Вера Колочкова - Две Розы [litres]

Роза Федоровна ничего не ответила дочери. Она бы и ответила что-то, если бы не головная боль, которая сжимала голову в тугое кольцо. На какой-то момент Розе Федоровне показалось, что сейчас потеряет сознание…

– Сонь… Там таблетки в шкатулочке, у тебя за спиной, на холодильнике… Дай мне, пожалуйста… И воды…

– Тебе плохо, мам? Что случилось? Ты из-за разбитой посуды так расстроилась?

– Нет… Дай мне таблетки, пожалуйста… И воды…

Видимо, Розе Федоровне очень хотелось, чтобы таблетка быстрее подействовала. Чтобы не быть такой беспомощной перед дочерними обвинениями. Потому что через пару минут и впрямь голову отпустило… И можно было поговорить…

Но Соня сама больше не захотела возвращаться к щекотливой теме, а проговорила деловито:

– Я вот еще зачем пришла к тебе, мам… Хочу Розу на свой день рождения пригласить. Ты помнишь, что у меня через неделю будет день рождения, мам? Или забыла?

– Ну как я могла забыть…

– Да, извини. Ты всегда мне звонила в день рождения, я помню. Только я не всегда трубку брала. Но не будем больше об этом… Значит, ты передашь Розе, что я жду ее в следующую пятницу? Адрес я тебе сейчас напишу… Извини, но тебя я не приглашаю. Я хочу с Розой без тебя поговорить. Ты нам будешь мешать своим присутствием. Она ж постоянно на тебя станет оглядываться, она ж полностью от твоего мнения зависима… Значит, передашь ей, чтобы она обязательно пришла?

– Хорошо, я передам.

– И ты не станешь ее отговаривать?

– Не стану, Соня. Наоборот… Мне очень хочется, чтобы у вас наладились отношения.

– Ты… правду говоришь сейчас?

– Конечно… Я же не вечна, Сонь. Я все время боюсь того момента, когда Роза останется совсем одна… Роза придет к тебе на день рождения, Соня. Не сомневайся.

– Спасибо, мам… Ну, мы пойдем тогда? Пойду своих от экрана компьютера отрывать… Та еще проблема… Господи, когда их можно будет в детский сад отправить уже наконец? Всю меня измотали… Наверное, меня материнским инстинктом природа обделила, ты права… Но ведь не убивать меня за это, правда?

Соня с детьми ушла, совсем немного не дождавшись, когда Роза придет домой. Роза Федоровна тут же сообщила ей о визите Сони, а также о том, что Роза приглашена на день рождения матери. И все было бы хорошо, если бы Роза вдруг не воспротивилась… Они даже поругались слегка, что было большой редкостью в их тихой размеренной жизни.

– Я не пойду, бабушка! Не пойду! И не уговаривай меня, не надо!

– Но почему, Розочка?

– Потому что не хочу! Нет у меня никакого желания туда идти, понимаешь? Ну что я там буду делать, бабушка? Сидеть и чувствовать себя лишней на мамином празднике?

– Да отчего же лишней, Розочка, ведь мама тебя сама пригласила! Специально пришла сюда, чтобы тебя позвать… А ты спрашиваешь, что делать будешь! Да как это – что? Маму поздравлять будешь! С братом и сестрой знакомиться! Ну и… С отцом тоже…

– С отцом?!

– Ну да… Ведь мамин муж – твой отец…

– А, ну да… Я как-то и не сообразила даже… Как-то у меня в голове раньше не связывалось… Вот странно, да? Такая вроде мысль очевидная, а не связалось…

– Ну вот… Надо сходить, познакомиться с ним, тогда все и свяжется! Да неужели тебе никогда не хотелось увидеть своего отца?

– А ему хотелось меня увидеть? Ведь нет? Так чего же я… Нет, я не хочу, бабушка… Зачем… Ну не надо, пожалуйста…

– В том-то и дело, что надо, Розочка. Они же твои родные люди, других нет.

– А ты?

– А я не вечна, Розочка.

– Опять ты за свое, бабушка? Слышать об этом не хочу!

– Милая моя, ну ради меня… Ну я очень тебя прошу пойти… Надо ведь как-то сближаться, что ты… Я так боюсь за тебя, Розочка…

Роза Федоровна не выдержала напряжения, расплакалась, уткнувшись в плечо внучки. Не хотела плакать, но так получилось… А может, и хорошо, что так получилось. Ее слезы всегда действовали на Розу как главный аргумент в любом споре. Конечно, нехорошо это… Получается, что она манипулирует своими слезами, но в данном случае и не было никакой манипуляции, сами собой из глаз полились! Наверное, совсем старая стала, нервная система ни к черту…

– Бабушка, я пойду… Только не плачь, пожалуйста… Я пойду, бабушка… – растерянно лепетала Роза, оглаживая ее по голове, как маленькую. – Ну не плачь, прошу тебя…

– Платьице голубенькое надень, что давеча Мариночка тебе подарила…

– Бабушка, оно же узкое! И у него вырез глубокий! И плечи голые! Оно слишком вызывающее, бабушка!

– Да ничуть не вызывающее! Нормальное нарядное платье! Ты же молодая девушка, отчего тебе узкое платье с глубоким вырезом не носить?

– Но в нем так некомфортно… Я буду чувствовать себя не в своей тарелке. Можно я лучше брюки надену? А то уж совсем расклеюсь от неловкости…

– Ладно, ладно, надевай, что хочешь. Только иди…

В субботу Роза Федоровна провожала Розу на день рождения к матери. Стояла в прихожей, улыбалась бодренько, всем своим видом показывая, что происходит в жизни Розы крайне радостное событие. В самом деле – разве не радостное? Дочка идет на день рождения к маме! Радостное, конечно… Если абстрагироваться от всех деталей…

Но как, как от них абстрагироваться? Роза не знала как. Пока шла на автобусную остановку, пока ехала в пустом автобусе, изо всех сил старалась вызвать в себе хоть чуточку тех эмоций, которые читались на бабушкином лице. Ну вот же оно, вот… Надо только нащупать эту струну… Мама пригласила ее на день рождения. Мама ждет. Дочка едет на день рождения к маме… В пакете скромный подарок, в кармане куртки деньги на цветы, которые надо купить на остановке в ларьке… Ну же, зазвучи радостная струна в душе!

Не звучала. Может, и не могла звучать. Потому что неправильно это было все. Потому что мама ее не любит. А она не любит маму. Они чужие люди, они никогда не присутствовали в жизни друг друга, не думали друг о друге с тоской и любовью… И это тоже было неправильно, хотя бы с ее дочерней стороны! Потому что по всем жизненным правилам выросший без матери ребенок должен нести в своей душе страшную по ней тоску и обиду… А это ведь тоже любовь, когда есть тоска и обида… Но не было ничего такого в ней, не было! Вот если бы бабушка ее, к примеру, бросила, тогда да… Бабушкина любовь была такой основательной и безусловной, что ей хватало ее, наверное. Но ведь это тоже неправильно, не должно так быть, чтобы хватало…

От ощущения неправильности происходящего ее даже начало мутить, и пришлось выйти из автобуса на одну остановку раньше. Придется опоздать немного, но наверняка ее опоздания никто не заметит.

А вот и дом, в котором живет мама… И подъезд… Осталось только подняться на третий этаж и позвонить в дверь.

– Розочка, ну наконец-то! Я думала, ты вообще не придешь! Ну, заходи давай…