Надежда Волгина - Секретарша

На глаза просились слезы, рожденные непонятной грустью.

— Кажется, сегодня ты немного переиграл, — посетовала она Максиму, когда усаживались в машину. — Но родителям ты очень понравился.

— Это хорошо, — только и сказал Максим, и до самого дома они ехали в тишине.

Он о чем-то сосредоточенно думал, глядя на дорогу. Да и Полине было о чем подумать. Слишком все запутанно стало в ее жизни!

В субботу утром, когда проснулась и после душа застала Максима в гостиной, сидящего за ноутбуком и погруженного в работу, Полина поняла, что пора им ненадолго расстаться, какое-то время не видеть друг друга.

Она толком и себе не могла объяснить, что между ними происходит, но напряжение ощущала на физическом уровне. Причем, исходило то не только от Максима, но и от нее тоже. Если раньше они свободно разговаривали о чем угодно, то теперь подолгу приходилось придумывать темы для разговоров. Все чаще она испытывала неловкость за то или иное свое слово или поступок. И Максим это тоже чувствовал.

Нет, она не думала, что в тягость ему и загостилась. Потому что этого и в помине не было. Напротив, видела, как наслаждается он ее стряпней, как все реже зовет по вечерам в рестораны, делая это разве что из принципа. Она постаралась окружить его заботой и уютом, и ему это нравилось. Разве что убираться в его огромной квартире Полине не приходилось. Этим занималась приходящая домработница. Да и вряд ли Максим позволил бы ей гнуть спину с половой тряпкой или пылесосом.

И все же сразу же после завтрака (сегодня она приготовила сырники, и Максим нахваливал их, поглощая со сметаной, как малое дитя, честное слово) Полина проговорила:

— Оставляю тебя на выходные одного.

— Как это? — его лицо вытянулось от удивления, и толика огорчения промелькнула в глазах.

— Ну ты же не маленький, — улыбнулась Полина, — нянька тебе не нужна. А я пойду прогуляюсь, навещу родителей и заночую у них. Соскучилась по своей комнате ужасно! Не помню уже, когда последний раз спала на своей кровати.

Она старалась говорить легко, чтобы он проникся и не дай бог не почувствовал какой-то подвох.

— Тебе скучно со мной?

Господи! Ну почему он ведет себя сейчас так, что хочется подойти к нему, погладить по головке и заверить, что он самый лучший, но даже лучшие не всегда бывают идеальными?

— Ни капельки! — заверила его Полина.

— Тогда почему сбегаешь? — принялся он убирать посуду со стола и складывать ту в раковину.

Одна тарелка выскочила из рук Максима и разбилась.

— Черт! — выругался он, и Полина поняла, что расстроен он даже сильнее, чем показывает. Интересно, что именно его так расстроило?

Полина хотела было помочь, но видя как ловко он управляется со щеткой и совком передумала. Стас никогда ничего подобного не делал — вставал из-за стола, иногда даже забывав сказать «спасибо». А в те редкие разы, когда Полина высказывала недовольство его черствостью, списывал все на богемность своего характера и полет мыслей, далеких от реала.

— Я не сбегаю, Максим, а на время оставляю тебя одного. Наоборот ты от меня отдохнешь.

— Я хотел пригласить тебя сегодня погулять, без машины. Погода замечательная…

— Ну давай погуляем в следующие выходные. На носу лето, — подмигнула ему Полина. — Не люблю менять свои планы.

В общем, она ушла, а он не стал больше настаивать, чтобы она этого не делала, чему можно было только порадоваться.

Первым делом Полина отправилась к Клепе. Когда-то она проводила много времени в доме подруги и любила ее родителей как своих. Вот и в субботу они с Клепой засиделись допоздна, наболтавшись обо всем. Иногда к ним заглядывала мама Клепы, и тогда беседа принималась течь более плавно и невинно.

Полина напитывалась счастьем, что буквально струилось из каждой поры Клепы. Та словно светилась изнутри, и такой ее делала беременность. Чувствовала себя Клепа замечательно! И о работе больше не заговаривала. Но из разговора с ее мамой Полина поняла, что подруге даже запретили думать о работе в таком положении. Этот ребенок был долгожданным не только для самой Клепы, но и для ее родителей.

Уходила от подруги Полина, немного завидуя той, по-хорошему. Бывает и так в жизни, что главный смысл появляется тогда, когда кажется что все рухнуло в одночасье.

У себя дома Полина просто позволила себе расслабиться и ни о чем не думать. Но сначала, конечно, пришлось уверить родителей, что ничего у нее не произошло и ни с кем она не поссорилась, что она их сильно любит и ужасно соскучилась, что запах дома невозможно стереть из памяти даже через годы, и порой тот манит со страшной силой… Как бы там ни было, у нее получилось притупить их бдительность. И эту ночь она спала как убитая, как не спала уже давным-давно.

Полина ждала, что Максим позвонит. Даже периодически проверяла телефон, не разрядился ли и нет ли пропущенных звонков. Но он так и не позвонил до вечера воскресенья, когда она засобиралась возвращаться. Куда? Домой? Но она сейчас больше дома, чем в его квартире. Так почему же ее туда так тянет? И почему именно квартиру Максима хочется назвать домом, а про свою собственную квартиру Полина даже не вспоминает? Не потому ли, что там он и ждет ее, она не сомневается. Только вот он как и она ни за что не признается, что соскучился.

— Привет! — дрогнувшим голосом произнесла Полина, когда Максим открыл ей дверь, и не сдержала счастливой улыбки. Как же она была рада видеть его, хоть и показался он ей каким-то осунувшимся. — Ты ужинал?

— Нет еще, — тряхнул он головой, впуская ее в квартиру. — А ты?

— Ох, я кажется наелась на неделю вперед, — пожаловалась ему Полина, снимая обувь. — Мама — ты же понял, какая она.

Она резко выпрямилась и поняла, что Максим стоит прямо у нее за спиной. И тут же руки его опустились ей на плечи. Мгновенно тепло затопило душу и сделало слабыми ноги. Это было то тепло, что исходило от его тела, которым он прижался к ее спине. Оно будто перетекло в нее, становясь одним на двоих.

— Максим, — пробормотала Полина и развернулась к нему лицом, оставаясь в кольце его рук.

Она заглянула ему в глаза и поняла все без слов. Сейчас он хотел ее, и она желала его не меньше, не в силах скрыть этого.

Полина открыла было рот, чтобы сказать, что тоже соскучилась, но он не дал ей этого сделать, резко склонившись к ее лицу и прошептав в самые губы.

— Тише. Ничего не говори. Просто позволь поцеловать тебя, иначе я рискую умереть на месте.

Поцелуй был долгим и глубоким. Максим словно пил из нее энергию, щедро делясь своей. И ничего менять Полина не хотела, целиком отдавшись во власть эмоций.

— Я люблю тебя, — признался он, не выпуская ее из объятий, заставляя уткнуться ему в грудь, чтобы судорожно вдыхать его запах. — И мне плевать, что ты моя секретарша! Я люблю тебя как ненормальный, одержимый. И эти два дня показались мне адом.