Стелла Чиркова - Журналистка

- Ты недовольна, что у тебя неженственная фигура, но, как нарочно, одеваешься так, чтобы это подчеркнуть. Почему ты носишь джинсы и какой-то огромный свитер?

- Чтобы не обтягиваться и чтобы было удобно, - хмыкнула Инга.

- Между прочим, слишком просторная одежда еще больше подчеркивает твою худобу, не говоря уже о том, что ты болтаешься в свитере, как в мешке.

- В мини-юбке и с декольте я буду смотреться еще хуже. И вообще, не всем же быть идеалом. - Инга решила обидеться.

- Не дергайся. А то неправильно померяю и криво сошью.

- А что ты хочешь мне сшить? - не выдержала Инга.

- То, что будет отлично смотреться. Во-первых, брюки с боковыми карманами - очень удобно и визуально сделает бедра шире. Во-вторых, блузку с рюшечками и оборочками. В третьих, нужна широкая многослойная юбка. И еще можно сшить приталенное платье из легкой ткани. У платья будет пышная юбка, сверху оборки и широкий яркий пояс.

- Звучит красиво, - честно призналась Инга.

- Ты что, не носила такого?

- Нет. Я всегда думала, что платья - это вообще не для меня, а юбки и блузки хорошо смотрятся на девушках с формами.

- На девушках с формами хорошо смотрится все, кроме тех вещей, которые сшиты не для них, - пошутила Аня, - думаешь, я не мечтаю, чтобы у меня стала осиная талия и грудь пятого размера? Все мечтают, но мало кому природа выдает его мечту. Надо реально смотреть на вещи - у всех фигур свои достоинства и недостатки. Девушке с формами одежду подобрать намного сложнее, чем тебе, - раз. Девушка с формами многое из модного надеть не может - два. Девушка с формами не будет выглядеть Лолитой - три. Твой тип очень нравится многим мужчинам.

- За сорок особенно, - кивнула Инга.

- Пусть так. Но твой тип многим нравится - и глупо заковывать себя в сплошные свитера и джинсы, тем более что выглядит это не ахти.

- Убедила.

Инга еще долго продолжала шить большую часть одежды у Ани. Аня через три года развелась с мужем, поскольку не могла забеременеть, и Инга нашла ей работу в своей новой редакции.

- Забавно. Наша дружба постоянно проходит через какие-то издательские вопросы, - сказала Аня.

- Судьба, - пожала плечами Инга. В тот период она, восемнадцатилетняя и успешная, чувствовала себя умнее и старше тридцатилетней несчастной Ани.

Впрочем, до этих событий было еще далеко. Сначала Аня сшила Инге обещанные вещи, и Инга, краснея, появилась на работе в новом платье.

Платье одобрили все. В ИЦ трудились практически одни женщины, сотрудницы любили «модничать», как говорили в рекламном отделе. Были признанные модницы, часто менявшие наряды, но каждая, появлявшаяся в новом, обсуждалась и в глаза и за глаза во всех подробностях. Инга раньше не становилась предметом для обсуждений, поскольку ходила в неизменных мешковатых одежках, а теперь постоянно краснела, слушая комплименты. Судя по реакции, платье сидело отлично, спрашивали адрес магазина и даже бросали ревнивые взгляды.

«В поле», как называли поездки на мероприятия, Инга теперь носила брюки с карманами и женственную, нарядную блузку. Она не преувеличила, говоря, что пользуется большой популярностью в категории «кому за сорок», могла бы еще добавить: «Особенно у депутатов и прочих политиков».

Рутина не успела сделать заметки Инги такими же скучными, как у более опытных сотрудников - девушка подружилась с корреспондентами телевидения, и как-то беленькая Верочка предложила ей помогать, если время найдется. Время нашлось - Нина Михайловна не стремилась видеть подчиненную все восемь положенных часов за столом (хотя в некоторых редакциях бюрократия цвела страшно начальник отдела в девять утра вставал у двери и начинал переписывать опоздавших на две-три минуты, чтобы лишить премии). Инга ездила со съемочной группой на сюжеты, привозила статьи для газеты, а попутно помогала - опрашивала тех, кого не успевал опросить журналист, играла при необходимости роль клиентки в новом салоне или покупательницы в новом магазине, даже носила накамерный свет.

Потом пару раз заменила заболевшую Верочку и понравилась в кадре главному редактору, Ольге. В общем, через пару месяцев Ингу забрали на телевидение окончательно - и она стала бегать по съемкам, потом ей поручили делать передачу для школьников, а еще позже - выпустили читать утренний выпуск новостей.

С дикторской карьерой получилось случайно, как и вообще с переходом на телевидение. В девять утра Инга появилась на студии: знала, что планировался обычный рабочий день - тексты и озвучка, завтра выходной, а в пятницу съемки, пятничный выпуск должна была прочитать сама главный редактор. Инга приехала довольная, счастливая, настроенная попить чаю, поболтать с девчонками из корреспондентской и не спеша поработать.

А Ольга, главный редактор, вдруг подошла и объявила: Инга, у нас с руководством возникла идея - попробуй записать выпуск новостей. Там шесть новостей, двадцать минут, и наговорить надо точно по четыре фразы подводок, не меньше. Инга так и села прямо на свой длинный шарф… И стала обеими руками отмахиваться - не справлюсь, ответственность большая, не умею, боюсь. Тогда Ольга предложила - а пусть будет два диктора, «как у больших».

Услышав фразу «как у больших», Инга поняла, что пропала. С этих слов обычно на студии начинался весь творческий процесс, с этими словами создавалось нечто новое, шедевральное и удивительное (обычно, кстати, потом принимаемое в штыки руководством). Ольга фонтанировала идеями - Инга черненькая, маленькая, значит, нужно попробовать в качестве второго диктора Димку, он бледненький и высокий. Димка, которого Инга за глаза называла исключительно «крысенком», сказал решительное «нет», после чего Ольга за шиворот вытолкала его домой бриться и переодеваться. Инга попыталась что-то сказать насчет грязных волос, но Ольга вызвала парикмахера Наташу и выдала указание:

- Сделать красиво. Прическу.

- Уши будут торчать, - робко промямлила Инга.

- Ничего, у тебя очень изысканные ушки.

Если Ольга что-то вбивала себе в голову, спорить с ней было бесполезно, проще побиться лбом о собор Василия Блаженного - результаты окажутся одинаковыми. Инга прекрасно знала начальницу и послушно пошла следом за Наташей.

К одиннадцати Инга с новой прической и взбудораженная Ольга написали весь текст. В павильоне все перевернули вверх дном, потому что понадобились другие микрофоны, по-другому поставить свет, по-другому писать звук - и отдельный на него человек. Ругаясь потихоньку на творческие порывы сюда мебель, спорили, выдергивали провода.

Оператору Тане попали по голове креслом, и она ушла пить чай.

К часу павильон сочли готовым к записи. Все ушли, звукорежиссер остался настраивать свет, а Инга работала подопытным кроликом - пересаживалась по стульям, как командовали. Димка не возвращался - видимо, надеялся, что после обеда Ольга передумает. И тут выяснилось, что сломался телесуфлер.