Агиналду Силва - Нежный яд. Признания.

Марина гордо направилась к двери, Ренилду бросился за ней, умоляя остаться, простить, твердя о вечной любви. Он схватил ее в свои объятия, пытаясь удержать, уговорить, но она яростно вырывалась.

Вошедший в дом Кловис помог Марине, и она убежала.

- Да отцепись ты от нее, - принялся урезонивать он сына, который повалился в отчаянии на диван. – Ты что, не видишь, не по твоим зубам кусок. На черта она тебе сдалась? Одно мучение с ней!

Ренилду лежал, не шевелясь, но вдруг его начала колотить мелкая-мелкая дрожь, и со странным гортанным клекотом он сполз с дивана на пол.

- На помощь! На помощь! – с этими словами Кловис выскочил на площадку, и первый человек, который подбежал к нему, была Марина. Она успела спуститься по лестнице только на один пролет.

- Что случилось?

- Ренилду плохо! Это все из-за тебя! Это ты во всем виновата! Если мой мальчик, - кричал Кловис, - я…

- Хватит на меня орать! – резко оборвала его Марина, отстранила старика и вошла в квартиру. – Лучше бы «скорую» вызвали, - прибавила она.

В гостиной она села на пол, положила голову Ренилду к себе на колени и, гладя его и целуя, стала приговаривать:

- Глупыш мой, глупыш! Я же люблю тебя! Мне же, кроме тебя, никто не нужен! Я же тебя только дразнила! Милый, мой любимый! Мальчик мой дорогой!

Ренилду приоткрыл глаза и недоуменно спросил:

- Что со мной?

Счастливый Кловис, путаясь в словах, принялся было рассказывать ему, что произошло, но Марина прервала его:

- Ты споткнулся, упал, и, видимо, ударился головой. Тебе нужно полежать. Сейчас я схожу к Уалберу и возьму у него успокоительного чая. Эту ночь я, пожалуй, останусь у тебя. Мало ли что может понадобиться…

Кловис смотрел на Марину, слушал и не верил ни глазам своим, ни ушам. Неужели эта девушка и в самом деле любит его сына? Неужели она может быть ласковой, заботливой, нежной?

- Да-да, - кивнула в ответ на его недоуменный взгляд Марина, - я всерьез дорожу вашим сыном.

- Погоди не уходи. Я сейчас позвоню в клуб, - проговорил Кловис, - а потом буду сидеть возле нег, а ты сходишь за чаем.

- Вы лучше посидите возле него, а в клуб звонить не надо. Вы что, хотите, чтобы его от тренировок отстранили накануне матча?

Кловис еще раз отдал должное Марине: что бы там ни было, а девица она башковитая. Действительно, ни к чему поднимать в клубе панику.

А Уалбер вновь убедился, что у Марины добрая душа, и с удовольствием насыпал ей успокоительного чая.

- Запах у него не слишком приятный и на вкус он горьковат, зато выспится твой Ренилду прекрасно и завтра будет как огурчик.

- Спасибо, дорогой! – Марина чмокнула кузена и исчезла.

А Уалбер погрузился в размышления об Иване. Этот был под стать Лео, такой же безнадежный.

Несмотря на всю свою интуицию, Уалбер не знал, что Иван проходит через тяжкие испытания, и проходит через них с достоинством. Во всяком случае, так считал сам Иван.

Одну за другой он выдерживал атаки Режины и пока еще не сдался.

А Режина, предчувствуя трудную и затяжную борьбу с отцом, шла на все, лишь бы подчинить себе Ивана, так ей нужен был и его голос на собрании, и его акции.

Начал она с того, что стала шантажировать его связью с Адрианой. И Иван уже сто раз проклял себя за то, что польстился на эту бледную немочь. От скольких бед он бы избавил себя, если бы не спал с ней! А теперь под угрозой его брак с Марией-Антонией! Под угрозой хорошие отношения с Фортунату, потому что он выследил их и встал горой за свою ненаглядную дочь!

