Надежда Волгина - СтопХамка [СИ litres]

Впрочем, пробыл в душе он не долго – как-то не привык плескаться. Все куда-то спешит, развивая поистине армейскую скорость. А еще от устоявшихся привычек, наверное, никогда не избавится. Как вот, например, выпить ледяной воды после душа. И ведь поперся на кухню в одном полотенце на бедрах. Сам испугался, когда увидел, как стремительно бледнеет Вита, завидев его в дверях.

– Я только воду возьму, – метнулся Иван к холодильнику и едва не потерял «набедренную повязку».

Тут уж настала его очередь краснеть, когда взору Виты предстала его оголенная задница. Ну и бежал он с кухни, прижимая полотенце к паху одной рукой, удерживая в другой бутылку минералки и мелькая ягодицами. А потом еще какое-то время давился со смеху в гардеробной. Надо же было так опозориться перед гостей, вернее, даже ученицей.

Еще через десять минут он входил в кухню в спортивном костюме и с ноутбуком под мышкой. Запахи в воздухе уже витали довольно аппетитные. А сама Вита была занята нарезанием помидор. На него старательно не смотрела, но он-то заметил, как губы ее кривит усмешка. Сам тоже едва сдерживался, наверное, потому и поспешил уткнуться в ноутбук, открывая программу по алгебре одиннадцатого класса.

– В чем ты особенно плаваешь? – поинтересовался, посмотрев на быстро мелькающие девичьи пальчики.

Ловко она нарезает помидорину. Молодец – когда-нибудь из нее получится хорошая хозяйка, жена, мать… Ну вот, снова не в ту степь занесло. Не о том думает, не о том.

– В логарифмах?.. – замерла Вита с ножом в руке. – Я их вообще не понимаю. Да и остальное тоже… не очень.

– Тогда предлагаю начать с логарифмов, – кивнул Иван, – а по ходу уже проходить и по всему остальному. Тебе еще долго готовить?

– Все уже почти. Курица скоро поспеет, и салат тоже готов. Только сметану и зелень добавлю.

– Отлично! Тогда устроимся перед «телевизором». Будем ужинать и смотреть кино про логарифмы, – улыбнулся Иван.

– Скучища… – грустно протянула Вита. – А я у тебя в холодильнике нашла аж четыре вида сыра, – тут же расплылась в улыбке. – Ты – сырный гурман и скрываешь это?

– Не я, сестра. Это она сыр тоннами покупает и ест. А я даже не знал, что что-то осталось. Давай, садись уже.

– Угу. Только курицу достану…

Когда стол был полностью сервирован, а в центре источала сумасшедше-аппетитные ароматы румяная курица, Вита позволила себе опуститься на свободный стул по другую от Ивана сторону стола.

– Так не пойдет, – погрозил ей Иван. – Кино про логарифмы никто не отменял.

Вита заметно вздохнула и с застывшей в глазах тоской перебралась на стул рядом с ним. И еще один тягостный вздох вырвался из ее груди, когда Иван загрузил нужную страницу в Интернете.

– Курицу порежешь? Я не умею, – попросила Вита.

Она словно всячески оттягивала момент учебы. И Иван ее прекрасно понимал – он и сам с удовольствием занялся бы с ней чем-нибудь более интересным. А потому и принялся сосредоточенно нарезать курицу. А она подперла щеку рукой и наблюдала за ним с улыбкой.

– Ловко у тебя получается. А я бы ее изуродовала…

– Зато ты вкусно ее приготовила, – положил ей Иван ножку на тарелку.

Себе отрезал кусок побольше, почувствовав просто зверский голод. Рядом нагромоздил гору салата.

– Все. Ешь и читай, – загрузил ей файл и принялся за ужин. – Потом будем закреплять теорию на практике.

Вкусно, ум отъешь! Даже в ресторане Иван не ел ничего вкуснее. Ничего лишнего – просто курица и салат. Но он ест и не может остановиться. У Иры никогда так вкусно не получается, хоть она и любит всякие изыски. Но обычно то недосол, то пересол, да и специй часто многовато.

А может, дело не в том, как, а в том, кто готовил? Эта мысль заставила Ивана замереть, не донося вилку до рта, и посмотреть на Виту. Девушка к курице не притронулась, а была сосредоточена на чтении. Между бровей залегла неглубокая складка, а губы она периодически чуть нервно облизывала. И все! Он больше ни на что другое не мог смотреть, кроме ее губ. Как же ему в этот момент захотелось ощутить их вкус и мягкость. Но она вздрогнула, потому что где-то далеко зазвонил телефон.

– Это мой, – перевела на него Вита растерянный взгляд. – Кто бы это мог быть?

Иван и сообразить ничего не успел, перед глазами все маячили ее губы, как она уже унеслась из кухни. Через какое-то время, когда понял, что девушка задерживается, Иван последовал за ней.

Он нашел Виту в прихожей сидящей на полу. Рядом валялся телефон. А сама она спрятала лицо в ладонях и, кажется, плакала, судя по подрагивающим плечам.

Вита

Да где же этот чертов телефон?! Вита рылась на дне своей необъятной сумки, а сердце билось все быстрее, и ощущение тревоги нарастало. Еще в кухне она так испугалась, что едва не упала, когда бежала в прихожую. Что-то случилось! Почему так думала, и сама не знала, но предчувствия ее редко обманывали.

Еще и руки дрожали – все валилось из них. Вот и телефон сначала уронила, а потом уже смогла ответить.

– Доча…

Она плачет, что ли?! Ее мама плачет?!

– Мам?.. – голос Виты дрогнул, а горло сжал спазм. – Мам, что случилось? – кое-как получилось выговорить.

– Доча, с Кирюшей беда… – и мама заплакала, а у Виты оборвалось сердце.

– Что, мам?.. Что с ним? – она уже даже говорить не могла – ком в горле разросся стремительно. Дышать-то было нечем.

– Кирюша в больнице в тяжелом состоянии. Он без сознанияааа, – завыла мама, и у Виты холодок пробежал по спине. Никогда не слышала, чтобы мама так плакала. – Разбился на машине с другом – Петром. Петр умер сразу же…

Тут уже не только холодок по спине, а волосы встали дыбом, и в глазах потемнело.

Петр – одноклассник Кирилла. В этом году они оба закончили школу и собирались год поработать, чтобы заработать денег на учебу. Как же так? Она же Петра знает с ясель, почти как себя начала помнить. У них и разница в возрасте небольшая. А теперь его больше нет?

– Мам, я приеду. Что врачи говорят?

Вита пыталась взять себя в руки. Если и она начнет выть сейчас, то кому легче станет? Никому! Только хуже…

– Он весь поломанный. Пока ничего не говорят. Состояние критическое… – снова слезы.

Вита не могла плакать – мешал все тот же ком, а еще гул в голове.

– …Доживет ли до утра?..

– Мам, я еду…

Все, больше она не могла. Отключилась. А потом заплакала. Теперь, когда мама не могла ее слышать, она себе это позволила.

– Что случилось? Почему ты плачешь?

Вита ощутила легкое касание к плечу, но только и смогла, что потрясти головой. Рыдания душили, а она душила их, стараясь лить слезы беззвучно, хоть и хотелось завыть в голос. И перед глазами стояло смеющееся лицо брата, по которому она так скучала. Она ведь давно уже собиралась поехать домой, но почему же не сделала этого, когда еще все было хорошо?