Силвиу Абреу - Вавилонская башня. Примирение

Сезар выглядел растерянным и встревоженным. Больше всего мучило мужа то, что дети — Александр и Энрики — готовы считать его преступником.

— И даже ты, Марта, моя жена, не доверяешь мне. Я чувствую себя изгоем в собственной семье. Мне нигде нет доверия. Если так будет продолжаться дальше, то скоро ко мне пришлют детектива, который начнёт копаться в моём прошлом, искать какую-нибудь зацепку, чтобы обвинить меня во всех смертных грехах.

Слова Сезара о детективе заставили Марту напрячься: детектив, нанятый ею, уже собирал информацию о прошлом Сезара, и не только Сезара. Появление Жайму Пашеку, тщательно скрываемое от неё Сезаром, породило множество мыслей в её голове. Однако прежде чем давать им волю, их нужно было проверить.

Но сейчас она видела перед собой несчастного, убитого горем мужа, и ей искренне, по-человечески было жаль его. Эта жалость и погнала её к Кларе — Марта надеялась убедить и её, и Клементину отказаться от обвинений. Клару же убеждать было не в чем, она и сама понимала, насколько безрассудно и необдуманно поступает Жозе. Но вот сам да Силву был непоколебим в своей убеждённости. Теперь Марта поняла, кто стоит за его спиной и управляет им. Бруну Майя — вечный оппонент и недруг Сезара.

Она застала Бруну дома и без предисловий попросила честно рассказать ей обо всём, что связывало его с Сезаром. Она хотела знать истоки ненависти, которая двигала Бруну.

— Двадцать лет я живу мыслью об отмщении. Я ненавижу Сезара Толедо, потому что считаю его виновным в гибели дочери и скорой смерти жены.

Он рассказал ей о том, как искал повод, чтобы сблизиться с их семьёй. Гильерми и Анжела помогли ему в этом, сами того не желая.

— А потом я полюбил тебя. И сейчас люблю, Марта...

— Любишь меня и думаешь о мести Сезару? — Презрение сквозило в голосе Марты. — Ты его настолько ненавидишь, что становишься безумным. Теперь мне кажется, что это ты взорвал Центр, чтобы отомстить Сезару. Отчего же нет? Достойная месть, Бруну?

— Я не способен убивать, Марта! И потом, ты забываешь, что я люблю тебя и не хочу причинять тебе боль. Ты ведь многое заставила меня переоценить.

— Но не твоё отношение к Сезару! — Марта поднялась и направилась к двери. — Нам не о чем больше разговаривать.

Она вернулась домой и застала полицейских исполнителей, которые протянули ей постановление об обыске.

— Начинайте, — кивнула Марта и уселась в своё любимое кресло.

Рядом стояла Луиза и глазами, полными ужаса, смотрела на разворошенные ящики, поднятые ковры, снятые со стен картины.

Обыск закончился. Полицейские с извинениями ретировались к двери, провожаемые Луизой.

— Надо всё здесь прибрать. — Марта устало поднялась и направилась в спальню.

— Конечно, конечно, дона Марта. — Луиза подошла к ней и опустила голову. — Я только хотела попросить вас... Мне нужны деньги... Нанять адвоката...

Марта посмотрела на обречённо склонённую голову Луизы и отрезала:

— Я ничего не буду делать для Анжелы, Луиза. Запомни это раз и навсегда!

Марта поднялась к себе и задумалась над собственным поведением. Поразительно, но ей даже не пришло в голову позвонить Сезару и рассказать об обыске. Его наверняка нет в офисе. Обедает где-нибудь с Лейлой. Да и что она ему скажет? Они так отдалились друг от друга, что даже беда не сблизила их.

К вечеру она и сыновья собрались в гостиной. Дети остались ночевать у Селести, к которой относились как к матери. Да она и была им замечательной матерью: ласковой, тёплой, заботливой. Их отсутствие невольно обрадовало Марту: ей хотелось тишины и покоя. Покоя!

Энрики присел рядом, обнял, прижал к плечу и ласково спросил:

— Тяжёлый выдался денёк? — Он налил себе в стакан немного виски. — В офисе также был обыск. И тоже ничего не нашли!

Александр подсел к ним:

— Я был сегодня у комиссара, судя по всему, заявление Клементину рассматриваться не будет — никаких доказательств причастности отца к взрывам, кроме записной книжки Клементину, нет. Более того, усилились подозрения против самого Клементину... — Он замолчал, задумавшись. — Здесь всё равно что-то не так. Я же сам видел в столе у отца эту книжку, видел схемы. Если её подложили, то кто? Анжелы ведь нет!

— Анжелы нет... — Теперь пришла очередь задуматься Энрики. — Сегодня ко мне подходила Одети и интересовалась, навещал ли я Анжелу.

— А у меня Луиза просила денег на адвоката. — Марта встала и прошлась по комнате. — Энрики, неужели у Анжелы нет денег на адвоката? Я не верю!

— Деньги у Анжелы были всегда. Вопрос в том, куда они подевались. — Энрики повернулся к брату. — Александр, а можем ли мы на законных основаниях покопаться в банковских счетах Анжелы?

— Лучше не пытайся. Банки строго хранят тайну вкладов. У нас могут быть крупные неприятности.

Марта посмотрела на часы. Было за полночь. Энрики взял её за руку, помог подняться.

— Ужин у отца затянулся? — Энрики участливо улыбнулся. — Ты из-за этого переживаешь?

— Я переживаю из-за всего. Из-за отца, из-за Бруну, из-за Клементину. Я даже переживаю из-за денег Анжелы.

Марта не спала и слышала, как появился Сезар. Часы показывали половину третьего ночи. Она слышала его крадущиеся шаги, шелест одежды. Он лёг, и до неё донёсся лёгкий запах незнакомых духов.

Идея проверить счета Анжелы всё больше и больше привлекала Энрики. Селести, которой он, конечно же, рассказал о денежных проблемах Анжелы, его поддержала.

— Я думаю, что можно обойтись и без банковских счетов. У неё же должны сохраниться банковские выписки. Анжела вряд ли их выбрасывала.

В очередной раз Энрики поразился простоте и логичности предлагаемого Селести решения.

— Не думаю, чтобы она держала их в кабинете.

Селести хлопнула в ладоши:

— Знаю! Они наверняка в тех ящиках, которые я отвезла из её квартиры в хранилище. Ты ещё не знаешь последней новости! Я, кажется, уговорила дону Марту сдать квартиру Анжелы Леде. На днях Леда должна переехать в свою новую, — Селести заколебалась, — или в свою старую квартиру. А вещи Анжелы я проверю сегодня же.

Энрики всё больше и больше гордился своей невестой. Потрясающая любовница, прекрасная мать, добрая подруга. Умна, выдержанна, спокойна. Он невольно позавидовал сам себе.

Селести вернулась нерадостная — выписок в вещах Анжелы не оказалось.

— Буду искать в кабинете или на тех дискетах, что хранятся в коробке под столом Одети.

Энрики отослал Одети получать новые компьютеры, её помощницу Веру отпустил пораньше. Селести отправила домой и его:

— Ты мне всё равно не поможешь. Жди меня дома.

...Удача улыбнулась Селести, и поздно вечером они сидели с Энрики, склонившись над компьютерными распечатками.

Огромные суммы, которые время от времени снимала со счетов Анжела, привели их в изумление: сто пятьдесят, триста, ещё раз сто пятьдесят тысяч долларов.