Габриэлла Лопез - Хозяйка судьбы. Роковое признание

«Ах, дона Жозефа, если бы ты знала, как привязала меня к себе. Сколько лет прошло с того рокового дня, когда самолет навсегда увез тебя от меня».

— Милый, у тебя все в порядке? — он услышал голос Жаниси.

У нее был особенный дар появляться в тот момент, когда воспоминания неожиданно всплывали в его сознании и заставляли цепенеть от переживаний.

— У тебя опять закончилось лекарство от аллергии? Я слышала, как ты чихаешь.

— Не волнуйся, дорогая, сегодня я хотел заскочить в аптеку.

— Может, ты хоть немного оторвешься от своей любимой... машины? — Себастьян почувствовал, что она чуть не сказала «от Жозефы».

После того, как его супруга узнала, откуда у него появился автомобиль, то стала ревновать к обычной железяке не меньше, чем к любой длинноногой красотке в юности.

— Дорогая, я уже почти закончил, — попытался ее успокоить Себастьян. — Ты лучше позови Венансиу. У меня что-то не так с задним сиденьем в салоне. Один я просто не справлюсь.

Жаниси поджала губы и молча ушла в комнату. «Кто бы мог подумать, что у наивной и стеснительной девчушки, на которой я женился, окажется такой сложный характер», — Себастьян открыл дверцу автомобиля и внимательно осмотрел заднее сиденье салона.

Внешне все выглядело весьма пристойно, но с некоторых пор под сиденьем появился посторонний звук, будто внутри перекатывался какой-то предмет.

— Отец, ты все же решил найти источник шума? — Венансиу держал в руках ящик с инструментами.

— Как видишь. Не могу допустить, чтобы такой достойнейший и к тому же деликатнейший человек, как барон, все время морщился во время поездок от этого навязчивого фона.

— Да, он со своей деликатностью скорее умрет от неудобства, но ни за что не признается, что ему что-то не нравится, — Венансиу с трудом сдвинул в сторону тяжелое кресло и нагнулся вниз, шаря рукой в отверстии под сиденьем.

— Ну, что там? Что-нибудь нащупал?

— Сейчас, минуту! Там как будто что-то скользкое. Не могу зацепить рукой.

— Скользкое? — опешил Себастьян.

— Ну, Режина! Вечно разбрасывает свои вещи! — Венансиу вынул небольшую пудреницу с зеркальцем и потряс ею в воздухе.

— И из-за этой ерунды барон почти месяц терпел громыхание под сиденьем, — рассердился Себастьян. — И когда она успела залезть в салон машины? — Его нос сморщился в смешную гармошку, и он опять громко чихнул.

— Будь здоров, пап! Что-то не нравится мне все это. Последнее время ты чихаешь, и у тебя постоянно слезятся глаза, когда ты садишься в автомобиль, хотя дома ты чувствуешь себя вполне сносно.

— Ты хочешь сказать, сынок, что у меня аллергия на собственную машину?

— А что? Вполне может быть! — Венансиу протянул отцу платок.

— Спасибо, сынок. У меня действительно такое ощущение, будто в нос закапали газировку. Все чешется. — Себастьян сморщился и еще раз чихнул. — И что ты предлагаешь? Отказаться от любимой работы из-за этого пустяка?

Венансиу решил промолчать, зная, что если скажет лишнее, отец рассердится и долго не будет разговаривать с ним.

— Ну, что ты молчишь? Боишься моей реакции?

— Нет, пап. С твоей машиной что-то не так, — он продолжал шарить иод сиденьем. — По-моему, там еще что-то есть.

— Ну, Режина! Придет сегодня домой, я ей устрою! — рассердился Себастьян. — Не удивлюсь, если ты обнаружишь там ее сумочку или колготки. Ну, что ты притих? Нащупал что-нибудь?

Ошеломленный Венансиу вылез из машины, держа в руках сверток, тщательно завернутый в пыльную и ветхую ткань.

— Это не Режина, — растерянно проговорил Венансиу и протянул отцу странную находку.

— Знаешь что, сынок, давай пройдем в гараж. Будет лучше, если мы с тобой все выясним без свидетелей, — Себастьян почувствовал, что сейчас произойдет что-то очень важное. Что-то, что может перевернуть его жизнь и жизнь его семьи. Он уже не сомневался, что это был прощальный сюрприз от доны Жозефы.

Сыну словно передалось странное состояние отца, он, не говоря ни слова, аккуратно разложил находку на небольшом рабочем столике, предварительно закрыв дверь на засов.

— Ну, что ты думаешь обо всем об этом? — спросил Себастьян. — Мне кажется, это картина. Картина, написанная маслом. Вот она, причина твоей «аллергии на машину».

— Картина? Странно, что такая вещь хранилась в столь неприспособленном месте.

Трясущимися руками Себастьян стянул ткань и замер в оцепенении. Он увидел то самое полотно, которое висело когда-то в гостиной доны Жозефы. На фоне контрастного и насыщенного морского пейзажа резко выделялись смуглые обнаженные тела девушек.

— Боже мой, я вспомнил! Ну, конечно, это же «Купальщицы» Сезана.

— Ты хочешь сказать, что ты ее уже где-то видел?

— Много раз, Венансиу, — грустно улыбнулся Себастьян. — В свое время это полотно висело в гостиной доны Жозефы. После того, как она была вынуждена уехать из страны, в ее доме провели обыск, а я подумал, что полотно украли. Но оказывается, она предусмотрела даже это и спрятала в моей машине это сокровище, где оно и хранилось все это время.

— Так вот почему она отписала машину тебе и посоветовала никогда от нее не избавляться, — Себастьян внимательно посмотрел на сына и опустил голову. — Папа! Ты что, расстроился? — Венансиу увидел, как по щеке отца скатилась слеза.

— Все в порядке, не беспокойся, — Себастьян попытался взять себя в руки. — Я знаю, что она стоит несколько миллионов.

— Вот это сюрприз из прошлого! Странно, почему она не забрала ее потом, — Венансиу успел заметить, что отец смог совладать с эмоциями и теперь выглядел вполне спокойным. — Должно быть, потому что сделала подарок... Хотя я просто обязан сходить к адвокату доны Жозефы и уточнить завещание. Будет некрасиво, если я присвою то, что мне не принадлежит по праву.

— Папа, очнись! Эта картина стоит несколько миллионов. И ты только что сам сказал, что она оставила ее тебе.

— Это не так просто. Я — обычный шофер, а кто она?

— Пойми, папа, ты любил ее, и она могла питать к тебе те же чувства! Кто знает, как было на самом деле!

— Если бы ты знал дону Жозефу! У нее была только одна страсть — «DIARIO DE NOTICIAS»! И даже на собственную дочь ей не хватало времени. Бедняжка постоянно жила в пансионах.

— Папа, мне кажется, ты боишься посмотреть правде в глаза. Дона Жозефа хотела изменить твою судьбу.

— Думаю, что моя жизнь и так хороша. Особенно после того, как я узнал о том, что ты не был замешан в той грязной истории с женой Режиналду, а взял тогда всю вину на себя, чтобы выручить своего кузена. Попадется он мне, я все ему выскажу. — Венансиу увидел, как лицо отца пошло пунцовыми пятнами. — И самое страшное в этой истории то, что если бы тебе не угрожала тогда смертельная опасность, ты никогда бы не открыл мне правду, а я не простил тебя.