого бабника держаться с ней строго официально и не допустит никаких вольностей. Слишком много чести для него — отказываться от прекрасной работы из боязни его домогательств. Она умеет не только создавать оригинальные модели, но и отваживать назойливых ухажеров.

— Ну как, доченька, ты получила работу? — с нетерпением спросила ее мать.

Увидев взволнованное, озабоченное лицо матери, Габриела тут же забыла свою досаду на нее за вчерашнее. Несмотря ни на что, мать была ей самым родным человеком. На ней держался дом, временами она одна кормила всю семью. Как хорошо, когда есть кому излить свои неприятности. И Габриела рассказала ей все: что немедленно садится за работу, чтобы завтра утром представить главе фирмы эскизы — от этого зависит, получит ли она место. Она не утаила ничего:

—Представляешь, мама, он меня шлепнул.

—Что? По какому месту, дочка?

—Вот по этому, мама.

—Больно шлепнул, любовь моя?

—Да нет же, мама, дело не в этом. Он просто выказал неуважение ко мне, наговорил мне всяких вещей, пытался меня обхаживать. Но я сумела за себя постоять.

Консуэло вздохнула: все они скроены на один лад, эти мужчины. А Габи с ее внешностью нигде не удастся избежать приставаний, поэтому главное — уметь себя держать. И она тут же прочла дочкам небольшое наставление па этот счет, которое они, как и многие другие ее наставления, пропустили мимо ушей. Втайне они считали мать неудачницей, которую всю жизнь обманывали и использовали мужчины. Чему она может их научить? Марисоль и Габи были уверены в себе, они кому угодно могут дать отпор.

—А вы знаете, кто такие Линаресы? — болтали между собой сестры.

—Ну конечно, кто их не знает? — отвечала Марисоль. — Мы же смотрим телевизор, читаем газеты. Их «Тропибелла» в светской хронике упоминается чуть ли не каждый день.

Так вот, младший, Рикардо Линарес, — это и есть тот нахал, которому я сегодня влепила пощечину. А старшего мне показала секретарша. Он мне гораздо больше понравился — такой элегантный вежливый старик. Совсем не похож на сынка.

Они не обратили внимания, как переменилась в лице мать и, поспешно отвернувшись к столу, загремела тарелками. Марисоль уже приготовила сестре кофе и понесла наверх: Габи будет работать всю ночь, надо поддержать ее силы. Консуэло осталась одна и все никак не могла опомниться. Она задумчиво смотрела в окно, забыв про плиту, где возмущенно клокотала кастрюля. Прошло двадцать два года. Она думала, что навсегда вычеркнула Федерико Линареса из памяти, но оказалось, прошлое всегда возвращается, от него не скроешься.

Хорошо, что Консуэло зашел проведать кум Дионисио, дядя Артуро, а то бы похлебка ее выкипела, а лепешки сгорели. Консуэло давно поджидала кума: хотела попросить его подыскать работу для Рамиро, вот уже который месяц тот не приносил в дом ни гроша. Но сейчас она забыла про Рамиро, все ее мысли были заняты другим.

— Кум, у меня такая беда! Посоветуй, что делать?

И она рассказала куму, как неожиданно вернулся в их жизнь Федерико Линарес Рикон. Дионисио вырос вместе с Консуэло и, конечно, помнил ее первую любовь. Девушкой она работала на фабрике Риконов, которая нынче выросла в фирму и носит громкое название «Тропибелла». Федерико высмотрел хорошенькую швею и долго ухаживал за ней. Вскружить ей голову было нетрудно: ей льстило, что в нее влюбился такой красивый, воспитанный, богатый мужчина. Но об их романе проведала его жена, явилась прямо на фабрику и с позором выгнала Консуэло вон. Наверное, она и дома устроила большой скандал, потому что Федерико больше не появлялся. Консуэло ждала его, чтобы сказать о ребенке. Ждала дни, недели, месяцы. Она была слишком горда, чтобы пойти к нему.

—Надо же, какая прихотливая дама — судьба, — ахнул Дионисио. — значит, она будет работать вместе с отцом. Может быть, он и не знает, что у него есть дочь, ведь ты ему не сказала.

—Но это еще не все, кум. У Федерико есть старший сын, весь в папашу, такой же бессовестный. Сегодня он уже увивался за Габи.

— Они же брат и сестра. Послушай, что я тебе скажу Консуэло, — размышлял Дионисио. — Сегодня же расскажи все Габи, не доводи до беды.

— Тебе легко говорить, кум, вспылила Консуэло. — Габи столько лет жила в уверенности, что ее отец умер, а тут он вдруг свалится ей на голову, и не кто иной, как сам Федерико Линарес.

— Ты сама во всем виновата, кума! — вынес Дионисио свой суровый приговор. — Ты давно должна была сказать Габи, кто ее отец.

Конечно, Габриела была слишком серьезной и здравомыслящей девушкой, чтобы поверить в чудесное создание модели за одну ночь. Новую линию надо искать недели, даже месяцы. Она согласилась не сгоряча: на последнем курсе она положила немало сил для рождения своей любимой тропической линии. В эту ночь она собрала все старые эскизы и рисунки и старательно выбирала лучшие.

И теперь торжественно направилась в «Тропибеллу» Она достаточно профессиональна, чтобы оценить эти работы на твердое «хорошо». Но главное, в них есть свежесть, своеобразная новизна, все, от чего давно отвыкли эти жалкие подражатели.

—Сеньора Линареса сегодня не будет, — объявила Магали. — Приходите завтра утром.

—Этого не может быть, — не поверила Габриела. — Мы условились о деловой встрече.