Синти Шелтон - Букет горных фиалок

Когда ему показали наволочку с едой и одеждой и потребовали объяснения, Маню замолчал, как в рот воды набрал. На него ничего не действовало: ни ругань матери, ни ласковые обещания. В сердцах Мари заперла сына в чулан с напутствием посидеть и подумать. А из находки сделали соответствующие выводы: с Элль случилось несчастье, свидетелем которого оказался Маню. Такой вывод сделала Мари из-за простыни, которую Маню зачем-то решил прихватить с собой, хотя о простыне Элль ничего ему не говорила. Маню, оказывается, хоронил умерших птиц, предварительно завернув в лоскут белой ткани, как в саван, — из чего Мари заключила, что с Элль, видимо, произошла какая-то трагедия, окончившаяся ее гибелью, а ее сын, по всему, знает, где находится тело Элль, и собирается похоронить ее точно так же, как хоронит своих птиц. Мари ничего не сказала Джереми о своих мыслях по поводу возможной судьбы Элль, но поделилась ими с Ле Буком.

Перед рассветом Маню сбежал, сломав хлипкую щеколду, на которую запирался чулан. Благодаря чистой случайности его хватились сразу же после побега. Джереми с Ле Буком на мотоцикле помчались за ним вдогонку. Мотоцикл помог им почти догнать Маню, но тот стал уходить вверх в горы, и они бросили тяжелый «Харлей». Ле Бук вскоре отстал, запыхавшись, а Джереми продолжал гнаться за Маню. Тот привел его к Козьему ущелью, но со стороны водопада. Джереми потерял его из виду, потому что беглец спрятался за деревом, нависающим прямо над ущельем. Пытаясь отыскать Маню, Джереми близко подошел у его укрытию. Внезапно выскочив, Маню сильным толчком сбросил Джереми вниз. Затем он спустился сам и отнес искалеченное тело на спине к водопаду. Веревку он взял у Джереми.

Ле Бук прождал Джереми у мотоцикла два часа, а потом вернулся в Семь Буков, куда уже прилетел вертолет со спасателями.

Начался день поисков, но теперь искали не только тело Элль, но и Джереми и Маню. Искали и в Козьем ущелье. Там обнаружили кровь в месте падения Джереми со скалы. Капли крови вели к водопаду, а там след терялся. Никому не пришло в голову заглянуть за водопад, было решено, что Маню бросил тело Джереми в воду, и искать его надо ниже по течению реки. А Мари принесли весть, что ее сын виновен в убийстве человека.

С наступлением темноты полеты вертолета прекратились. Поисковые группы вернулись ни с чем. Тело Джереми ниже по течению обнаружено не было. Решили продолжить поиски с утра. Из Ла-Рока прибыла цистерна с горючим для вертолета, комиссар полиции и кинолог с собакой. Утром, когда заправляли вертолет, в деревню вернулся Маню.

Его посадили под замок, но Маню буквально взбесился. Мари, поговорив с сыном, объявила, что Маню хочет отвести людей туда, где находятся Элль и Джереми. Комиссар приковал Маню к себе наручниками, но вскоре снял их, потому что Маню торопился и тащил его за собой чуть ли не волоком. Дурачок не собирался убегать, и ему была предоставлена свобода действий.

Маню привел спасателей к Козьему ущелью и на глазах растерянных людей исчез из виду, нырнув под падающую воду. Трое спасателей последовали за ним. Едва они вышли с другой стороны, как увидели Элль, висящую на скале, и Маню, который с отчаянными криками лез к ней наверх. Они ничего не успели предпринять: Элль сорвалась, сбила Маню и упала вместе с ним на камни. Он оказался под ней…

Элль и Маню с проломленным черепом быстро выволокли на берег. Четверо спасателей поднялись в пещеру и спустили Джереми. Обоих вертолетом доставили в Ла-Рок.

— Мы подъезжаем, сестренка, — окликнул ее Дерек.

Элль опустила стекло со своей стороны. Автобусная станция Семи Буков была уже рядом.

— Дерек, я бы сначала хотела заглянуть в церковь, — сказала Элль. — Это на другом конце селения.

— В церковь? — переспросил брат.

— Да. Мне надо встретиться со священником.

Они миновали автобусную станцию, почту и аптеку. В зеркальце заднего обзора Элль увидела, как на крыльце аптеки появилась фигура в белом халате. Затем они проехали мимо бистро Мари.

У белой церкви Дерек остановил машину, вышел и открыл двери Элль.

— Я подожду здесь, — сказал он.

Элль обошла церковный фасад и поднялась на ступеньку перед дверью дома кюре, примыкавшего к зданию церкви. Она нажала пальцем на квадратную кнопку электрического звонка. Лишь бы только кюре был дома, а не ушел, по своему обыкновению, собирать травы.

Отец Жюссак сам открыл ей дверь, и, когда он увидел, кто пришел, лицо его дрогнуло.

— Добрый день, мадам Моррон, — вежливо поприветствовал он Элль. — Входите, пожалуйста.

Он провел Элль в маленькую гостиную и указал ей на кресло.

— Присаживайтесь. Как самочувствие вашего мужа?

— Спасибо, святой отец. Он чувствует себя неплохо. Правда, не скоро встанет на ноги.

Отец Жюссак покивал, но ничего не сказал. Тогда Элль спросила:

— Святой отец, кто такая Римма?

— Ах вот оно как… — вдруг проговорил кюре. — Я предполагал нечто подобное… — Он заходил по гостиной взад и вперед. — И боялся этого…

— Значит, вам известно о ее проделках с Маню?

Священник резко остановился перед ней.

— Эта мерзкая девчонка исповедовалась перед самым отъездом. Редкая дрянь, прости меня, Господи… — Кюре совладал с собой и в свою очередь задал вопрос: — А откуда вам известно, мадам Моррон, что я, так сказать, посвящен в суть развлечений этой… м-м-м… блудницы?

Элль поняла, что священник чуть не употребил выражение покрепче.

— Маню, — сказала она. Видя, что тот не совсем ее понял, пояснила: От него я услышала довольно-таки странную фразу, суть которой в том, что, прежде чем играть а под словом «играть», прошу прощения, святой отец, он подразумевал половой акт… — надо спрятаться от Бога. А Бог, сами понимаете, уже ваша область…

— «Спрятаться от Бога…» — повторил кюре. — Ох, дурачок… Он вам не сделал ничего… гм… дурного?

— Я хотела бы вам исповедоваться, — сказала Элль.

— Пойдемте в церковь? — предложил он.

— Если можно, здесь, — попросила Элль.

Это была полуисповедь-полуповесть о последних событиях, всколыхнувших Семь Буков. Элль начала с памятного воскресного вечера, а закончила ударом ножа, который нанесла Маню. Кюре слушал ее, не прерывая. Когда она закончила, отец Жюссак произнес формулу отпущения грехов и добавил, подумав:

— Теперь я понимаю, почему он поступал так… Слишком много совпадений для его слабого ума…

— Что вы имеете в виду?

— Не вдаваясь в подробности… Ну, скажем, так… То, как он вас застал… венок, сплетенный вами… И вы же сами пригласили его «играть». Господи, у него был здоровый организм взрослого мужчины. Он постоянно занимался рукоблудием, я только постоянно напоминал ему, что заниматься мастурбацией на людях — это большой грех. Гормоны берут свое… Извините, до того, как стать священником, я был врачом.