Карен Уайт - Незнакомцы на Монтегю-стрит [litres]

– Да. Обязательно. Я об этом позабочусь.

И Эммалин. Скажи ей, чтобы она ни в коем случае не забрасывала музыку .

– Непременно скажу. Не думаю, что с этим возникнут большие проблемы, тем более сейчас.

Какое-то время в трубке царило молчание, и я подумала, что она уже ушла. Затем так тихо, что мне пришлось плотно прижать трубку к уху, я услышала:

Скажи Ди, что я написала новое завещание и спрятала его за зеркалом в зале. Я оставила кое-что для тебя. И Эммалин.

Стоило мне представить себе реставрацию еще одного старого дома, как меня тотчас охватила паника. Я было открыла рот, чтобы возразить, но ее голос прозвучал снова, на этот раз еле слышно.

Ты сильнее, чем думаешь. У тебя скоро будет повод это вспомнить.

Помехи в трубке смолкли, и я осталась наедине с мертвым телефоном. Внезапно внизу моего живота шевельнулось что-то крошечное и слабое. У меня тотчас перехватило дыхание, и я подумала, как жизнь и смерть сосуществуют в бесконечном континууме. Я закрыла глаза и долго стояла в темноте, думая о смерти Джулии и ее последних словах ко мне. После чего потянулась к мобильнику и нажала кнопку быстрого набора, чтобы позвонить Джеку.

Я стояла рядом с Софи, поправляя цветы в ее волосах. Ее мать, более пожилая версия Софи, включая изношенные «биркенстоки», отправилась в цветочный магазин, чтобы выговорить флористу за то, что там используют срезанные цветы. У меня никак не получалось выбросить из головы смешную картинку: Софи, вся в стеблях и корнях растений, раздает гостям крошечные лопаты, чтобы пересадить их в землю.

Я отступила назад, чтобы полюбоваться своей работой, и в этот неподходящий момент ощутила в глазах хорошо знакомое жжение: подлые слезы угрожали пролиться и испортить мой тщательно нанесенный макияж. По моей рекомендации Софи впервые в жизни сходила в парикмахерскую, чтобы распрямить и пригладить волосы, и теперь они ниспадали густыми роскошными волнами ниже лопаток. Она выглядела потрясающе, особенно в винтажном свадебном платье. И даже если, увидев ее прямые волосы, гости могли не сразу ее узнать, то, увидев босые ноги невесты, они бы сразу поняли, что попали туда, куда надо.

Нащупав резинку сразу двух эластичных трусов, которые я надела, чтобы втянуть живот, я подтянула их выше. Облегающее трико и похожая на тогу простыня, выполнявшая роль платья подружки невесты, создавали ощущение, будто я голая, и две пары эластичных трусов были единственным выходом из этого пикантного положения. У меня в животе заурчало. Софи с Нолой обернулись на меня, но я продолжила возиться с белыми цветами в волосах Софи, как будто ничего не услышала.

– Ты выглядишь просто сногсшибательно, – сказала я Софи, сопротивляясь очередному всплеску эмоций. Мне стоило немалых трудов не обнять ее и вновь не расплакаться. Она и так уже вздрагивала каждый раз, когда я что-то говорила, и я была вынуждена постоянно следить за собственными руками, чтобы те оставались в поле зрения.

– Спасибо, – сказала она, придирчиво разглядывая себя в высоком, в полный рост, зеркале в спальне дома одной своей знакомой на Фолли Бич. Свадьба босиком, да еще на пляже, казалась идеальным местом для жениха и невесты, любителей ходить босиком. И гостей. – Прическа мне нравится. А вот насчет макияжа я не уверена.

– Можешь снять его после церемонии. Но ведь тебе наверняка хочется, чтобы мы увидели твои глаза и губы на всех фотографиях. Знаю, у тебя свое мнение на этот счет, но поверь, макияж выглядит очень даже естественно. Ты просто потому ощущаешь его, что никогда раньше не пользовались косметикой.

– Что не укладывается в голове, – сказала Нола, подходя ко мне. Мы были одинаково одеты, но на почти четырнадцатилетней барышне такой наряд выглядел особенно мило. Я же скорее была похожа на мишленовского человечка, пытающегося выдать себя за девушку, или вытекающее из кастрюли тесто для печенья. Стоило мне подумать о печенье и веганском соусе, которые ожидали гостей на столах, как я вновь чуть не разревелась.

– Ты тоже сегодня просто красавица, – сказала я Ноле. Сегодня на ее губах был лишь прозрачный розовый блеск и один слой туши на ресницах. С темными волосами и бледной кожей, в белом трико и тоге, она напоминала ангела, но я бы никогда не сказала этого вслух, потому что, несмотря на недавние события, она все еще оставалась подростком. Удивительно, но после того, как ее мать наконец перешла черту, на нее снизошло новое спокойствие. Думаю, причиной было прощение и прощание. Это все равно как если из тяжелого чемодана, который вы таскали в течение долгого времени, наконец выбросить все камни.

Нола пожала плечами, но я заметила, что щеки ее порозовели. Но тут загудел ее телефон. Как оказалось, ей пришло текстовое сообщение.

– Это от папы. Он и полковник покончили с костром и будут здесь через пять минут, – объявила Нола, прочтя его.

Софи вопросительно подняла брови.

– Джулия Маниго умерла прошлой ночью. Ди Давенпорт это подтвердила, – объяснила я. – Но рано утром я разговаривала с Джулией. Она велела мне сжечь кукольный домик. Я позвонила Джеку, поскольку кукольный дом стоял в его квартире.

Нола расправила плечи. Когда я сказала ей, что мы намерены сделать с кукольным домом, я думала, что она начнет возражать, но она приняла это решение и даже была полна энтузиазма. Вот что может сделать с человеком кукольный дом с привидениями и злыми куклами.

– Джек не мог сделать это сам, – продолжила я, – поэтому он позвонил моему отцу. Он хотел позвонить Чэду, но я отговорила его. Согласись, ты вряд ли бы пришла в восторг, если бы твой жених, да еще в день свадьбы, провонял дымом и гарью.

– Пожалуй, ты права, – согласилась Софи. – Куда они его отнесли?

– У Джека здесь, на Фолли Бич, есть знакомый, а у того на заднем дворе – костровая яма. Они сожгли все, включая кукол. – Я покосилась на Нолу: – За исключением собаки, которая снова куда-то пропала.

Нола впилась глазами в дисплей, как будто читала сообщение, хотя я не слышала, чтобы ей пришло хотя бы одно новое. Софи нахмурила лоб:

– Но если ты не отправила их навстречу свету, куда они пойдут?

– Вряд ли Гарольд отправится навстречу свету, если ты понимаешь, о чем я. Но остальные – вполне. Их секрет больше не держит их здесь.

Софи приподняла длинную юбку и сошла с табурета, установленного перед зеркалом.

– Жаль, что правду так никогда и не узнают.

Я улыбнулась:

– А вот и нет. Может, и узнают. Я буду держать тебя в курсе.

В дверь снова постучали, и Нола пошла ее открыть.

– Можно входить, – сказала она, распахивая ее шире.

Джек просунул внутрь голову, но входить не стал. Увидев Софи, он тихо присвистнул.