Ава Рид - Искренне

Я слышу, как Джун тихо всхлипывает, и не могу поднять на нее глаза. В ее лице я увижу горе моей матери и отвращение моего отца, который все еще ненавидит меня за то, что я позволил этому случиться. Что я взял Зоуи с собой на вечеринку.

У нас были хорошие отношения, мы всегда держались с ней вместе.

Родители не разговаривают со мной с того дня.

– Их было трое, – продолжает Мэйс, и на этот раз я позволяю ему говорить. – Сначала она не хотела ничего рассказывать, но в конце концов она сделала это. Когда Зоуи сказала нам их имена – лишь имена, не более того, мы начали их искать. Куп был сам не свой. Мы знали их, они были… друзьями. – Мэйс издает сухой смешок. – Когда мы нашли их, они стали хвастаться, какой горячей была Зоуи и как она изгибалась. Как забавно отбивалась от них. Они были пьяны, наркотики тоже были замешены. Я вырос вместе с Купером и Зоуи, в некотором смысле она и моя сестра тоже… Наверное, я должен был что-то предпринять, но в первый момент я этого не сделал, и когда Купер бросился на парней, начал кричать и избивать их, я вмешался и отстранил его, но было уже слишком поздно. Один из них отделался фингалом, второй выглядел уже хуже – сломанный нос и перелом челюсти. А третий… Купер чуть не забил его до смерти.

– Я вижу их перед собой как сейчас. Зоуи и трое парней. И я знаю, что должен был немедленно вызвать полицию, насилие – это не решение проблемы. Но я бы солгал, если сказал бы, что не думаю, что они это заслужили. – Слова покидают мой рот безо всякого выражения, я шепчу их ровно и бесчувственно, и я так себя и ощущаю. Я опустошен. В тот момент, когда я поднимаю глаза и осмеливаюсь взглянуть на Джун, увесистый комок появляется у меня в горле.

Она плачет взахлеб, дрожит, и Мэйсон ласково поглаживает ее по спине. Громко шмыгая носом, она вытирает слезы рукавом своего шикарного свитера, и когда она направляется ко мне, я пытаюсь понять, что будет дальше. Джун крепко обнимает меня, я точно не ожидал такого – и теперь стою со слезами на глазах. Господи. Почему это все так сложно?

Пару минут она держит меня в своих объятиях, потом отпускает и снова садится.

– Неужели они все… Я имею в виду… – Она не может сказать этого вслух. Я тоже до сих пор не могу.

– Только один… Только один изнасиловал ее. Остальные держали ее и глумились над ней, наблюдая за этим.

То, что мне приходится сказать, заставляет меня снова чувствовать себя плохо. «Только один»… Как будто она могла радоваться тому, что кто-то поступил с ней подобным образом.

– Я бы тоже так сделала. – Когда Джун замечает мою растерянность, она объясняет: – Я бы тоже побила их…

– Не имеет значения. Это не принесло ничего хорошего. Тот факт, что я до полусмерти избил парней, никому не помог. Особенно моей сестре. Теперь в ответ на ее показания были еще и другие.

Поначалу Зоуи не хотела, чтобы ее осматривали, она хотела только поскорее добраться домой, она была сильно шокирована. В итоге их не осудили. Недостаточно доказательств, как сказали в суде. Только косвенные. Тот парень использовал презерватив, и… его не нашли. И к тому же у его родителей было достаточно денег на лучших адвокатов.

– Куперу вынесли обвинение, – мрачно поясняет Мэйс.

– Благодаря Мэйсону и его адвокату я ограничился значительным штрафом и полутора годами условно. Я едва не попал в тюрьму.

Я горько смеюсь. Иногда этот мир досадно несправедлив. Но отец Мэйсона знал судью, и я избежал судимости.

– Моя сестра начала проходить терапию. Я тоже прошел курс в течение года. Это помогло мне справиться. Особенно с флешбэками и страхом. С чувством вины, которое словно застряло во мне. Я даже не могу представить того, через что пришлось пройти Зоуи.

– Энди видела Милли, Джун, – продолжает Мэйс. – Доктора Милли Чарльз. Она психотерапевт. Со временем она стала хорошим другом для Зоуи и Купера.

– О нет, – шепчет Джун.

– О да, – киваю я в подтверждение его заявления. – Я позвонил ей, потому что хотел поговорить. Это было необходимо. Мне нужен был совет по поводу Энди и о том, как лучше ей все это рассказать и объяснить. Энди по-своему напомнила мне Зоуи. Сестра была на нее похожа до того, как все это произошло. Это оживило мои воспоминания, и у меня началась паника. Я испугался. А что, если я не смогу защитить Энди?

– Энди подумала… она подумала… – Джун размахивает руками.

– Что у меня есть другая.

– Да, – бормочет она. – Но как же так? Я имею в виду, я понимаю, что ты, возможно, не смог сказать это сразу и что у тебя проблемы. Но чего ты ждал, если заставил ее чувствовать себя в подвешенном состоянии? Когда ты целуешь ее, а затем отдаляешься, словно ничего не было? И, черт возьми, ты сделал это дважды. – Ее глаза снова сужаются. Думаю, тот момент, когда она сжалилась и хотела понять меня, закончился. – Она посчитала, что не нужна тебе, и пыталась принять этот факт. Вот почему она пошла с Оуэном. Ты идиот.

Я знаю.

– И еще она сказала мне… Она сказала мне, что подошла к тебе и спросила, все ли у тебя в порядке после встречи с той странной девушкой, и знаешь что? Это был огромный шаг для Энди. Она не такая, как я. Она не выставляет свое мнение и чувства на всеобщее обозрение, невзирая на то, понравится это кому-то или нет. – В этот момент Мэйсон закашливается и прочищает горло, потому что ему приходится подавлять смех. – Ты мог бы хоть что-то сказать, дать ей знак. Она протянула тебе навстречу руку, черт побери, а ты… – Она кривит губы. – Боже, я снова хочу убить тебя.

– Ты хорошая подруга, – говорю я ей, и это заставляет ее улыбнуться.

– Я знаю. Но не думай, что сможешь задобрить меня этим.

– Я не хотел причинить ей боль. Это было бы последнее, чего я хотел бы. Я только собирался привести свои мысли и чувства в порядок и взять под контроль себя и свои проблемы, прежде чем вываливать это все на нее.

Вздох Джун повисает в воздухе.

– И что мы сейчас будем делать? Разве мы не станем звонить ей? Разве мы ей ничего не объясним? Просто останемся здесь? Не знаю, смогу ли я.

– А где ее дом?

– В Монтане.

– Проклятье! – восклицаю я. Это как минимум семь часов езды отсюда. – Нет, мы отправляемся за ней.

– Это бред! – Мы с Джун одновременно поворачиваемся к Мэйсону. – Я повторюсь, но: оставьте ее, дайте ей несколько дней. Она уехала, потому что ей нужны отдых и время. Мы должны дать ей это.

Джун задумчиво сжимает и разжимает кулаки.

– Энди нужно многое переварить, она немало боролась в последнее время. Не только за эту учебу в Сиэтле, но и за меня, за маму. За семью. Иногда я верю, что Энди втайне сражается за весь мир. – В этот момент к Джун сонно подползает Носок, который только что вышел из комнаты Энди. – Она и тебя спасла, не так ли? – шепчет она ему, и он с видимой радостью машет хвостом.