Франсуаза Бурден - Обещание океана [litres]

– Типичные бретонцы, – подтвердила Кристина. – Отзывчивые, упрямые и верные в дружбе. Только не переусердствуйте с молодой девушкой, она уже смотрит на вас с восхищением. Как на любимого папочку.

Алан закатил глаза, но Кристина была наблюдательна и умела его вовремя предостеречь, особенно когда он и не подозревал об опасности.

– Я абсолютно не интересую девочек такого возраста, – уточнил он на всякий случай.

– Слава богу!

– Но я хотел бы вас спросить: разница в десять лет – существенна, как по-вашему?

– Вы имеете в виду женщину тридцати лет или, наоборот, пятидесяти?

– Кристина…

– Хорошо-хорошо, ясно, что тридцатилетнюю. Если вы хотите в будущем иметь детей, то это идеальный вариант. Но только не надо еще моложе, ладно? А то я буду считать вас старым козлом.

Он расхохотался, не заботясь о том, что его услышат в приемной.

– Я бы не смог работать ни с кем, кроме вас, – подтвердил он, вновь становясь серьезным. – Вызовите мне, пожалуйста, следующего. Нам предстоит удаление непрорезавшегося зуба. А рядом с ним проходит нерв, мы должны быть очень осторожны.

Он подошел к умывальнику и начал не спеша мыть руки. Несмотря на наличие стерильных перчаток, в своем кабинете он всегда придерживался строжайшей гигиены. Его руки продолжали автоматически двигаться, а мысли вновь вернулись к Маэ. В какой момент он понял, что любит ее? Когда смотрел на нее, спящую, или через несколько дней, на рождественском ужине у друзей? В тот вечер он отказался воспользоваться своей слишком легкой победой над соседкой по столу. Красивая, обаятельная женщина, которую нужно было везти к себе домой – она только этого и ждала. Но он этого не сделал, понимая, что у него нет ни малейшего желания. В своей постели он хотел видеть Маэ и никого другого.

– Здравствуйте, доктор, – пробормотал пациент слабым голосом.

Когда он только приехал, Кристина дала ему успокоительное – достаточно легкое, но в данной ситуации необходимое, потому что операция обещала быть долгой и сложной. Алан ободряюще улыбнулся ему и начал надевать перчатки и маску.

Розенн добилась своей цели: Ян был прочно заарканен. Он уже не мог обойтись без нее ночью, а днем бросал на нее жадные взгляды. После возвращения Артура никаких проблем не возникло: когда Розенн приходила после работы домой, он уже давно спал. И она могла уйти к Яну – он жил в просторной квартире-студии, которую ему предоставили как метрдотелю. Ей там очень нравилось, она говорила со смехом, что чувствует себя в его квартире респектабельной дамой.

Погасив свои долги благодаря деньгам Маэ, Розенн чувствовала себя гораздо беззаботнее. Она не собиралась больше ничего возвращать после первого, символического платежа и считала, что у нее нет никаких обязательств перед этой женщиной, которая десять лет назад испортила ей жизнь. К сожалению, Артур говорил о Маэ с упоением, что страшно бесило Розенн. Ему так понравилось в ее потрясающем доме, хотя в нем не было ничего особенного, он провел у нее такое замечательное Рождество, и елка была такая высоченная … Словом, он побывал в другом мире и был им очарован. Даже о старом Эрване мальчик вспоминал с благодарностью! Для Розенн эти восторги были просто невыносимы. Сколько раз она слышала их, адресованные Маэ, из уст Ивона! Женщине, на которой он хотел жениться любой ценой, несмотря на то что у него родился сын! Розенн помнила, как прошептала над детской кроваткой: «Эта женщина – ведьма!» По логике вещей, Артур должен был бы ее ненавидеть, а он пел ей дифирамбы! Он рассказывал, что она водила его смотреть на корабли! Конечно, они ему не понравились, но среди них были и красивые: вишнево-красные и цвета морской волны. Розенн отругала Артура, и он заплакал, дуралей. В конце концов, вмешался Ян, посоветовав ей оставить ребенка в покое. Она не стала спорить, сочтя это доказательством его привязанности или хотя бы заинтересованности. Однако если Артур надеялся вернуться к Маэ на каникулы, то он сильно ошибался. Розенн была полна решимости убедить Яна жениться на ней безотлагательно. В этот раз она добьется кольца на палец, даже если для этого придется родить ему ребенка, чтобы привязать к себе окончательно. Артуру же появление брата или сестры пойдет на пользу. Если он останется единственным ребенком, с ним будет трудно сладить. Розенн уже мысленно видела себя во главе собственного отеля-ресторана и новой семьи, возникшей по ее желанию. Если все получится, это будет успех, она поквитается с судьбой, которая всегда была к ней так неласкова! В любом случае, она не допустит, чтобы Артур с его нытьем встал у нее на пути. Он все равно только выиграет от этого и быстро поймет сам, в чем его интерес.

– Поиграешь со мной? – спросил сын с надеждой.

Вот уже целый час он возился с этой адской радиоуправляемой машиной, и Розенн молча бесилась. Вперед, назад, направо, налево – мини-«Порше» объезжал мебель, ловко уворачиваясь от стен.

– Нет, дорогой, и я бы хотела, чтобы ты остановил эту штуку.

– У меня никогда не было такой классной игрушки! – завопил он.

– Сбавь тон, Артур, мы на свете не одни. Я тебе уже говорила, что в отеле есть клиенты.

На самом деле комнаты этажом ниже пустовали. В межсезонье отель заполнялся лишь на четверть, работы было немного, а чаевых и вовсе не было.

– Настольная игра тебе не нравится? – спросила она с раздражением. – Я ведь для тебя ее выбирала!

Мальчик поднял на нее глаза и, замявшись, кивнул.

– Нравится, нравится. Давай сыграем в шашки?

Ну вот, она настояла на своем, и теперь вместо того, чтобы вздремнуть, должна без всякого удовольствия передвигать по доске шашки.

– Только не сейчас, – отмахнулась она. – Я падаю от усталости.

Между работой и страстными ночами с Яном она не успевала выспаться и все время находилась в полусонном состоянии. Быстрее бы начались школьные занятия – тогда бы она получила право на настоящий отдых! Перешагнув через машину, которая зигзагами ездила по полу, она взяла с комода коробку с игрой. Ее злило то, что Артур предпочел подарок Маэ; что же касается плюшевой собаки, подаренной неизвестной тетей, она показалась Розенн просто уродской.

– Давай, я достала игру, – со вздохом сказала она.

Она плохо заботилась об Артуре и смутно это понимала, но придумывала себе разные оправдания. В будущем, которое она себе готовила, ему будет лучше, он получит немного больше внимания и стоящего отчима, которым сможет гордиться. Подняв глаза к зеркальцу, висящему на ручке окна, она критично изучила свое лицо. Да, на нем уже появились морщинки: надо было срочно устраивать личную жизнь.

– Тебе нравится Ян? – спросила она, повернувшись к сыну.