Ава Рид - Искренне

Он одет в свою кожаную куртку, борода не сбрита, а подстрижена, это снова двух-трехдневная щетина, и я думаю, что это довольно сексуально. Хм, прекрасно выходит не-думать-об-этом-больше.

Свет мигает на мгновение, лифт дергается. Какого черта? Это уже случалось со мной несколько дней назад. Здесь же, в боковой пристройке, где лифт останавливается с другой стороны от библиотеки. Здесь никогда не бывает так много народу, что рискуешь поехать не в первом лифте. Джун недавно дала мне этот совет.

Я чувствую небольшой рывок, затем лифт снова гудит, останавливается на этаже, люди входят и выходят, пока я занята тем, что стараюсь игнорировать взгляд Купера.

Пока это получается. И при этом я чувствую себя каким-то ужасным человеком, ведь я даже не поздоровалась с ним.

Лифт снова застревает, и негромкий, но коллективный недовольный возглас проносится по всему лифту, и на этот раз толчок настолько резкий, что я боюсь потерять равновесие. Тем более что девушка рядом со мной случайно толкает меня, пытаясь удержаться на ногах. Прежде чем я успеваю упасть, чьи-то сильные пальцы обхватывают мой локоть и удерживают меня. При следующих внезапных остановках и резких толчках, когда движение восстанавливается, я врезаюсь спиной в грудь Купера. Сумка какого-то парня падает, кто-то другой роняет свои книги.

Я тяжело сглатываю, продолжая просто стоять посреди всего хаоса, пока люди вокруг меня начинают нервничать, желая поскорее выбраться отсюда.

Он молчит, и я тоже. Но в какой-то момент это становится нормально. Мне нормально, что я стою здесь, наполовину прислонившись к нему, что его рука держит меня за локоть, и я наслаждаюсь ощущением его тепла и запаха… чувствуется сандаловое дерево, мыло и немного сам Купер.

Дзинь. Двери открываются, и я покидаю лифт вместе с остальными пассажирами. Многие выходят, потому что они больше не доверяют этому лифту, другие – потому что они, как и я, изначально направлялись в библиотеку. Ну и вообще, все поездки рано или поздно заканчиваются.

За мгновение до того как дверь закрывается, я оборачиваюсь и в последний раз смотрю на Купера.

Может быть, в какой-то момент мы сможем быть просто друзьями.

Не считая пары молчаливых встреч с Купером и нескольких таких же смен в MASON’s , все в порядке. У меня все хорошо. Сюзанна простила меня за то, что я навела уборку у нее на столе. Мой внутренний детектив Монк взял бразды правления в свои руки, не в силах терпеть все это. Кстати, Сюзанна даже пытается привыкнуть к системе, которую я придумала для нее, и я от этого в восторге. Недавно над ее столом появилась пробковая доска, к которой она может прикреплять все безумное количество своих записочек, не заполняя ими все пространство вокруг себя.

Мы с Джун тем временем наслаждаемся совместными семинарами, наполняем блокнот за блокнотом своими идеями и пожеланиями о нашем собственном агентстве, наших проектах, и полностью погружаемся в него. Вопрос о том, останемся ли мы здесь потом, чтобы основать какой-нибудь стартап, или предпочтем переехать к Восточному побережью, остается открытым до настоящего времени. В общем, мы записываем все варианты и мысли, чтобы не забыть их, но в конце концов, у нас еще есть время, чтобы сделать их более конкретными. Пока мы остановились лишь на том, что Джун обязательно хотела бы нести в мир что-то хорошее и прежде всего поддерживать благотворительные проекты. Это было бы прекрасно, но к сожалению, жирным шрифтом мы выделили слово «доходы». Нравится нам это или нет, но сначала мы должны создать основу, иначе мы потеряем свою будущую компанию прежде, чем она успеет хоть сколько-нибудь развиться.

Поскольку нам нравится говорить об этом, Джун часто проводит со мной много времени, а еще потому, что ей хочется видеть Сару как можно реже. Я могу понять ее, но в долгосрочной перспективе это не выход.

– Вам с Сарой надо поговорить.

– Пожалуйста, не начинай.

– Но это важно!

– В этом совершенно нет необходимости, – возражает Джун, закатив глаза. – Мы с ней все равно уже не сможем общаться по-другому.

– Значит, тебе стоит попробовать переехать. Ты не думала об этом? Нельзя же все так оставить.

– Я знаю, знаю. – Она кривит лицо. – Но сейчас давай займемся одеждой.

Это, вероятно, завершает наш разговор. Ей действительно стоит это сделать. Ни ей, ни Саре не приносит ничего хорошего то, что им приходится жить вместе в таком небольшом и ограниченном пространстве, при том что они так ненавидят друг друга.

– Платье? – Джун вырывает меня из мыслей, и я отрицательно качаю головой.

– Ну уж нет. В прошлый раз ты уже заставила меня надеть юбку, и, при всей моей любви к тебе, Джун, ты свою часть уговора еще не выполнила. Или я пропустила тот момент, когда ты расположилась перед телевизором в толстовке с капюшоном и домашних брюках?

Она немедленно недовольно гримасничает.

– Нет. Но отложено не значит отменено! Все это знают.

Затем она достает что-то еще из чемодана, который заранее наполнила своими вещами и взяла с собой ко мне. Могу поклясться, что она даже купила несколько новых топов – только для меня. Она просто неисправима.

– Этот довольно хорош. Разве нет?

– Ты хочешь, чтобы я замерзла до смерти? Он едва шире куска туалетной бумаги.

– Не преувеличивай, – говорит она, внимательно изучая этот короткий топ без бретелек. – Он как минимум похож на очень широкий пояс. – Мы сидим на моей новой кровати и улыбаемся друг другу. – Он действительно пойдет тебе.

Моя улыбка исчезает.

– Нет.

– Ну, тогда этот.

Мой рот уже открывается, чтобы сказать «нет», но, к моему удивлению, я останавливаюсь.

– Хм, мне это действительно нравится.

Никогда не думала, что скажу это ей. Я беру и сразу примеряю его.

Через пару минут я стою перед подругой и демонстрирую ей наряд, вертясь и расхаживая в разные стороны.

– Что скажешь?

– Прекрасно! Сегодня мы еще уложим тебе волосы, убрав их назад заколками, или завяжем косичку. Это подойдет к наряду. Девочка с ранчо, – шутит она, подмигивая мне.

На мне узкие джинсы до лодыжек, плюс коричневые ботинки на устойчивом каблуке, в которых я даже поразительно хорошо могу ходить. Сверху черная блузка с короткими рукавами, на кнопках, которые Джун расстегнула почти до пупка, завязав концы блузки бантом. Я морщу нос. Ладно, это еще нормально. Это всего лишь живот. Он есть у всех, у кого-то более плоский, у кого-то – менее. Я своим вполне довольна.

После этого мне приходится сесть, чтобы подруга могла поднять мои тяжелые локоны и наконец завязать их в высокий тугой хвост. Закончив, она выпускает по бокам одну или две пряди, обрамляющие мое лицо.

– Идеально. Ты выглядишь потрясающе! Хотелось бы, чтобы у меня была такая же кожа, как у тебя, тебе вообще не нужен макияж, – вздыхает она, задумчиво улыбаясь мне.