Шейла О'Фланаган - Пропавшая жена [litres]

– Пардон? – Оливер воззрился на нее с недоумением.

– Да ничего, – сказал Рене. – Иди с ним, если хочешь, Имоджен. А я поближе познакомлюсь с этими очаровательными девушками.

Она в замешательстве уставилась на него.

– Иди, – повторил Рене. – Ты мне тут всю малину портишь.

И он подмигнул Бекки, которая рассмеялась.

– Ты неисправим, – усмехнулась Имоджен и пошла рядом с Оливером к большому шатру, где продавались купоны.

– Мне нравится Бастараш. Он хороший человек, – заметил Оливер, когда они встали в конец очереди.

– Он мне очень помог. И я его люблю до одури.

Оливер вскинул брови.

– Не в буквальном смысле слова, – спохватилась Имоджен. – Это просто такое выражение.

Его лицо прояснилось.

– Как дела с редактурой? – спросила она неожиданно.

– Очень хорошо, – ответил Оливер. – С этой книгой работать одно удовольствие. Я тебе дам копию рукописи, когда будет готово.

– Но это же займет кучу времени, разве нет?

– Пару месяцев.

– Не думаю, что буду еще здесь через пару месяцев.

– Вот как? Почему? Куда ты собираешься отправиться?

Очередь медленно двигалась вперед.

– Пока планов нет, – сказала Имоджен. – Но я точно знаю, что к зиме у меня будет мало работы.

– Наверное, – согласился Оливер. – Но мы, например, пользуемся услугами агентства круглый год. И не одни мы, я думаю.

– Ну да. И все же не знаю, останусь ли я здесь.

– Но ты по крайней мере останешься во Франции? Или вернешься в Ирландию?

– Этого тоже пока не знаю, – ответила Имоджен.

– Надеюсь, что ты останешься хотя бы до приезда моей матери.

– О нет, – она покачала головой. – Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

– Не уверена, что она будет рада меня видеть, после того как моя мама предавалась утехам с ее собственным мужем.

– Да не говори ерунды, – равнодушно обронил Оливер. – У нее же есть уже другой мужчина, ты не забыла?

– Даже если и так, – Имоджен заглянула ему прямо в глаза: – Для нее это было чудовищное время. Вот так вдруг узнать, что твой муж и женщина, которой ты доверяла, строят шашни прямо у тебя под носом, в твоем же доме…

– Строят… шашни? – он снова поднял брови.

– Ты сам можешь догадаться, что означает это выражение, – сказала она. – Одним словом, думаю, будет ужасно, если она меня встретит.

– Не глупи, – настаивал на своем Оливер. – Она будет очень рада. Она иногда говорила о вас после вашего отъезда. Надеялась, что у вас – у тебя и твоей матери – все хорошо. Может быть, даже сожалела о том, что вы уехали.

– Совершенно логично и понятно, что она нас выгнала, – возразила Имоджен. – Если бы я обнаружила, что мой муж изменяет мне с прислугой прямо в моем доме, он бы получил в глаз в ту же секунду, я бы долго не раздумывала.

Оливер секунду обдумывал услышанное.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, так мне кажется, – произнес он наконец. – Но между папой и мамой все было… не так. Не забывай: это была далеко не единственная интрижка.

– Мне все равно, – решительно сказала Имоджен. – Нельзя гадить там, где живешь.

– О, это выражение я знаю.

– Но это не я тебя научила.

– Ты все еще сердишься на свою маму, да?

– Да, – призналась Имоджен. – Если бы она не была такой глупой, мы могли бы остаться здесь, и она не встретила бы Кевина, и я не вынуждена была бы переехать в Бирмингем, а потом мне не надо было бы возвращаться домой, в Дублин, и вообще все было хорошо…

– То есть ты хочешь сказать, что сейчас, в данный момент, все не хорошо?

Они уже дошли почти до самого начала очереди.

– Только иногда, – ответила она с неожиданной улыбкой. – Только когда я забываю, что надо искать светлые стороны.

Когда они вернулись с купоном Оливера, оказалось, что к Бекки, Нелли и Рене присоединился Макс, который принес большую сумку-холодильник с пивом и прохладительными напитками.

– Попозже придет кое-кто из персонала больницы, – объяснил Макс. – Будем все время пополнять наши запасы.

– Отличная идея! – воскликнул Рене.

В течение следующего часа их компания пополнилась медсестрами, врачами и администраторами, а еще пришли Селин и Арт. Имоджен вдруг начала непринужденно болтать с людьми, которых никогда в жизни раньше не видела, пока австралийские девчонки узурпировали внимание Макса и Рене. Оливер оживленно беседовал с одной из медсестер с огненно-рыжими волосами, одетой в облегающий топ и коротенькие шорты, которая явно считала все исходящее из его уст невероятно остроумным, заливисто хохотала и то и дело доверительно касалась его руки.

– Похоже на наш дом, – сказала Бекки Имоджен, пока та наполняла тарелку куриными крылышками. – Только у нас таких закатов не бывает. У нас солнце не садится на западе.

Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо и море в различные оттенки розового и золотого.

– Закат невероятный, – согласился Рене. – Я могу на них вечно смотреть.

– И я, – подхватила Селин. – Нам повезло, что мы живем тут.

– Точно.

Рука Арта уже была свободна от перевязи, и он обнял ею Селин за талию. Имоджен заметила, что при виде этого выражение лица у Рене стало мрачным, и подумала, что он точно все еще неравнодушен к своей бывшей жене. Но он уже снова болтал с Бекки и Нелли и вообще не обращал внимания на Селин.

Рано вставшая утром, Имоджен почувствовала, что устала. И, хотя вечеринка, похоже, только начинала набирать обороты, кое-кто уже начал расходиться, и она решила тоже пойти домой.

– Мы тебя проводим, – сказала Бекки.

– Я тоже пойду, – заявил Рене. – Должен же я убедиться, что вы дошли до дома в целости и сохранности.

– Не надо, – подал голос Макс. – Я же с ними, Рене. Со мной они в надежных руках.

– А я, может быть, считаю, что как раз без твоих рук им было бы безопаснее, – ответил Рене.

– Все знают, что мои руки абсолютно надежны, – Макс вытянул вперед руки и пошевелил пальцами. – Даже когда я держу скальпель, они не дрожат.

– Ух, – сказала Бекки, а Рене состроил гримасу.

Имоджен поднялась и поцеловала его в щеку, потом так же поцеловала Селин и Арта, а потом взглянула на Оливера. Он снова был погружен в беседу с рыжеволосой медсестрой, и Имоджен не хотела его отвлекать, но он поднял глаза и посмотрел на нее.

– Уже уходишь? – спросил он. – Так рано?

– Рано? – переспросила она. – Вообще-то уже за полночь.

– Ночь только начинается, – усмехнулся он.

– Но не для меня.

– Так мы же с тобой даже не поболтали толком.

– Ты все время был очень занят, – взгляд Имоджен скользнул по рыжей, которая улеглась на песок и мечтательно уставилась в звездное небо.

– Мы с Виржинией знакомы целую вечность, – сказал он. – И очень давно не виделись.

– Так же давно, как со мной? – слова вылетели у Имоджен раньше, чем она успела подумать, надо ли их говорить.