Ульяна Соболева - Обрыв [СИ]

— Даша. Уезжай. Позвони Славику.

Я отключилась и несколько секунд держала сотовый в руке. Андрей не прекращал звонить, потом я услышала звук входящей смски и выключила сотовый, сунула его в сумку.

Я все же еще поищу. Поспрашиваю. Господи. Почемууу. Я же так ждала этой встречи. Так искала, так надеялась.

— У меня знакомая комнаты сдает, могу туда отвезти, да? — говорит с акцентом, обращаясь ко мне.

— Отвезите. Мне нужна комната на ночлег.

Мы переночевали в каком-то обветшалом частном доме. За стеной раздавались голоса и смех, гавкали и выли собаки во дворе, блеяли овцы. Я долго не могла уснуть и прислушивалась к малейшим шорохам за дверью. Утром нас разбудили петухи.

Я подскочила на постели и тут же разбудила Таю и Яшу. Надо было сходить в город, купить что-то поесть… И брать билет на автобус. Нам все же придется ехать домой. Ни с чем. От одной мысли об этом отчаяние накрывало с такой силой, что мне хотелось разрыдаться.

Неподалеку от частного сектора мы нашли базарчик, купили молока, сыра и лаваш.

Потом зашли в лавку со сладостями и пряностями. Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг вытащила фото Макса-Богдана Нестерова и показала продавцу:

— Вы когда-нибудь видели здесь этого человека?

Он как раз откусил кусочек булки с маком и тут же ею поперхнулся, сунул фото мне обратно. Закричал что-то на своем, громко, как ворона, указывая нам на дверь, размахивая руками. Его глаза округлились словно от страха или паники.

Мы выскочили на улицу, и я поняла, что не расплатилась с ним за сладости.

— Сумасшедший дядька, — сказал Яша, и я усмехнулась. Действительно сумасшедший. Только что его так напугало? Он ведь был очень любезен, пока я не показала снимок. Может, увидел форму, и это его насторожило. Мало ли.

Мы поели на скамейке прямо на улице, затем добрались на маршрутке на автостанцию.

Я раздумывала несколько минут, смотрела на детей. Если б поехала сама, могла бы еще поискать его, поездить по городу, сходить в военкомат. Что-то предпринять, но малыши устали и явно ожидали другого. Надо ехать домой, а там думать, где искать Максима. Заставить Андрея сказать правду. Я купила билет на автобус в аэропорт.

Через час мы уже ехали в тесном и душном автобусе, я достала наушники и сунула один себе в ухо, второй в ухо Яше. Тая снова уснула, ее укачало, и она посапывала у меня на плече, а мы с Яшей смотрели скачанные мультики и тихо посмеивались над пингвинами с Мадагаскара.

Я, наверное, задремала сама, когда Яша уснул, склонив голову мне на плечо. Мне снилось наше знакомство с Максимом. Снилось, как я сидела под кроватью, когда он в дом к нам влез.

Через пару секунд он уже держал меня за шкирку, извивающуюся и царапающуюся, как дикая кошка. Тряхнул пару раз, чтоб я успокоилась.

— Эй. Угомонись. Угомонись, я сказал.

Он посветил мне в лицо, и я зажмурилась.

— Я милицию вызову, — пропищала, как мышь, а Максим рассмеялся и тряхнул меня снова.

— Ты кто? Зачем в чужом доме прячешься?

— Это мой дом, — я пыталась смотреть на него, но он слепил меня фонариком, — а ты вор.

— Не вор. Родственник.

— Нет у нас родственников, — снова попыталась вырваться, и Максим поднял меня повыше и осветил с ног до головы.

— Есть. По линии матери. Я за документами пришел. Не знаешь, где мать все документы хранила?

— Отпусти меня — скажу.

— Заорешь — вырублю. Усекла?

Я кивнула, и он поставил меня на пол, продолжая светить в лицо.

— Нет у нее документов. Пропили они все. Даже паспорта свои пропили.

В этот момент вернулся отец.

Я хотела улизнуть, но Максим сцапал меня за шкирку и прижал к себе, чтоб не брыкалась.

— Тихо ты. Кто там? — шепотом спросил.

— Отец вернулся, — прошептала я разочарованно. Он должен был не скоро прийти, только на следующий день после попойки у его друга.

— Дашка, сучка, спряталась? Найду — патлы выдергаю. Водки принеси. Дааашкааа.

— Эй. Вы куда свернули. Это не дорога в аэропорт. Ээээй.

Меня разбудили крики.

— Он не в аэропорт едет, эй, люди. Вы что, не видите? Мы границу проехали, мы в Чечне почти.

Началась возня, крики. Потом раздался выстрел, и я от ужаса шумно выдохнула, тут же прижала к себе детей.

— Все заткнитесь. Заткнуться, я сказал, если хотите в живых остаться.

— Ты, гнида. Тут же дети, — завопил один из пассажиров, и в этот момент раздался еще один выстрел. Он упал навзничь с круглой красной дыркой между глаз. Раздались истошные вопли, визг, люди начали ломиться в конец автобуса, а я закрыла глаза детям руками. Тяжело дыша, пытаясь успокоиться. Надо просто дышать, просто сидеть тихо и дышать.

— Если кто-то еще дернется — прострелю голову, и плевать — женщина это или ребенок. Заткнулись все. Будете молчать, никто не пострадает.

Тая начала хныкать, но я прижала ее к себе.

— Тшшш, тихо маленькая, тихо, моя звездочка.

Автобус продолжал ехать и теперь скакал по каким-то ухабам. Люди сидели тихо, у кого-то плакал маленький ребенок. Террорист за рулем включил радио, а второй держал нас на прицеле.

— Сотовые телефоны сбросили на пол. Без лишних движений. По очереди. Ты, в красной кофте, сотовый давай.

Водитель в это время сам кого-то набрал. Я видела, как он поднес телефон к уху.

— Аслану скажи, что автобус взяли, через полчаса будем возле ущелья. Пусть нас там встречают.

Люди по очереди сбрасывали сотовые в кучу, а я думала о том, что у меня маленький аппарат, не смартфон, и его не найдут. Надо его осторожно переложить Тае в карман кофточки и застегнуть на змейку.

Андрей говорил, что Славик где-то в городе, если получится ему позвонить…

— Ты. Да, ты, сучка. Давай свой сотовый.

— У меня нет, — тихо сказала я, — не кричите, вы ребенка разбудите.

— Насрать. Сотовый давай. Не то я ее не только разбужу, а еще и пристрелю.

— У меня нет сотового. Муж не разрешает пользоваться. Строгий он у меня. Можешь сам поискать.

Он зыркнул на меня из-под маски, обтягивающей все его лицо, и пошел дальше вдоль рядов. Я погладила Яшу по голове и постаралась немного успокоиться. Между сиденьями виднелась кем-то выроненная газета. Потянулась за ней и положила к себе на колени.

Первый же заголовок заставил судорожно сжать челюсти.

"Боевики обстреляли военный городок. Несколько террористов убиты. Ответственность на себя взяли…

Вместе с руководителями преступной террористической группировки Шамилем и Асланом Шамхадовыми. И ниже фото, при виде которого у меня отнялись руки и ноги, а сердце превратилось в камень.

Двое мужчин в камуфляжной одежде улыбались в камеру, у обоих густые усы и борода… И одного из них я узнала. Я бы узнала его даже в маске, даже с сожженным лицом.

Перед глазами потемнело, и газета выпала из рук. Аслан Шамхадов и мой муж, Максим Воронов, оказались одним и тем же человеком.