Иван припомнил неприятный разговор с Фортунату и усмехнулся. Плохо бы ему пришлось, если бы девица была помоложе. Он мог бы и головой поплатиться за совращение, в такой ярости был Фортунату. Но тут папаше пришлось прикусить язычок, потому что он, Иван, можно сказать, облагодетельствовал кандидатку в старые девы.

Если говорить честно, то Иван Адриану и в грош не ставил и сказал ей прямо без всяких прикрас:

- Нечего было уши развешивать! Не младенец! Тоже мне, оскорбленная невинность! Мало ли что мужчина наплетет, так всему и будешь верить в твоем-то возрасте! И какой мне от тебя прок? Не такая ты красотка, чтобы тобой на людях хвастаться. В постели с тобой скука смертная. В общем, поиграли, и будет. Оставь меня в покое. Между нами все кончено!

Будь Иван хоть менее эгоистичный, дай он себе труд присмотреться, какова на самом деле Адриана, может быть, он бы не поступил так безоглядно и опрометчиво. Но он был занят войной с Режиной, она была его главным врагом, и спасая свои отношения с Марией-Антонией, он рубанул наотмашь. А вот что из этого последовало…

Всю свою сознательную жизнь Адриана была образцовой девочкой. Лучше всех училась в классе, идеально вела себя дома, родители не могли ею нахвалиться, ее всем и всегда ставили в пример. Взрослые всегда ею восхищались, зато отношения со сверстниками не складывались. Им нужно было что-то другое, кроме послушания взрослым и хороших отметок в дневнике.

Девчонки заглядывались на мальчишек, мальчишки на девчонок, они дрались друг с другом, шушукались по углам, ссорились и мирились, а Адриана была всегда в стороне, спокойная, холодноватая, образцовая и несчастная.

После школы она поступила на курсы секретарей, но и на курсах было все то же самое: вокруг нее кипела полная страстей жизнь, а она оставалась сторонней наблюдательницей чужих успехов и неудач.

Дни шли, шла молодость, и в Адриане копилось чувство обиды на всеобщую несправедливость. Если она, как все ей говорили, и в самом деле была лучше всех, то почему же всем жилось гораздо лучше, чем ей?!

Курсы она окончила с отличием и поступила работать в ту же фирму, где столько лет трудился ее отец.

Вряд ли «Мармореал» видел работника более ответственного, чем Адриана. Она была сама аккуратность, безупречность и исполнительность. Всем этим она радовала начальство, но ей от этого не стало легче и интереснее жить. Она опять попалась в ловушку собственного совершенства. Ее опять избегали шушукающиеся и хихикающие девицы. У нее опять были прекрасные отношения с начальством и не было друзей.

Вдобавок она почувствовала, что юность уже осталась позади, а ни вздыхателя, ни обожателя, ни просто приятеля у нее не появилась.

Иван сразу же оценил ее деловые качества и передоверил ей многие из своих собственных обязанностей. Адриана справлялась с ними так незаметно, что он со временем стал считать ее своей правой рукой, привык не замечать ее и доверять.

Мало-помалу она стала поверенной во всех его делах. Он не только не скрывал от нее своих левых финансовых операций, результаты которых помещал на свой тайный счет небольшой процент от всех текущих операций.

Адриане и в голову не приходило заглядываться на Ивана. Но когда он стал делать ей цветистые комплименты и восхищаться ее красотой, она не увидела в этом ничего ни пошлого, ни банального. Наоборот. Для нее это стало откровением. Она поняла, что ее начальник принадлежит к тому же кругу избранных, что и она, раз сумел оценить ее по достоинству, а такие мужчины были редкостью, в этом она убедилась на собственном опыте. Она не стала чиниться и пошла навстречу Ивану – избранные живут по иным законам, чем простые смертные. Они многое могут себе позволить.