Стелла Чиркова - Журналистка

- Как думаешь, кому это будет интересно?

- Да всем. Любому интересно про молодые дарования, - уверенно ответила Инга.

Нина Михайловна снисходительно улыбнулась:

- Видишь, есть тебе еще чему у старухи поучиться.

- Не кокетничайте, Нина Михайловна, ну, я же вам и так готова комплименты круглые сутки говорить, причем правдивые. Объясните скорее.

- Итак, скорее всего, тебя в основном будет смотреть молодежь. Обоих полов.

- Почему?

- Пожилым людям современное искусство и музыка вряд ли понравятся. Плюс ведущая-девчонка, плюс непонятная атмосфера клубов и тусовок, новомодные словечки, которые будут употреблять твои гости, и так далее. Рассчитывай на целевую аудиторию от четырнадцати и где-то до тридцати.

- А зачем это все? - спросила Инга.

- Что - зачем?

- Зачем вот так заранее продумывать, кто именно будет смотреть? Все увидят, кому понравится - будет смотреть, кому не понравится - не будет. Так и так одно и то же.

- Не одно и то же, - поправила Нина Михайловна, - когда ты знаешь, к кому именно обращаешься, ты будешь точнее подбирать героев, язык для текстов, визуальный ряд, в конце концов. А если будешь пытаться сделать передачу непонятно для кого - вряд ли заинтересуешь кого-либо.

- Ладно, поверю на слово, потом обдумаю. Что писать в элементе новизны и в бюджете?

- В элементе новизны пишешь, чем твоя передача отличается от остальных. Она же не такая, как те, которые уже идут, правильно?

- Да, - горячо сказала Инга, - она особенная, Никто из наших этого не делает.

- Вот и пиши, чем именно программа особенная. А бюджет - это средства, которые на нее понадобятся. Декорации для съемок, количество нужных тебе сотрудников и прочие расходы.

- Мне и нужен-то только оператор. И чай для гостя. И машина, чтобы ездить брать интервью или снимать концерты-выставки.

- Это и напиши. И отметь, что передача малобюджетная, наше руководство очень любит малобюджетные начинания - чтобы не рисковать.

И вдруг обе засмеялись.

- Ты о чем? - спросила Нина Михайловна.

- Наверняка о том же, о чем и вы. О фильме. Сквозь смех Нина Михайловна выдавила:

- Очередь? Замечательную очередь…

- Можно снять на этой лестнице… а что, прекрасная лестница, - подхватила Инга, хохоча.

История фильма была эпохальной. К очередной годовщине Великой Отечественной войны префектура пожелала иметь документальный фильм, причем чтобы речь шла о родном округе, а не о войне вообще. Попробовали заказать профессионалам - те запросили много денег. Решили делать силами ИЦ (тем более что с каждого тендера, полученного ИЦ, власти имели «откат», как догадывалась Инга). В общем, телевидению выделили небольшой бюджет, с пяти сотрудников сняли основные обязанности и велели сделать суперфильм. Девочки, еще вчера читавшие новости, засели за сценарий. Оператор Леша додумался привлечь к сотрудничеству коллег из газет - и вскоре в коридорах ИЦ звенели голоса:

- Слушай, а что, если Леша вернется домой, а Маша вышла замуж за Колю?

- За какого Колю?

- А он во второй серии торговал испорченными консервами.

- Лучше пусть Маша уйдет на фронт медсестрой и пропадет без вести.

- Не надо! Надо позитивный фильм делать. Пусть дождется Лешу, и будет трогательная сцена в последней серии.

- А если Леше наврут, что она вышла за Колю, он поверит и снова уйдет на передовую, будет бросаться от горя под пули, будет ранен, а тут его вынесет Маша - она же на самом деле ушла на фронт медсестрой!

- Сериалом отдает.

- Ну и что. Префектура сопли любит, это всем известно.

- Не настолько.

- Да ладно, у них, когда ни зайдешь, всегда дамы с любовными романами сидят.

- А пусть Леша вообще погибнет.

В общем, творцами мечтали побыть все. Сценаристки едва успевали охлаждать пыл:

- Вы не забыли, что играть сами будем? А мы - не Фаины Раневские.

- А ты думаешь, нам для батальной сцены поле с танками выделят?

- Декорации сам нарисуешь?

Но кое-как сценарий все-таки был написан - с расчетом, чтобы побольше героев и эпизодов и при этом поменьше акцентов на ком-то одном. Дальше стали делить роли. В роли режиссеров выступали те же девочки, что и в роли сценаристов, - ответственность за фильм целиком возложили на них. Ролей было много, людей мало (не все хотели и могли играть), поэтому приходилось одного и того же человека переодевать и гримировать до неузнаваемости, чтобы он стал грузчиком Колей во второй серии, шофером Васей в девятой и еще - постоял в массовке в одиннадцатой и прошелся перед камерой в пятнадцатой. Гримерами и стилистами, естественно, учились работать все те же девочки.

Именно Нина Михайловна помогла им с костюмами и атрибутами, дала объявление в своей газете:

«Уважаемые жители! ИЦ снимает фильм о Великой Отечественной войне, нам очень нужна одежда того времени и предметы быта. Обещаем вернуть в целости и сохранности. Приносите по адресу… Если у вас в квартире сохранилась обстановка и мебель тех времен - мы будем благодарны за возможность организации съемок».

Точно такие же объявления через неделю появились во всех газетах, в том числе окружной.

Жители охотно стали приносить в редакции посуду-одежду-обувь-скатерти-сувениры-телефоны и даже стулья. Местный музей разрешил использовать отличные кадры кинохроники. И дело пошло.

Инга играла девушку Олю, сбежавшую на фронт в неполные пятнадцать лет, сумевшую стать медсестрой и дойти до самого Берлина вместе с пехотой. Это - в третьей серии. В пятой - она в массовке встречала возвращающихся солдат. В восьмой - получила эпизод с тремя фразами сестры командира и, наконец, в двенадцатой девушке полагалось участвовать в самой грандиозной сцене - очереди. Сцена с очередью, по задумке девочек-режиссеров (сценаристов-актрис-визажистов-стилистов-все остальное), была кульминационной, надрывной, раскрывающей всю суть фразы: «Ах, война, что ж ты, подлая, сделала». Не хватало места для съемок.

Девочки напросились на прием к генеральному, просили разрешить им арендовать какое-то большое помещение или хотя бы сделать нужные кадры где-то в магазине. Генеральный девочек принял, выслушал очень внимательно (он вообще отличался умением внимательно слушать подчиненных), и тут раздался звонок - его срочно вызывали в мэрию.

На ходу он уточнял у девочек последние детали - фактически они проводили его до лестницы. Генеральный прыгнул через ступеньку, застыл и вдруг выдал:

- Очередь? Очередь. Знаете, а ведь замечательную очередь можно снять на этой лестнице… а что, прекрасная лестница. Вот и ответ на ваш вопрос.

И убежал вниз прежде, чем остолбеневшие девочки успели прийти в себя и объяснить, чем именно «прекрасная лестница» их не устраивает.

Второй раз идти к генеральному было бесполезно - если он принимал решение, то уже никогда и ни за что не соглашался его менять. Очередь снимали на лестнице ИЦ с крутыми ступеньками и длинными пролетами. Участвовало более двухсот сотрудников, одежду пришлось передавать друг другу, создавая новые и новые комбинации тех же платьев и юбок, в надежде, что зрители не заметят.